Изгнанник из Спарты - Йерби Фрэнк (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
“А теперь попробуем себя в роли сикофанта, - с усмешкой подумал Аристон. - Я заставлю того, кто когда-то был блестящим и отважным полководцем и кем ныне, несомненно, движет чувство стыда, предоставить мне командную должность в рядах его войска за мое молчание, за то, что я не стану вспоминать о его прегрешениях. Да будет так! Вперед, в Фивы!”
- Благодарю тебя, мой добрый хозяин, - произнес он
вслух. Он кинул монету на скамью, расплачиваясь за еду и питье, и вышел во двор, чтобы разыскать свою лошадь.
- Ты хочешь занять командную должность? - переспросил Фрасибул. - Ты, метек?
- Неужели Афины еще недостаточно пострадали от деления людей на сословия? - возразил Аристон. - Я мог бы заступиться за свой род - к слову, весьма знатный, Фрасибул, можешь мне поверить, - и объяснить, каким образом я стал метеком в Афинах, вместо того чтобы занять приличествующее мне положение в моем родном полисе. Но я не стану этого делать. Яне обязан что-либо тебе объяснять. Сейчас котурн на другой ноге, стратег! Ибо где ты был, благородный Фрасибул, когда триеру, оснащенную мною за собственный счет, протаранили и потопили у Аргинус четыре сиракузских корабля после того, как она совершила подвиги, которые моя скромность не позволяет мне даже назвать, чтобы не прослыть хвастуном? Где ты был, когда я всю ночь цеплялся за обломки моего корабля, слушая предсмертные стоны гибнущих товарищей?
- Ты был у Аргинус? Ты командовал триерой?
- Спроси у Ферамена! - заявил Аристон.
- Ты, стало быть, отправляешь меня прямо в Тартар. Ибо Ферамен мертв. Но я, кажется, припоминаю, что он рассказывал мне о доблести, проявленной неким метеком. Арестед - Аристокл - Арис…
- Аристон - это я и есть. Ибо среди всех триерархов флота я был единственным метеком. Так что же, ты принимаешь меня в свое войско, Фрасибул? Уверяю тебя, ты быстро убедишься, что я умею сражаться.
Полководец задумчиво посмотрел на высокого человека, стоящего перед ним. Он видел посеребрившиеся виски Аристона, седые пряди в его бороде цвета жженого воска, но он видел и то, что этот уже немолодой человек не имел ни грамма лишнего веса, что мускулам его рук, ног, груди мог позавидовать сам Геракл.
- Ты ведь был профессиональным атлетом, Аристон, не так ли? Мне кажется, я где-то тебя видел… Ну да! Ты боролся с Автоликом…
- …который был злодейски умерщвлен Тридцатью за
то, что отплатил спартанскому гармосту Каллибу за оскорбление, швырнув его в грязь. За тем я и пришел сюда - чтобы отомстить за него. Но я никогда не был профессиональным панкратиастом. Скорее, я могу назвать себя приверженцем учения Сократа о том, что тело - это храм души и поэтому должно быть достойно ее… Ну так что, Фрасибул?
- У меня всего семьдесят человек. Анит является моим первым заместителем. Устроит ли тебя должность второго?
- Вполне. Все, чего я хочу, - это добраться до Крития, - заявил Аристон.
И вот теперь, перейдя ночью границу, они вновь оказались в Аттике. “Большая разница, нечего сказать”, - подумал Аристон, чувствуя ледяное дыхание ветра на своих обнаженных руках и бедрах. Шедшие впереди него Фрасибул и Анит внезапно остановились. Фрасибул поднял руку и указал вперед.
- Что ты об этом думаешь, Анит? - спросил он.
- Бесполезно, - отозвался Анит. - Мы замерзнем среди этих каменных развалин, не говоря уж о том, что оборонять стены, находящиеся в таком состоянии, совершенно невозможно. Войска Крития снесут их ивовыми прутьями, не говоря уж о таране.
Аристон молча смотрел на развалины крепости Филы. “Он прав, - думал он. - Клянусь Герой, удача отвернулась от нас”.
Но затем одна деталь привлекла его внимание: хотя часть стены и обвалилась, камни, составлявшие ее, остались целы. Очевидно, стену подмыли грунтовые воды, вполне возможно, что весенний паводок, и в результате она плавно осела и рассыпалась. За четыре дня изнурительных работ можно было бы привести разрушенную крепость в состояние, необходимое для того, чтобы семьдесят человек могли отразить нападение целой армии, разумеется при условии, что боги сжалятся над ними и сделают вражеского военачальника достаточно безрассудным, чтобы атаковать их, вместо того чтобы просто-напросто окружить их наспех сколоченную цитадель и спокойно дожидаться, пока они все не перемрут с голоду.
“Интересно, способен ли Критий на такое безрассуд-
ство?” - думал он, когда грубый голос Фрасибула прервал его размышления.
- Ну а что ты думаешь, Аристон? - прорычал командующий.
- Пока не знаю, - честно признался он, - но у меня есть к тебе просьба, великий полемарх.
- Какая? - спросил Фрасибул.
- Дай мне половину своих людей, в то время как остальные будут стоять в дозоре, готовые сменить первую группу, когда те выбьются из сил, и я посмотрю, что можно сделат” с этой стеной.
- Клянусь Аидом, - начал Анит. - Мы никогда…
- Тебе известно какое бы то ни было другое укрытие поблизости, лохаг? - осведомился Аристон. - Другое место, где у нас был бы хоть малейший шанс сдержать натиск полчищ Тридцати?
- Нет, - признался Анит. - Но…
- Никаких “но”! Он прав, - заявил Фрасибул. - Бери людей, Аристон, и приступай!
За четыре дня он восстановил стену, причем для того, чтобы подвигнуть своих людей на героические усилия, Аристон использовал простейшее средство: он сам работал в обе смены и давал при этом сто очков вперед самым сильным из них, так что остальным было просто стыдно отставать от него. Семьдесят аттических гоплитов смотрели на него с благоговением.
- Он, несомненно, сын самого Геракла! - перешептывались они. - Ни один простой смертный не смог бы ворочать такие камни!
Аристон даже не смотрел вниз, на козью тропу, на Кри-тия с его тремя тысячами воинов, с трудом взбиравшихся по этой тропе, петлявшей по неровному горному склону, чтобы приступить к штурму крепости. Он внимательно изучал лица своих соратников. Скажем прямо, зрелище было не самое обнадеживающее. Фрасибул выглядел обеспокоенным. На посеревшем лице Анита легко читалась охватившая его паника, которую ему едва удавалось сдерживать. Ос-
тальные тоже были не в лучшем состоянии. Некоторые даже в худшем.
Он бросил взгляд на приближающееся воинство Крития. Пересеченная местность совершенно расстроила его боевой порядок. Он мрачно усмехнулся, повернулся к стоявшему рядом гоплиту и сказал:
- Принеси дротики. Две связки. Ты, Симонид, и ты, Гаоник, вы будете стоять здесь и подавать их мне.
С этими словами он одним прыжком взлетел на самую вершину стены.
- Клянусь Аресом! - загремел Фрасибул. - Ты что, с ума сошел? Так выставляться! Они сейчас…
- …кое-что усвоят, - подхватил Аристон. - И прежде всего, как это просто - умереть!
Он выпрямился во весь рост, поджидая своих врагов. При виде его самые молодые и шустрые воины перешли на неуклюжий бег, стараясь как можно быстрее добраться до него;
он уже отчетливо слышал звон их доспехов. Это было одним из двух обстоятельств, на которые он рассчитывал: они должны были изрядно вымотаться, ведь им и без того приходилось тащить на себе весь этот груз вверх по горному склону.
Второе обстоятельство было менее очевидным. Дело в том, что он стоял намного выше их, так что каждому брошенному ими дротику предстояло преодолевать в своем полете всю неподъемную тяжесть этого мира, тогда как эта же самая тяжесть будет ускорять полет его собственных копий. Из своего богатого опыта он хорошо знал, что метательные снаряды, пущенные вниз на большое расстояние, летят гораздо дальше, чем те, которые направляются вверх, и это при том условии, что сила и искусство обоих копьеметателей примерно равны.
А это было отнюдь не так. Ни один из воинов Тридцати не мог метать дротики с той силой и точностью, коим когда-то был обучен он, бывший спартанский гоплит.
Он прикинул, что один из молодых всадников уже оказался в пределах досягаемости. Расстояние было предельным, но все же игра стоила свеч - от этого произведенный эффект будет еще более впечатляющим.
