Легионер. Век Траяна - Старшинов Александр (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗

Новобранцы стояли перед ним в серых некрашеных туниках, сутулые, вялые, больше похожие на прислугу, чем на военных. Стояли, переминаясь с ноги на ногу, перешептывались.

«Глупые птенцы… – он был таким же в их годы, хихикал по любому поводу и отпускал едкие шуточки. – Где этот пройдоха Декстр? Он же обещал прийти посмотреть на ребят. Какой только его ветер носит?»

Центурион понял, что слишком расчувствовался, смотрит на ребят почти как на детей своих, которых у него, увы, не было.

– Молчать! Слушать меня! – гаркнул Валенс. – Через четыре месяца вы будете знать все, что потребно хорошему легионеру. Научитесь перестраиваться, четко и быстро сможете сделать это даже под градом стрел и камней, сможете по команде рассыпаться и собраться воедино, закрыться в глухой обороне, чтобы потом перейти в стремительную атаку, беспрекословно выполнять приказы, знать в бою свое место. Но главное – вы будете уверены в товарищах. Пока вы ничего не умеете. Даже те из вас, кто воображает себя героем.

Валенс остановился напротив Малыша.

– Вот ты.

Малыш вытянулся.

– Сможешь пройти десять миль регулярным шагом?

– Смогу, центурион Валенс!

– С грузом?

– Смогу…

Валенс усмехнулся краешком рта, поднял лежащий подле стены барака мешок и рогатую палку, на которой легионеры носили груз.

– Здесь сто фунтов. Все идут налегке, ты несешь мешок.

– Почему?

– Молчать! Все идут налегке. Ты с грузом. И не отставать! А теперь кругом и к воротам! Ма-арш! – Он с наслаждением выкрикнул эту команду.

– Шире шаг! Сукины дети! – прикрикивал Валенс. – Или я заставлю вас идти второй круг.

Восьмерка уже не шагала, а брела по тропе. Выйдя из лагеря, они отшагали две мили по мощеной дороге на Филиппополь, но потом по приказу центуриона развернулись и пошли по тропе прямиком на север. Пришлось перестроиться и идти по двое в ряд. Хорошо, что для первой «прогулки» Валенс выбрал равнинное место, а не погнал новичков в холмы на юг, откуда к Эску бесконечной чередой арок шествовал новенький акведук. На подъеме новички бы сдохли.

Сейчас в арьергарде плелся Малыш, с грузом на плече. Он подкладывал под палку то ладонь, то лоскут оторванной от туники тряпки, но никак не мог найти для нее на могучем плече удобное место.

Неожиданно тропинка оборвалась, и тироны очутились на берегу Данубия.

– Стоять! – гаркнул центурион, видя, что новобранцы готовы ринуться в воды Данубия, что был в этом месте шириной больше полумили и со скоростью хорошего скакуна несся к далекому Понту Эвксинскому [44].

– Кто из вас может переплыть эту милую речушку? – спросил центурион.

– Я! – вызвался Кука. – Я каждый вечер плавал в море. Я могу…

– Это тебе не Неаполитанский залив, дурачина! – хмыкнул центурион. – Вода еще холодная, а течение вмиг унесет тебя прямиком к вратам Аида. А теперь назад. Шире шаг! У нас тренировка с оружием, шевелись, уроды! Вечером будете плавать, да только не в Данубии, а в Эске. Кто не переплывет нашу речку туда и обратно, отправится на кирпичный завод в канабу.

Теперь первым назад в лагерь шел Малыш. Шел явно медленнее, чем нужно, но Валенс запретил его обгонять – время опоздания автоматически вычиталось из времени отдыха.

Кука все время оглядывался и бормотал: «Я бы переплыл!»

После возвращения в лагерь тироны ополоснулись холодной водой и кинулись на кухню. В этот раз Гермий не поскупился, налил им в кашу масла от души, приправил оленинкой.

Котелки мгновенно опустели. Потом новобранцы выпили по кружке кипятка с вином.

– Хорошо-то как, – пробормотал Крисп, развалившись в тени подле стены их казармы.

Остальные пристроились рядом. Полчаса дремы в тенечке – настоящее блаженство.

Приск закрыл глаза и вмиг очутился в родном доме, в перистиле. Он стоял перед старым кипарисом, и из множества ран на мягкой древесине лилась кровь.

«Не бойся, – услышал он голос отца. – Эти раны не могут лишить жизни…»

– Центурия! – донесся сквозь сон голос Валенса. – Строиться!

– Молчать! Приготовиться исполнять приказы! – отчеканил центурион. – Учебное вооружение разобрать. К тренировке приступить!

Щит каждому выдали учебный, плетеный, но при этом в два раза тяжелее боевого, щедро утяжелен – свинцом – был и тупой учебный меч. Деревянный столб шести футов высотой должен был обозначать для новобранцев противника. Зарубки и вмятины покрывали его от основания до макушки.

– Коли! – махнул рукой центурион.

На неуклюжих новобранцев собрались поглазеть несколько ветеранов. Потом появился сам командир Пятого Македонского легат Луций Миниций Наталис и с ним военный трибун Элий Адриан. Оба были без доспехов, только в кожаных туниках, что надевались под панцири, с птеригами на плечах и бедрах.

Первым подскочил к столбу Кука, но, вместо того чтобы нанести колющий удар, рубанул со всего маху. Деревянный меч отскочил и чуть не вырвался из десницы новобранца, а центурион угостил бестолкового ударом палки из виноградной лозы по спине.

– Коли! – вновь прозвучала команда.

Гай Приск был следующим и нанес точный колющий удар. Дерзко глянул на центуриона – ожидал похвалы. Не дождался.

– Так ты можешь тыкать в задницу свою красотку. На первый раз сойдет, на второй – накажу, – прокомментировал его удар центурион. – Следующий.

Замечание явно несправедливое, но не новобранцу спорить с центурионом.

Квинт заорал и ринулся на столб.

– Эй, Приск, подойди-ка сюда! – окликнул Адриан новобранца как старого знакомого.

Гай подошел, вскинул руку в приветствии.

– Откуда ты? – спросил Наталис.

– Из Комо, легат!

– Из Комо… Говорят, хорошие места. Кажется, у Плиния там есть чудная усадьба.

– Замечательные места, легат.

– Мне почему-то кажется, что ты не похож на провинциала. В Риме наверняка жил.

– Недолго, – подтвердил Приск.

– Рим плодит неженок. – Легат любил говорить сам, а не слушать других, рассуждать о пороках Рима – было его любимым занятием. – Столичные сосунки вообще ни на что не пригодны. Друзья там лишь для того, чтобы шляться по тавернам.

– Мечом владеешь? – спросил Адриан.

– Надеюсь.

Адриан извлек из ножен кавалерийскую спату, длиннее гладиуса на целый фут.

– Поменяемся? – Адриан подмигнул, указывая на утяжеленный деревянный макет.

– Адриан, оставь свои штучки, нас ждет запеченная в тесте форель! – возмутился Наталис. – Фехтовать перед обедом вредно.

Адриан нехотя вложил меч в ножны.

– «К сладостным яствам предложенным руки герои простерли» [45], – продекламировал Адриан по-гречески.

Оба офицера развернулись и отправились в преторий [46], где рабы уже сновали туда-сюда, готовясь к предстоящему обеду.

– Что он сказал? – не понял Квинт.

Вернее, не поняли многие, но спросил лишь Квинт.

– Что герои хотят есть, – буркнул Приск.

Всем уже было известно, что Адриана в легионе прозвали греченком за любовь ко всему греческому, он и на языке Гомера говорил лучше, чем на латыни.

– Следующий! – хлопнул в ладоши Валенс. – Вы что, уснули! Приск! Твоя очередь! В атаку на столб!

Через два часа тренировки столб уже казался новобранцам живым. Он норовил ускользнуть то вправо, то влево. Колоть столб никто, кроме Приска, так и не научился. Больше всех усердствовал Малыш. Но он то и дело забывался и пробовал наискось рубить по дереву, вместо того чтобы колоть. Удары впечатляли своей силой, но в строю эта сила была без надобности.

– Сразу видно, парень прежде готовился стать дровосеком! – покачал головой Валенс.

Восемь измотанных несчастных цыплят были уверены, что никогда не дождутся сигнала трубы, по которому можно будет отправиться передохнуть и выпить воды. Через час их ждала новая тренировка с оружием.