Гладиатор по крови - Скэрроу Саймон (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
– И я тоже.
Катон изменил позу и потер поясницу. Ночной воздух дышал прохладой, и он усомнился в том, что поступил правильно, оставив свой плащ умирающему мальчику. Впрочем, центурион немедленно прогнал недостойную мысль и принялся вглядываться в окружающий ландшафт. Дорога шла на невысокий гребень, и как только они оказались на самом верху, Катон заметил справа от дороги, не более чем в четверти мили от себя, яркое пламя.
– Что же, о боги, там творится? – пробормотал Семпроний.
Оба всадника остановили коней, всматриваясь во взмывающие к небу рыжие языки. Возле руин, в которых превратились здания фермы, был разведен огромный костер. Вокруг огня поставили четыре прочных столба с перекладинами наверху, на которых корчились опаляемые жаром трое обнаженных мужчин и женщина. Они извивались от боли, и их пронзительные, доносящиеся издалека вопли заставили похолодеть кровь в жилах Катона.
Позади высвеченных пламенем резких контуров четверых людей, медленно поджаривавшихся на крестах, Катон различил кольцо силуэтов компании, явно наслаждавшейся зрелищем. Некоторые из них держали в руках кувшины, из которых то и дело отпивали, другие плясали, а несколько бросали камни в распятых людей.
Катон нервно глотнул.
– Похоже, что рабы дорвались до мести.
Оба они некоторое время рассматривали мрачную сцену, и сенатор, наконец, прошептал:
– Ах, бедолаги.
– Боюсь, что нам придется увидеть еще не одну подобную трагедию, – проговорил Катон. – Зараза будет распространяться по всему острову, можно не сомневаться.
Тем временем из толпы выступил коренастый мужчина с молотом и направился к кресту, на котором была распята женщина. Он выбил клинья, удерживавшие крест на месте, и, привалившись к столбу, толкнул его в сторону огня. Крест наклонился, на секунду завис в воздухе вместе с отчаянно и тщетно забившейся в путах женщиной, a потом повалился в костер, подняв тучу искр… к ночному небу взметнулись языки пламени вместе с предсмертным воплем жертвы, полным муки и ужаса.
– С меня довольно, – объявил Катон. – Поехали-ка дальше, господин.
– Да… да, конечно.
Катон натянул поводья, поворачивая коня в сторону Гортины, и уже собрался ударить пятками в его бока, когда вдруг заметил появившуюся на дороге в десяти шагах от него темную фигуру.
– И куда это мы собрались посреди ночи? – с сильным акцентом проговорил на латыни бодрый мужской голос. – Двое полуночников на дороге… не к добру это.
Дружелюбная интонация заставила сенатора Семпрония облегченно вздохнуть, в то время как рука Катона привычным движением потянулась к мечу.
– Лучше убирайся отсюда подальше, – проговорил Семпроний. – Неподалеку отсюда гуляет банда рабов. Так что спасайся, пока можешь.
– Ого! – обратился куда-то назад мужчина, делая несколько шагов в сторону всадников. – Судя по твоему голосу, ты из этих, из лучших, самый настоящий римлянин и все такое.
– Я – римский чиновник, – признал Семпроний. – И мне нужно как можно скорее попасть в Гортину… поэтому отойди в сторону, добрый человек, чтобы мы могли продолжить путь.
Незнакомец оказался уже совсем недалеко от Катона, и молодой человек видел его достаточно ясно. Человек этот, одетый в рваную тунику, был высок и широкоплеч, грязные волосы на его голове и бороде были взлохмачены. В руке его оказалась длинная дубинка. Усмехнувшись, он поднял ее и положил на плечо.
– Вот что: теперь эта часть дороги принадлежит мне, и я решил брать пошлину с проезжих. – Тон его сделался жестким. – Начиная с вас обоих. А теперь живо слезайте с коней и ведите их ко мне. Вместе с конями отдадите и все, что есть при вас ценного.
– Что такое? – напрягся в седле Семпроний. – Как ты смеешь?
Пока человек говорил, Катон заметил движение по обе стороны дороги и различил несколько окружающих их фигур. Пальцы его сжали рукоятку меча, и он негромко проговорил:
– Господин, мы в беде. Достань свой меч.
– В беде? – Семпроний оглянулся и замер, увидев появившихся из теней людей, державших в руках дубины или вилы, и все они были такими же оборванцами, как и первый. Оба римлянина с легким лязгом обнажили мечи.
– Ну-ну, не стоит испытывать удачу, благородные господа, – ровным тоном проговорил мужчина. – Не нарывайтесь на лишние неприятности. Нас много больше, чем вас. Если начнете сопротивляться, клянусь, выпотрошу вас обоих. Поэтому, будьте любезны, бросайте свои мечи и слезайте с коней.
Сердце Катона заколотилось, по спине пробежал тот колющий холодок, что всегда посещал его перед сражением. Скрипнув зубами, он рыкнул:
– Ну, раз уж ты был настолько любезен с нами, ограничусь одним предупреждением. Убирайтесь с дороги… все… живо!
В наступившей тишине оба римлянина внимательно вглядывались в окружавших людей, а потом один из рабов крикнул:
– Хватай их, ребята!
Тени бросились к всадникам. Катон ударил сапогами коня.
– Скачи, господин!
Семпроний послал коня вперед, но оказался не столь проворным, как Катон, и прежде чем его лошадь успела сделать десять шагов, один из рабов схватил ее под уздцы, в то время как остальные бросились к ним.
– Катон! Помоги!
Повернувшись в седле, Катон увидел сенатора, отчаянно отмахивавшегося коротким мечом от обступивших его фигур.
– Дерьмо! – прошипел Катон и, отчаянным движением потянув узду, развернул своего коня в обратную сторону.
Готовя на ходу меч, он послал животное в сторону обступившей Семпрония толпы. Конь, всхрапнув, ударил грудью человека, вцепившегося в узду, и Катон, описав мечом широкую дугу, заставил рабов расступиться. Сжав коленями бока коня, он объехал Семпрония и рубанул по рукам раба, еще державшего удила. Клинок обрушился вниз, прорезая плоть и перерубая кости; пронзительный вопль вырвался из груди нападавшего, в ужасе уставившегося на почти отрубленную руку. Катон склонился вперед и подхватил поводья, чтобы передать их сенатору.
– Держи!
– Римские суки! – послышался голос, и Катон оглянулся – как раз вовремя: рядом с ним один из рабов уже занес обеими руками вилы, чтобы ударить его.
Поставив меч рукоятью вверх, Катон встретил удар. Металл с резким звоном встретил металл, и Катон отбил зубья вил вниз, к земле. Однако спустя мгновение он ощутил бедром резкий удар, и ржание коня сообщило, что второй зуб вил вонзился ему в бок. Катон охнул, а потом, ударив мечом назад, глубоко вонзил острие в грудь нападавшего, в самую ямочку под шеей. Раб с коротким криком рухнул на землю, выронив из рук древко вил. Орудие его на мгновение затрепетало, терзая плоть коня и всадника, но Катон сбросил его мечом. Оглядевшись, он заметил, что двое уложенных им рабов поохладили боевой пыл нападавших.
– Скачи, господин! – крикнул он Семпронию.
На сей раз он дождался, когда конь сенатора вырвался из кольца, после чего шлепнул мечом плашмя по крупу своего коня и пустился галопом следом за Семпронием. За его спиной раздался глухой крик, еще одни вилы пролетели в опасной близости от ноги центуриона и нырнули вниз, в темноту. Катон пригнулся, сжав в кулаке рукоятку меча, чтобы невзначай не выронить его по пути до Гортины. За спиной его нападающие взвыли от ярости, кое-кто бросился вдогонку за всадниками, но, наконец, рабы сдались и принялись осыпать римлян ругательствами, постепенно стихавшими за спиной Катона, скакавшего за Семпронием вдоль дороги.
Глава 6
Макрон с усталым вздохом закончил чтение рапортов, которые потребовал от офицеров и чиновников когорты. Снаружи уже наступила ночь, и из окна покоев префекта было заметно неровное мерцание факелов на стенах акрополя. Он моргнул, потер глаза и протяжно, во весь рот зевнул, прежде чем возвратиться с прежним вниманием к работе. Стопа сложенных на его столе восковых дощечек описывала силу каждой центурии в когорте, имена лучших людей были подчеркнуты их центурионами. Убитые или пропавшие без вести были помечены крестами. Кроме того, на столе находился подробный рапорт обо всех имеющихся в когорте припасах, составленный квартирмейстером, и донесение единственного в когорте помощника хирурга. Сам хирург во время землетрясения находился в порту и так и не объявился с тех пор. Служившее лазаретом помещение казармы было полно раненых, и помощник хирурга требовал выделить ему помощников, для того, чтобы он смог справиться с таким потоком раненых.
