Порт-Артур. Том 2 - Степанов Александр Николаевич (читать книги TXT) 📗
– Не сделать ни одного выстрела по Высокой, где расположены наблюдательные пункты осадных батарей! Не оказать ни малейшего сопротивления японцам! Это не только трусость, это прямая измена русскому делу, – кипятился генерал.
– Вызвал бы ты к себе, Анатолий Михайлович, самотопов и устроил им хорошую головомойку, – предложил Никитин. – Хотя я и обещал поставить Николе-угоднику рублевую свечку, когда утонет наша последняя калоша, но все-таки бесславно вести себя непозволительно даже морякам. Ведь на судах имеются еще нужные нам снаряды, продовольствие, уголь, медикаменты и много других необходимых вещей.
– Они заняты спасением собственных шкур, бегут с кораблей вместе с крысами, спасая личные вещи, а о крепости не думают. Я послал Вирену приглашение прибыть ко мне по делам службы и получил ответ, что у него, видите ли, ножка болит и поэтому он не может прийти. Григорович занят спасением гибнущих СУДОВ. Это на дачных-то местах…
– С ним, наверно, и эта потаскушка из «Варьете – Лолка, – вмешалась Вера Алексеевна. – Я уже приказала полиции схватить ее на улице и отправить в портомойную. Пусть там помозолит свои белые ручки.
Вошедший полковник Рейс подал Стесселю телефонограмму с приглашением на заседание адмиралов.
– Я, конечно, туда не поеду, а попрошу отправиться вас, Виктор Александрович, – решил генерал-адъютант.
– Пошли еще нашего сухопутного адмирала Белого, – предложил Никитин.
– Почему вы так отзываетесь о Василии Федоровиче? Он человек, достойный уважения, – вступилась генеральша.
– Душа у него самотопская, водки не пьет и с моряками дружит.
– Я тоже водку не употребляю, – заметил Стессель.
– Ты, дружок, сидишь под очаровательным башмачком матушки Веры Алексеевны, а то давно бы спился округа, вроде меня.
Вечером того же дня на даче у Григоровича собрались все флагманы и командиры судов первого ранга. Ожидали только представителей сухопутного командования. Появление Белого было встречено тепло. Адмирал поспешил ему навстречу, расточая комплименты. Зато Рейса моряки приняли сдержанно и сухо.
Началось обсуждение, что предпринять для спасения судов. Командиры броненосцев и крейсера в один голос говорили, что наиболее рационально – заголить корабли в гавани.
– После войны они легко могут быть подняты, – уверял собрание Вирен.
– Кем, русскими или японцами? – спросил Рейс.
– Падение Артура мы считаем невероятным. К нам идет эскадра Рожественского. Через месяц, самое большее полтора, она появится здесь. Тогда морская блокада будет прорвана и нам подвезут с моря продовольствие и боеприпасы, – ответил Григорович.
– Генерал-адъютант Стессель потому и прислал меня сюда, чтобы предупредить ваши превосходительства о необходимости учесть и факт возможности взятия крепости японцами, – ответил полковник.
– Хотя я и не разделяю опасений генерал-адъютанта, но все же считаю, что суда необходимо вывести на внешний рейд, а не ждать, когда их перетопят японцы. Помоему, бездействие наших кораблей является просто позорным, – пылко проговорил Эссен.
– Но вы-то сами, Николай Оттович, также не сделали ни одного выстрела по Высокой, – упрекнул Вирен.
– Я так замаскировал свой броненосец портовыми кранами и другими судами, что японцы меня не нашли. Открыв огонь, я немедленно бы обнаружил себя.
– Что же вы хотите делать со своим кораблем?
– Перейти в бухту Белого Волка и оттуда попытаться пойти на прорыв в нейтральный порт или навстречу адмиралу Рожественскому.
– Но вернет ли вам крепость орудия и команду?
– Могу заверить, что любой корабль, который будет назначен к прорыву, получит от крепости то и другое, – проговорил Рейс.
– Хотя мне особенно жаль расставаться с «севастопольцами», которые прекрасно себя показали на батареях, но все же и я не буду возражать против возвращения матросов, а также некоторого числа орудий и необходимого к ним – комплекта снарядов, – добавил Белый.
– Итак, решено: «Севастополь» переводим в бухту.
Белого Волка, – резюмировал Вирен. – Кто еще желает последовать примеру Николая Оттовича? – обернулся он к сидящим за столом командирам судов.
Желающих не нашлось.
– А что вы думаете делать с «Баяном»? – обратился Григорович к командиру крейсера Иванову.
– Вчера одиннадцатидюймовый снаряд попал в среднюю кочегарку, и «Баян» лишился возможности самостоятельно передвигаться…
– Но почему же вы раньше не ушли? – задал вопрос Эссен.
– Потому, почему и вы, Николай Оттович, – ответил
Иванов.
– Я собираюсь теперь выйти.
– А я лишен этой возможности, и мой «Баян» придется оставить в гавани.
Началось обсуждение подробностей выхода «Севастополя» в бухту Белого Волка. Решили направить, помимо него, еще канонерку «Отважный», все уцелевшие миноносцы и портовой буксир «Силач» На этом совещание закончилось.
Узнав о результатах совещания, Стессель в категорической форме потребовал выхода в бухту Белого Волка всех уцелевших кораблей и в ответ получил решительный отказ Вирена.
– Эскадра вашему превосходительству не подчинена и будет действовать и дальше согласно указаниям своего флагмана, – ответил он генерал-адъютанту.
Бухта Белого Волка, находящаяся между Тигровым полуостровом и Ляотешанем, была совершенно открыта с моря и лишь с севера прикрывалась небольшим скалистым мысом. Поэтому, как только корабли перешли сюда на стоянку, немедленно было притуплено к сооружению противоминных бонов. Кроме того, были выставлены противоминные сети. Прикрытая горами с берега, бухта Белого Волка была не доступна для обстрела батарей осадной армии и поэтому являлась едва ли не самым спокойным местом в Артуре.
Для охраны с берега в бухту были переброшены три полевые пушки с небольшим комплектом снарядов под командой Борейко. За ним следовали неизменный фейерверкер Родионов и другие утесовцы.
– Паскудное место для батареи, вашбродь, – ворчал фейерверке? – Никакого тебе укрытия с моря, кругом камень, блиндажей не построишь. Морякам-то хорошо сидеть на броненосцах, а мы тут стой на самом юру!
– Что расплакался на старости лет, Тимофеич? На втором форту японец сидит в пяти саженях от наших стрелков, и то ничего. Да и стрелять с моря он будет прежде всего по судам, – возразил Борейко.
Осмотрев берег, поручик наметил места для орудий за небольшим прибрежным валом. Для людей, по совету Родионова, решили рыть пещеры в одном из круглых склонов горы. Старый шахтер из Донбасса, Родионов был большой любитель «проходки стволов и штреков», как он именовал все без исключения саперные работы.
Установив орудия на указанных местах, солдаты с шутками и прибаутками принялись за подготовку землянок.
Оставив Родионова за старшего, Борейко отправился на «Севастополь» с докладом Эссену. Но найти командира оказалось не так просто. Эссен перед походом лично осматривал свой корабль, заглядывая во все щели и углы. За ним неотступно следовали старший офицер, боцман, кондукторы и различные специалисты. Борейко увидел его вылезающим из какой-то горловины, с фуражкой, сбитой на затылок, с растрепанной, запыленной бородой.
– Вы ко мне, господин офицер? – спросил Эссен. – Чем могу быть полезен?
Узнав, что поручик со своими устарелыми полевыми пушками собирается прикрывать броненосец, Эссен громко расхохотался.
– Это все равно, если бы двухлетний ребенок выступил на защиту взрослого человека. Вы нам совсем не нужны. Разве для отбития минных атак, – несколько мягче добавил Эссен, заметив обиду на лице Борейко. – Как у вас обстоит дело со связью, снабжением и прожекторами?
– К сожалению, ничего нет.
– Ладно. Сигнальщика дадим, на довольствие зачислим, прожектор поставим. Вас же попросим лишь не зевать и обстреливать все доступные вам цели, как-то: миноносцы, катера. Тратить на них крупные сибирские снаряды нет смысла, ваши же полевые пушки как раз подойдут для этой цели. Присылайте баталера за хлебом и консервами. Имею честь кланяться.
