Одиссея поневоле (Необыкновенные приключения индейца Диего на островах моря-океана и в королевс - Свет Яков Михайлович

Адмирал готовился к ней с раннего утра. Ему отвели трапезную — полутемное сводчатое подземелье; похоже оно было не на зал для торжественных приемов, а на застенок. Весьма возможно, что в не столь давние времена здесь работали мастера заплечных дел. Блоки, ввинченные в свод, и железные кольца с легким налетом ржавчины настолько примелькались, что никому в этой трапезной не портили аппетита.

Спутники адмирала сколотили невысокий помост, на нем адмирал разместил дары Индий: золотые палочки и пластинки, мешок из-под сухарей с золотым песком, образцы разных заморских растений и изделий и две клетки с попугаями. К счастью для знатных дам, пернатые ученики Родриго де Хереса молчали, их утомила дорожная тряска.

Главные экспонаты — Диего, Пако и Алонсо мерзли в дальнем углу застенка-трапезной, и само пребывание в этом сыром погребе было для них такой же пыткой, как дыба и испанский сапожок для жертв монастырского правосудия.

Часов в десять утра явился король, а с ним и вся его свита — кавалеры и дамы в церемониальных уборах.

Диего, Пако и Алонсо по сигналу адмирала взошли на помост. Они чихали и кашляли — сказались и поездка к Марии Благостной, и ночь, проведенная под монастырскими сводами.

А сейчас беднягам и вовсе было плохо. Ведь адмирал велел им раздеться, он разрешил им оставить лишь набедренные повязки…

Расчет адмирала оправдался. Португальцев нельзя удивить золотыми безделушками и жалкой кучкой золотого песка. Из Сенегала, Гвинеи и Анголы капитаны короля Жуана привозили золотой песок бочками, оттуда же доставляли они слоновую кость, драгоценные камни, красное дерево, плоды из тропических лесов Черного материка.

Иное дело индейцы. Ни на островах Зеленого Мыса, ни на берегах Африки не было людей с кожей цвета бронзы, и, конечно, голые пленники адмирала похожи были скорее на жителей Индии, чем на гвинейских негров.

Король потрепал индейцев по плечу, заглянул им в рот.

— Сеньоры, — сказал он. — Эти люди меня удивляют. Смотрите: кожа у них золотистая, волосы прямые. Венецианец Марко Поло встречал таких людей в индийских землях, но в Гвинее таких нет.

«Так, отлично, наконец-то ты, о Жуан неверующий, убедился, что генуэзец, чьи советы ты с презрением отверг, нашел новый путь в Индии. Путь, который тебе заказан, ибо он уже стал кастильской дорогой в Азию». И эту речь без слов адмирал закончил совсем на иной лад:

— Истинная правда, ваше высочество. Люди, которых я привез с дальних островов, рождены под солнцем Индии. Жаль, непонятен их язык, но за три с лишним месяца они научились говорить по-кастильски.

— Вот как? — обрадовался король. — В таком случае я постараюсь с ними столковаться.

Король взял с помоста горсть индейских орешков и рассыпал их перед Пако.

— Гляди, — сказал король, — я положил здесь дюжины две этих орехов. Представь себе, что перед тобой острова, откуда тебя привезли, и разложи их так, как будто это не орехи, а земли, где живут такие же люди, как ты.

Пако понимал по-кастильски, когда с ним объяснялись медленно, но этот тощий касик с узкой и длинной бородой сыпал словами ужасно быстро, и, кроме того, он говорил невнятно — на свой, а не на кастильский манер.

— Я его не понимаю, — прошептал он Диего.

Король с досадой передернул плечами.

— Эти дикари скудны разумом, толку от них никакого.

Диего вышел вперед, стал на колени и в определенном порядке разместил на помосте все орешки.

— У нас много островов, — произнес он, глядя в лицо королю. — И на них живут люди разумом не скудные. Вот мой остров, вот острова, что лежат от него в сторону полночи, а вот эти острова расположены ближе к полудню.

Король закусил губу, чело его нахмурилось, но внезапно он весело рассмеялся.

— Благодарю тебя за урок, который ты мне дал. В географии ты сильнее короля Португальского.

И снова ухабистая дорога, но на этот раз она ведет не к Марии Благостной, в львиное логово Жуана Второго, а в Лиссабон. Возок с индейцами тащится по грязи, он подскакивает на выбоинах, кренится из стороны в сторону, как корабль в сильную бурю, но на душе у Диего легко. Он дал урок касику касиков португальского королевства. И за это получил награду: длинный суконный плащ, подбитый темным и очень теплым мехом.

Плащ широк, его хватает на обоих спутников Диего, их уже не терзает стужа.

Завтра Сеньорадмирал выходит в море. До Кастилии пути три дня.

ДАЛЕКО ОТ ИТАКИ

(Испанские скитания)

В воротах Кастилии

Сорок морских ворот ведут в страну Кастилию. Широких и узких, распахнутых настежь и почти наглухо закрытых. Ворот бискайских, астурийских, галисийских, андалузских…

Прекрасен кантабрийский Неаполь — Сан-Себастьян, чарует глаз белокаменный Кадис. Но не очень лестное мнение о Кастилии остается у чужеземца, который вступает в Кастилию через ее палосские ворота.

Реки-сестры Одьель и Рио-Тинто, слив в низовьях свои воды, прорываются к морю через низкие песчаные гряды. По краям этих гряд унылые дюны, голые или в струпьях чертополоха.

Места здесь скудные, и пусть уныла эта палосская земля, однако у тех, кто родился на берегах Одьеля и Рио-Тинто, от запахов вереска, прелой травы и влажного песка замирают сердца.

— Гляди-ка, Обмани-Смерть, не мыс ли это Умбрия? Ну да, этот утиный нос ни с чем не спутаешь! Кто у руля? Сеньорпералонсо? Прекрасно! Уж он-то проведет судно в Рио-Тинто с закрытыми глазами. Молодец, взял влево, теперь отмель Сальтес нам не страшна!

Все столпились на носу, корма безлюдна, все смотрят вперед, никто не оглядывается назад. Только у Педро Желтоголового голова вертится во все стороны, любопытен он, как сорока.

— «Пинта»! Смотрите, «Пинта» идет за нами!

Право же, спятил на радостях этот юнец. Откуда «Пинте» взяться, если потерялась она в азорских водах и не было ее в Лиссабоне?

Все давно отмолились за упокой двадцати шести утопленников, и адмирал простил покойному Мартину Алонсо его грехи.

«Пинта»? Да, и вправду, это она! В полумиле от «Ниньи» за ее кормой идет корабль Мартина Алонсо. На левом берегу показался монастырь Рабида, от него до Палоса ровно три мили.

Палос! Двести двадцать пять дней назад адмирал вышел из этой гавани и взял курс на земли Индий. Девяносто безумцев покинуло кастильские берега, чтобы найти гибель в море-океане. Отцы, матери, жены, братья и сестры палосских моряков Колумбовой флотилии молили господа о чуде. И чудо свершилось. К дощатому причалу подходит «Нинья», за ней следует «Пинта».

Но еще до того как «Пинта» подошла к причалу, Мартин Алонсо Пинсон приказал спустить на воду лодку и незаметно пристал к берегу. И через несколько дней он умер [17]. И никто не узнает, какие тайны он открыл на исповеди, каким образом объяснил, почему дважды бросил адмирала.

Пленники-индейцы сошли на кастильскую землю. Девять выходцев из Нового Света, сбившись в кучку, стояли на палосской пристани и с тоской глядели в сторону заката. Стояли у ворот Кастилии, на чужой земле Чужого Света.

Севильский триумф

31 марта 1493 года адмирал выехал в Севилью. Его сопровождали двенадцать спутников: шесть белых христиан и шесть индейцев-язычников.

Девять пленников привез адмирал в Палос, и трое из них — два кариба и смертельно больной Санчо — остались в этом городе. В Барселону, ко двору их высочеств, взяты были Диего, Гуакагана, кариб Бехечо, Пако, Пеле и Алонсо. Накануне в Триане, заречном пригороде Севильи, адмирал утвердил порядок процессии.