Черная стрела - Стивенсон Роберт Льюис (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
– Скотина! – прошипел он. – Скотина, а не человек! Дурак хуже изменника! Твое
пьянство погубит нас!
Но Лоулесс только смеялся и, пошатываясь, старался похлопать молодого Шелтона по
спине.
И вдруг тонкий слух Дика уловил быстрое шуршанье в коврах. Он бросился на звук.
Через мгновение один из ковров был сорван со стены, и в складках барахтались Дик и
шпион. Они катались, путались в ковре, хватая друг друга за горло, безмолвные в своей
смертельной ярости. Но Дик был гораздо сильнее, и скоро шпион уже лежал, придавленный
его коленом. Взмахнув длинным кинжалом, Дик убил его.
Глава III
Мертвый шпион
Лоулесс беспомощно следил за этой яростной короткой схваткой. Даже когда все было
кончено и Дик, поднявшись на ноги, с напряженным вниманием прислушивался к
отдаленному шуму в нижнем этаже дома, старый бродяга все еще качался на ногах, словно
куст под ветром, и тупо смотрел в лицо мертвого шпиона.
– Хорошо, что нас никто не слышал, – сказал наконец Дик. – Хвала святым. Но что я
теперь буду делать с этим несчастным шпионом? Хотя бы кисть мою вытащу из его сумки.
С этими словами Дик открыл сумку; он нашел в ней несколько монет, кисть от своего
пояса, а также письмо, адресованное лорду Уэнслидэлу и запечатанное печатью лорда
Шорби. Это имя напомнило Дику о многом; он сейчас же сломал сургуч и прочел письмо.
Оно было коротко но, к радости Дика, неопровержимо доказывало, что лорд Шорби
изменнически переписывался с Йоркским домом.
Молодой человек всегда носил при себе рог с чернилами и прочие письменные
принадлежности; опустившись на колено рядом с телом мертвого шпиона, он написал на
клочке бумаги следующие слова:
«Милорд Шорби, знаете ли вы, написавший письмо, почему умер ваш
человек? Позвольте дать вам совет: не женитесь.
Джон Мщу-за-всех».
Он положил эту бумажку на грудь мертвеца. И Лоулесс, следивший за Диком уже с
некоторыми проблесками сознания, внезапно вытащил из-под своей рясы черную стрелу и
приколол ею бумагу к груди мертвеца. Увидев такое неуважение к мертвецу, молодой
Шелтон испуганно вскрикнул; но старый бродяга только засмеялся.
– Я желаю поддержать честь своего ордена, – сказал он икая. – Моим веселым
приятелям это будет лестно...
Закрыв глаза и открыв рот наподобие регента церковного хора, он загремел страшным
голосом:
Вижу, в пиво ты влюблен...
– Молчи, болван! – крикнул Дик и с силой пихнул его к стене. – В тебе вина больше,
чем разума, но постарайся понять меня! Именем Девы Марии заклинаю тебя, убирайся из
этого дома! Если ты здесь останешься, ты доведешь до виселицы и себя и меня! Держись же
на ногах! Поворачивайся, а не то, клянусь небом, я могу позабыть, что я и твой начальник и
твой должник! Ступай!
Разум стал понемногу возвращаться к мнимому монаху, и, видя сверкающие глаза
Дика, он начал мало-помалу понимать его.
– Клянусь небом, – вскричал Лоулесс, – если я не нужен, я могу уйти!
Шатаясь, он повернулся, прошел коридор и стал спускаться по лестнице, спотыкаясь и
натыкаясь на стены.
Едва он скрылся из виду, Дик вернулся в свое убежище, твердо решив посмотреть, что
будет дальше. Разум советовал ему уйти, но любовь и любопытство пересилили.
Медленно тянулось время для молодого человека, спрятанного за коврами. Огонь в
камине потухал, лампа горела слабо и коптила. А между тем никто из обитателей верхнего
этажа не возвращался. Только снизу, издалека, долетал слабый шум голосов, там ужинали. А
за пеленой падающего снега лежал безмолвный город Шорби.
Но вот наконец на лестнице раздались голоса, загремели шаги. Гости сэра Дэниэла
поднялись на площадку, двинулись по коридору, увидели сорванный со стены ковер и труп
шпиона.
Одни бросились вперед, другие назад, и все громко закричали.
На их крики со всех сторон сбежались гости, воины, дамы, слуги – словом, все
обитатели большого дома; и крики становились все громче. Затем толпа расступилась, и к
мертвецу подошел сэр Дэниэл в сопровождении завтрашнего жениха, лорда Шорби.
– Милорд, – сказал сэр Дэниэл, – не говорил ли я вам об этой подлой «Черной стреле»?
Вот вам черная стрела. Возьмите ее – пусть она вам докажет правдивость моих слов!
Клянусь распятием, кум, она воткнута в грудь одного из ваших людей, если только этот
человек не украл ваши цвета!
– Это был мой человек, – ответил лорд Шорби и попятился. – Хотел бы я иметь
побольше таких людей! Он был проворен, как гончая, и скрытен, как крот.
– Правда, кум? – насмешливо спросил сэр Дэниэл. – А что он вынюхивал в моем
бедном жилище? Ну, больше уже ему не придется нюхать.
– С вашего позволения, сэр Дэниэл, – сказал один из слуг, – к его груди приколота
бумага, на которой что-то написано.
– Дайте мне бумагу и стрелу, – сказал рыцарь. Взяв стрелу в руки, он угрюмо и
задумчиво рассматривал ее.
– Да, – сказал он, обращаясь к лорду Шорби, – вот ненависть, которая преследует меня
по пятам. Эта черная палочка или другая, похожая на нее, когда-нибудь прикончит меня.
Позвольте неученому рыцарю предостеречь вас, кум: если эти псы начнут вас
преследовать, – бегите! Они прилипчивы, как заразная болезнь! Но давайте посмотрим, что
они написали... Да, то самое, что я и думал, милорд. Вы отмечены, словно старый дуб
лесничим; завтра или послезавтра на вас обрушится топор. А что вы написали в письме?
Лорд Шорби снял бумагу со стрелы, прочел ее и скомкал; подавив отвращение, он
опустился на колени перед убитым и стал поспешно рыться в его сумке.
Потом поднялся с расстроенным лицом.
– Кум, – сказал он, – у меня действительно пропало очень важное письмо. Если бы я
мог схватить того негодяя, который похитил это письмо, он немедленно украсил бы
виселицу! Но прежде всего нужно загородить все выходы из дома. Клянусь святым
Георгием, с меня хватит бед!
Вокруг дома и сада расставили часовых; на каждой площадке лестницы стоял часовой;
целый отряд воинов дежурил у главного входа; другой отряд сидел вокруг костра в сарае.
Воины лорда Шорби присоединились к воинам сэра Дэниэла. Людей и оружия было вполне
достаточно и для защиты дома, и для того, чтобы поймать укрывшегося врага, если он еще
здесь. А труп шпиона пронесли под падающим снегом через сад и положили в монастырской
церкви.
И только тогда, когда все смолкло, обе девушки вытащили Ричарда Шелтона из его
тайника и рассказали ему обо всем случившемся. Со своей стороны, он рассказал им о том,
как шпион прокрался в комнату, как нашел кисть от его пояса и как шпион был убит.
Джоанна в изнеможении прислонилась к завешанной коврами стене.
– Пользы это нам не принесет, – сказала она. – Завтра утром меня обвенчают!
– Что? – вскричала ее подруга. – Ведь здесь наш паладин, который разгоняет львов, как
мышей! У тебя, видно, мало веры в него!.. Ну, укротитель львов, утешьте нас. Дайте нам
услышать отважный совет.
Дик смутился, когда ему дерзко кинули в лицо собственные хвастливые слова; он
покраснел, но все же заговорил.
– Мы в трудном положении, – сказал он. – Однако если бы мне удалось выбраться из
этого дома хотя бы на полчаса, все было бы отлично. Венчанье было бы предотвращено...
– А львы, – передразнила девушка, – разогнаны.
– Я сейчас не хвастаюсь и не шучу, – сказал Дик. – Я прошу помощи и совета. Если я
не пройду мимо часовых и не выйду из этого дома, мне ничего не удастся сделать. Прошу
вас, поймите меня правильно!
– Отчего ты говорила, что он неотесан, Джоанна? – спросила девушка. – Язык у него
хорошо подвешен. Когда нужно, его речь находчива; когда нужно – нежна; когда нужно –
