Графиня Де Шарни - Дюма Александр (лучшие книги онлайн TXT) 📗

Да, это в самом деле был граф де Шарни, тело которого депутаты вырвали из рук убийц и приказали положить в ложу «Логографа», потому что не могли предугадать, что спустя десять минут туда войдут члены королевской семьи.

Тело графа перенесли в расположенный неподалеку кабинет, и королевская семья заняла лежу.

Лакеи хотели прежде вымыть ее или хотя бы протереть, потому что весь пол был залит кровью; однако королева знаком приказала оставить все, как есть, и первая опустилась в кресло.

Никто не видел, как она разорвала шнурки своих туфелек и, дрожа, коснулась ступнями еще теплой крови – О Шарни! Шарни! – прошептала она. – И почему моя кровь не вытечет сейчас вся до последней капли, чтобы смешаться с твоею навечно!..

Пробило три часа пополудни

Мы оставили дворец в ту минуту, когда восставшие ворвались в главный вестибюль и швейцарцы медленно, шаг за шагом стали отступать к покоям короля, как вдруг в комнатах и коридорах закричали: «Швейцарцам приказано сложить оружие!»

Эта книга – по всей видимости, последняя наша книга о той страшной эпохе; по мере того, как мы продвигаемся вперед, мы навсегда расстаемся с тем, о чем мы уже поведали, чтобы никогда больше к этому не возвращаться. Это дает нам право во всех подробностях описать трагический день; мы тем более вправе это сделать, что рассказываем о нем нашим читателям беспристрастно и без всяких предубеждений.

Итак, читатель вслед за марсельцами ступил на плиты Королевского двора; он в дыму и огне ворвался туда вслед за Бийо и увидал, как тот вместе с Питу, похожим на окровавленное привидение, вышедшее из-под груды мертвых тел, поднялся по ступеням лестницы, на которой мы их и оставили.

С этой минуты Тюильрийский дворец был обречен.

Что за злой гений стоял во главе этой победы?

Народный гнев, – скажут мне.

Да, разумеется, однако кто же направлял этот гнев?

Человек, которого мы едва успели назвать, прусский офицер, ехавший на низкорослой вороной лошадке рядом с гигантом Сантером и его огромным фламандским скакуном, – эльзасец Вестерман.

Что же это был за человек, подобно молнии видимый лишь во время грозы?

Это был один из тех людей, которых Господь скрывает до времени и выводит на свет лишь в нужное мгновение, в час, когда хочет кого-нибудь поразить!

Зовут его ВЕСТЕРМАН, человек с запада.

И в самом деле он появляется, когда монархия падает, чтобы никогда больше не подняться.

Кто его выдумал? Кто его разгадал? Кто был посредником между ним и Богом?

Кто догадался, что в гиганта-пивовара, словно вырубленного из цельной глыбы, необходимо вдохнуть душу для борьбы, в которой титанам надлежало лишить трона самого Юпитера? Кто дал в помощь Гериону Прометея? Кто дал в помощь Сантеру Вестермана? Дантон!

Откуда же гневный трибун раздобыл этого победителя?

Из притона, из сточной ямы: из тюрьмы Сен-Лазар.

Вестерман обвинялся, – оговоримся, что это еще не было доказано, – в подделывании банковских билетов и был арестован по подозрению.

Для осуществления задуманного 10 августа Дантону был необходим такой человек, который не мог отступить, потому что, отступив, он неизбежно окажется у позорного столба.

Дантон давно не сводил глаз с таинственного узника; в тот день и час, когда он ему понадобился, он мощным ударом разорвал его цепи, разбил оковы и сказал узнику:

«Выходи!»

Революция заключается не только, как я сказал, в том, чтобы поднять наверх то, что было внизу, но и дать пленникам свободу, а вместо них заточить в тюрьму свободных людей; и не просто свободных людей, но сильных мира сего: знатных вельмож, принцев, королей!

Несомненно, Дантон был совершенно уверен в том, что должно было произойти, вот почему он казался таким оцепеневшим, когда всех лихорадило в ночь, предшествовавшую кровавой заре 10 августа.

Он еще накануне посеял ветер; ему не о чем было беспокоиться, он был уверен, что сам будет пожинать бурю.

Ветром был Вестерман, а бурей – Сантер, гигант, олицетворявший собою простой народ.

Сантер почти не показывал в этот день носа; Вестерман делал все, был всюду.

Именно Вестерман возглавил движение по слиянию предместья Сен-Марсо с Сент-Антуанским предместьем на Новом мосту; именно Вестерман верхом на своей вороной лошадке показался во главе войска на площади Карусели; именно Вестерман забарабанил в ворота Тюильри с таким видом, словно собирался открыть дверь в казарму, где хотел отдохнуть после долгого перехода.

Мы видели, как отворилась эта дверь, как геройски исполняли свой долг швейцарцы, как они вынуждены были отступить с боем, но не бежали, как они были уничтожены, но не побеждены; мы вместе с ними прошли ступенька за ступенькой всю лестницу, которая усеяна их телами: давайте же последуем за ними в Тюильрийский дворец, где их тоже погибнет без счета.

Когда стало известно, что король оставил дворец, около трехсот офицеров, явившихся умереть вместе с королем, собрались в комнате телохранителей королевы, чтобы обсудить, следует ли им идти на смерть, ежели короля нет больше с ними, чтобы вместе умереть, в чем он торжественно поклялся.

Они решили пойти вслед за королем в Собрание.

Дворяне взяли с собой всех швейцарцев, которых только смогли найти, а также около двадцати национальных гвардейцев; всего набралось около пятисот человек, и они стали спускаться в сад.

Путь преграждали ворота, именовавшиеся Решеткой королевы; они хотели было взломать замок, но он не поддался.

Тогда самые сильные стали трясти решетку и выломали несколько прутьев.

Через пролом мог бы пройти отряд, но по одному человеку.

В тридцати футах от них находились батальоны, охранявшие решетку Королевского моста.

Первыми через пролом вышли два солдата-швейцарца и, не успев сделать и несколько шагов, были убиты.

Остальные прошли по их трупам.

Отряд продвигался под сильнейшим обстрелом; однако поскольку швейцарцы в ярких мундирах представляли собой лучшую мишень, пули главным образом летели в них; вот почему во время этого перехода на двух убитых дворян и одного раненого пришлось шестьдесят убитых швейцарцев.