Черная стрела - Стивенсон Роберт Льюис (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
– Я в храме! – воскликнул он. – Здесь храм! Сюда, отцы мои! Меня хотят вытащить из
храма...
– Из храма, который ты осквернил убийством, мальчик, – заметил великолепно одетый
рослый человек.
– Где доказательства? – вскричал Дик. – Меня обвиняют в преступлении и не приводят
ни одного доказательства. Да, я домогался руки этой девушки! И она – беру на себя смелость
заявить об этом – благосклонно относилась к моим домогательствам. Ну и что ж? Любить
девушку – не преступление; добиваться ее любви – тоже не преступление. Ни в чем больше я
не виновен.
Дик так отважно заявил о своей невиновности, что кругом раздался одобрительный
шепот. Однако немало было и обвинителей, громко рассказывавших, как нашли его прошлой
ночью в доме сэра Дэниэла, кощунственно переодетого монахом. Среди этой суматохи сэр
Оливер внезапно указал на Лоулесса как на сообщника. Его тоже стащили со скамейки и
усадили рядом с Диком. Страсти с обеих сторон разгорелись, и пока одни тащили пленников
то туда, то сюда, чтобы помочь им убежать, другие ругали их и колотили кулаками. У Дика
шумело в ушах, кружилась голова, точно он попал в бешеный речной водоворот. Но рослому
человеку, который заговорил с Диком, удалось громкими приказаниями добиться тишины и
восстановить порядок.
– Обыщите их, – сказал он, – нет ли у них оружия. Тогда мы узнаем об их намерениях.
У Дика не нашли никакого оружия, кроме кинжала, и это говорило в его пользу, пока
кто-то услужливо не вытащил этот кинжал из ножен; и все увидели, что на нем кровь
Раттера. Приверженцы сэра Дэниэла заорали, но рослый человек повелительным жестом и
властным взглядом заставь их замолчать. Однако, когда дошла очередь до Лоулесса, под его
рубашкой нашли пук стрел, таких же, как те, которыми был убит злополучный жених.
– Ну, что вы теперь скажете? – сурово спросил Дика рослый человек.
– Сэр, – ответил Дик, – я нахожусь под защитой храма. Но по вашей осанке, сэр, я
вижу, что вы человек важный и могущественный; на вашем лице я читаю знаки
справедливости и благочестия. Вам я охотно сдаюсь в плен, не воспользовавшись защитой
этого священного места. Убейте меня своею благородной рукой здесь на месте, но только не
отдавайте во власть этого человека, которого я открыто обвиняю в убийстве моего родного
отца и в незаконном присвоении моих поместий и доходов! Вы своими ушами услышали,
как он угрожал мне пытками еще тогда, когда я не был признан виновным. Вы поступите
неблагородно, если выдадите меня моему заклятому врагу и старому притеснителю. Судите
меня по закону, и если я действительно окажусь виновным, предайте меня милосердной
казни.
– Милорд, – крикнул сэр Дэниэл, – зачем вы слушаете этого волка! Окровавленный
кинжал уличает его во лжи.
– Ваша горячность, добрый рыцарь, – ответил высокий незнакомец, – свидетельствует
против вас.
И вдруг невеста, которая только что пришла в себя, вырвалась из рук тех, кто держал
ее, и бросилась на колени перед рослым человеком.
– Милорд Райзингэм, – вскричала она, – выслушайте меня во имя справедливости!
Меня насильно заточил здесь этот человек, похитив от родных. С тех пор я не видела ни
жалости, ни утешения, никто не поддержал меня, кроме Ричарда Шелтона, которого теперь
обвиняют и хотят погубить. Милорд, он был вчера ночью в доме сэра Дэниэла, он пришел
туда из-за меня; он пришел, услышав мои молитвы, и не замышлял зла. Пока сэр Дэниэл был
добр к нему, он честно бился вместе с ним против «Черной стрелы»; но когда гнусный
опекун стал покушаться на его жизнь и он убежал ночью, спасая душу, из кровавого дома
своего опекуна, куда было ему деваться, ему – беспомощному, ограбленному? И если он
попал в дурное общество, кого следует винить: юношу, с которым поступили несправедливо,
или опекуна, который нарушил долг?
Маленькая леди упала на колени рядом с Джоанной.
– А я, мой добрый лорд и дядя, – сказала она, – я могу засвидетельствовать перед
лицом всех, что эта девушка говорит правду! Я, недостойная, сама провела молодого
человека в дом.
Граф Райзингэм слушал их, не говоря ни слова, и, когда они умолкли, он еще долго
молчал. Потом он подал Джоанне руку, чтобы помочь ей подняться; впрочем, надо заметить,
он не оказал подобной любезности той, которая называла себя его племянницей.
– Сэр Дэниэл, – сказал он, – это в высшей степени запутанное дело; с вашего
позволения, я возьму его на себя, чтобы расследовать и проверить. Итак, будьте довольны:
ваше дело в надежных руках, его решат по справедливости. А сейчас идите немедленно
домой и перевяжите свои раны. Сегодня холодно, и я не хотел бы, чтобы вы простудились.
Он сделал знак рукой; усердные слуги, следившие за каждым его движением, передали
этот знак дальше. Мгновенно снаружи резко завыла фанфара; через открытый портал
стрелки и воины, одетые в цвета лорда Райзингэма, вошли в церковь, взяли Дика и, сомкнув
ряды вокруг пленника, увели его и Лоулесса.
Джоанна протянула обе руки к Дику и крикнула: «Прощай!» А подружка невесты,
нимало не смущенная явным неудовольствием дяди, послала ему поцелуй со словами:
«Мужайтесь, укротитель львов!» И толпа впервые рассмеялась.
Глава V
Граф Райзингэм
Несмотря на то что граф Райзингэм был самым важным вельможей в Шорби, он
скромно обитал в доме одного джентльмена на окраине города. Лишь воины у дверей и
гонцы, то приезжавшие, то уезжавшие, свидетельствовали, что этот дом служил временным
местопребыванием знатного лорда.
Дом был тесен, и поэтому Дика заперли вместе с Лоулессом.
– Вы хорошо говорили, мастер Ричард! – сказал бродяга. – Замечательно хорошо
говорили, и я от души благодарю вас. Здесь мы в отличных руках: нас будут судить
справедливо и, вернее всего, сегодня вечером благопристойно повесят вместе на одном
дереве.
– Ты прав, мой бедный друг, – ответил Дик.
– У нас есть еще одна надежда, – сказал Лоулесс. – Такой человек, как Эллис Дэкуор, –
один на десять тысяч. Он очень любит вас и ради вас самих и ради вашего отца. Зная, что вы
ни в чем не виновны, он перевернет небо и землю, чтобы выручить вас.
– Не думаю, – сказал Дик. – Что он может сделать? У него только горсточка людей!
Увы, если бы эта свадьба была назначена на завтра... да, завтра... встреча перед полуднем...
мне оказали бы помощь, и все пошло бы иначе... А сейчас ничем не поможешь.
– Ладно, – сказал Лоулесс, – вы будете отстаивать свою невиновность, а я – вашу. Это
нисколько не поможет нам, но если меня повесят, так, во всяком случае, не за то, что я дал
мало клятв.
Дик задумался, а старый бродяга свернулся в углу, надвинул свой монашеский
капюшон на лицо и лег спать. Вскоре он громко захрапел; долгая жизнь, полная
приключений и тяжелых лишений, притупила в нем чувство страха.
День уже подходил к концу, когда дверь открылась, и Дика повели вверх по лестнице в
теплую комнату, где граф Райзингэм в раздумье сидел у огня.
Когда пленник вошел, он поднял голову.
– Сэр, – сказал он, – я знал вашего отца. Ваш отец был благородный человек, и это
заставляет меня отнестись к вам снисходительно. Но не могу скрыть, что тяжелые обвинения
тяготеют над вами. Вы водитесь с убийцами и разбойниками; есть совершенно очевидные
доказательства, что вы воевали против короля; вас подозревают в разбойничьем захвате
судна; вас нашли спрятанным и переодетым в доме вашего врага; в тот же вечер был убит
человек...
– Если позволите, милорд, – прервал Дик, – я хочу сразу признаться в том, в чем
виноват. Я убил Раттера, а в доказательство, – сказал он, роясь за пазухой, – вот письмо,
