Звенья разорванной цепи - Бегунова Алла Игоревна (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Соломон подкупил трех подмастерьев Хирама, и они тайком испортили механизм, необходимый для проведения работ с расплавленной медью. В храме чуть не случился большой пожар. Но Духи Огня спасли Хирама от гибели, ввели его в центр Земли, где кипела лава, подарили волшебный молоток и отправили обратно в мир людей.
С помощью этого молотка Великий мастер довел до конца свою работу, еще раз удивив ее совершенством жителей Иерусалима. Но подмастерья все-таки его убили. Перед смертью он успел бросить в колодец свой золотой треугольник с начертанным на нем словом мастера.
По приказу Соломона тело злодейски убиенного отыскали, но когда его стали поднимать из могилы, с него сошла кожа. Один из верных учеников Хирама воскликнул: «Макбенак!» (то есть «Тело сошло с костей»). Поскольку заветное слово великого строителя, с помощью которого он вершил чудеса, осталось неизвестным, то каменщики договорились между собой считать это восклицание священным.
Таким образом, на собраниях масонов обязательно присутствуют молотки, фартуки, перчатки и произносится слово «Макбенак», а треугольник считается магической геометрической фигурой…
– Замечательная история! – воскликнула Аржанова. – Не понимаю одного. При чем здесь музыканты?
– В ложу «К истинному единодушию» входят не только музыканты, – пояснил надворный советник. – Среди братьев-каменщиков есть и другие люди. Например, господин Райхфельд, доктор философии, преподающий в Венском университете. А Великий мастер ложи Игнац фон Борн недавно издал написанный им научный труд «О мистериях египтян».
– Вы считаете, эти люди помогут нам?
– Почему бы нет, дорогая Лора? – тонко улыбнулся «Немец». – Они большие умники, широко известны в научных кругах. Надо только их заинтересовать…
В отличие от надворного советника белый маг Сергей Гончаров бывал в будуаре княгини Мещерской с отчетами о своих прогулках по Вене регулярно. Но Якоб-Георг о том не знал. Колдун оказался человеком весьма полезным для операции «Золотая цепь». Смолоду он служил штурманом и штурманом-мастером на купеческих судах, доставлявших лес, пеньку и пшеницу из России в страны Балтийского бассейна. По этой причине он мог более или менее сносно изъясняться по-голландски и несколько хуже – по-немецки на определенные темы: грузовые перевозки, лоцманское сопровождение, закупка провизии.
Секретная канцелярия Ее Величества выправила ему документы на имя Андреаса Зандерса, жителя Амстердама. Особую ценность представляло свидетельство об окончании двухгодичной мореходной школы. Оно досталось нашей внешней разведке случайно. Голландский шкипер, прибыв на судне с грузом английского сукна в Санкт-Петербург, загулял. В кабаке у него вытащили бумажник, но через неделю вернули. Потому печать, бланк, подписи, номер воспроизвели тщательно. Хуже обстояло дело с бумагой: она была не такой плотной и с плохо различимыми водяными знаками.
Однако между Голландией и Австрией лежит полконтинента. Гончаров, надев поярковую круглую шляпу и потертый плащ, смело выходил из апартаментов первого секретаря посольства на улицу через черный ход, как все слуги. На руке у него висела корзинка. Колдун пускался в путешествие по лавкам в поисках качественных и недорогих продуктов. Иногда его добычей становился свежайший паштет из гусиной печенки, иногда – овощное рагу – блюда, которые отлично готовили в заведении Лоренцо Грасси, расположенном на улице, перпендикулярной к той, где находилась российская дипломатическая миссия. Однажды он забрался довольно далеко – в трактир «Menschen guten Willes», что стоял поблизости от знаменитого, основанного еще императрицей Марией-Терезией драматического «Teater an der Burg».
Что-то приглянулось ему там. Возможно, люди в матросских серых куртках-бострогах. Они сидели за длинными столами и пили пиво из высоких кружек. Белый маг тоже заказал себе пива и также угостил им толстопузого трактирщика. Они разговорились. То ли честные голубые глаза Гончарова явились тому причиной, то ли его гипнотические способности, но трактирщик Иоханнес выслушал посетителя внимательно, хотя тот говорил на ломаном немецком.
История Андреаса Зандерса была печальной. Он родился и вырос в Амстердаме, окончил мореходную школу и плавал штурманом в одной голландский судоходной компании. Недавно она разорилась, потеряв в штормах сразу три корабля с грузами и экипажем. В поисках работы он приехал в Вену, где жила его младшая сестра Лора. Но она смогла устроить родственника лишь лакеем к знатным господам. Спору нет, платят они неплохо, да скучно жить моряку на суше.
Иоханнес с ним охотно согласился. Он подозвал к стойке сурового мужчину лет сорока, одетого в бострог с нашитым по борту серебряным галуном, и спросил, нашел ли тот штурмана на свою баржу «Матильда». Выяснилось, что нет, не нашел, а диплом амстердамской мореходки равно котируется и на Балтийском море, и на прекрасном голубом Дунае.
Франц-Ксаверий Зюсмайер – так звали владельца трех речных судов – возил вниз по Дунаю бочки с пивом, вином и постным маслом в Братиславу, Будапешт, Нови сад и Белград. Оттуда он поднимался вверх против течения на парусах и веслах с грузом сухофруктов, кофе, риса и пряностей, которые в Османской империи стоили гораздо дешевле, чем на землях династии Габсбургов. Зюсмайеру требовался надежный человек, сведущий в мореходстве, ведь Дунай – широк и полноводен, на нем тоже случаются бури. Договорились, что послезавтра штурман Зандерс принесет свои документы и затем отправится в первое испытательное плавание при стандартной оплате – шесть дукатов за рейс…
Пока Гончаров пил чай, поданный ему Глафирой, курская дворянка вертела в руках его поддельный мореходный диплом. Она рассматривала бумагу на просвет, трогала пальцем синюю печать, перечитывала текст. На первый взгляд документ не вызывал сомнений. Так можно думать, если никогда не встречать оригинала, не искать списки окончивших школу в определенном году, не сверять номера выданных свидетельств. Но едва ли господин Зюсмайер займется этим. Он, скорее всего, испытает нового работника в деле, на палубе баржи «Матильда».
Флора отпускала колдуна в десятидневное плавание с легким сердцем. Его инициатива ей понравилась. Транспортные сети: реки, моря, озера – и транспортные средства: лодки, корабли, дилижансы, кареты, экипажи, лошади – могут иметь большое значение в случае внезапного и быстрого ухода разведчика с места проведения операции. Коллег Аржановой не раз ловили именно при отходе, в дороге, когда спасение казалось им очень близким.
Кстати говоря, эту часть операции «Золотая цепь» на совещаниях у Главнокомандующего Южной армией обсуждали мало. На Лору фон Рейнеке, жену дипломата, безусловно, распространялось правило о дипломатической неприкосновенности. Потемкин-Таврический полагал, что при крайней необходимости его возлюбленная без помех покинет Вену и пересечет границу Священной Римской империи, давней союзницы России.
Белый маг с некоторых пор не разделял таковой уверенности светлейшего князя.
Целыми днями он шатался по городу, присматривался и прислушивался. Ему чудились ожившие тени минувшего над крышами городских кварталов. Видел он шлемы с волосяными гребнями, красные плащи, прямоугольные щиты древнеримской пехоты, блестящие в лучах солнца рыцарские доспехи на турнирах в честь доблестного императора Максимилиана Первого, опушенные соболем накидки средневековых купцов и их смешные, плоские, как блин, круглые шапки и толстые животы, стянутые портупеями с маленькими кинжалами.
Действительно, сначала это место именовалось Виндобоной и служило укрепленным лагерем для римского легиона «Гемина». Римляне устроились основательно: казармы, плац, армейские склады обнесли стенами, соединили проложенную сквозь окрестные леса тропу с системой дорог, ведущих в Рим, построили флотилию для патрулирования на реке Дунай.
Но в V веке нашей эры римляне ушли, оставив город гуннам и лангобардам. Варвары далеких расчетов не имели. Они грабили, разрушали и сжигали все, что попадалось им на пути.
