Монах: время драконов - Ши Роберт (список книг .txt) 📗
– Что вы за самураи? Вы просто черви! Говорите, что я должна лечь, когда моего ребенка отобрали у меня? Вы позволили ему забрать моего ребенка! Позволили убить беззащитную женщину! Это вам нужно лечь! Вы не мужчины! Настоящие мужчины не стали бы стоять и не позволили бы случиться такому!
– Князь наш хозяин, моя госпожа, – сказал самураи, отдавший ей пояс. – Мы поклялись во всем повиноваться ему.
– Вы называете себя самураями? Где храбрость и добросердечие, которыми должны обладать самураи? Вы самураи только внешне. У вас девичьи сердца! Только у меня сердце самурая! – Она с яростью смотрела на стоявших вокруг нее людей. Все опустили глаза. Она повернулась к человеку, который держал ее: – Отпусти меня!
Он не подчинился. Разговаривавший с ней самурай произнес:
– Отпусти ее. Пусть поступает как хочет. Это принесет плохую карму всем, замешанным в этом деле.
Танико почувствовала, как рука самурая отпустила ее. Побежала к воротам. Стражники с нагинатами отступили.
То, что она увидела, заставило ее закричать от боли. Хоригава уже прошел половину каменных ступеней, ведущих к мельнице на вершине холма. Он поднимался быстро, похожий на огромного паука.
Танико побежала к мельнице и начала взбираться. Хоригава был значительно выше ее.
– Не надо! Молю вас, не надо! – закричала она. – Я сделаю все, что вы захотите! Буду такой, какой вы захотите! Заберите у меня ребенка, продайте, если хотите! Я буду послушной вам! Но не причиняйте ей вреда!
Шум падающей воды и скрип мельничного колеса заглушили ее голос. Она с трудом поднималась по каменным ступеням, чувствуя, что слабеет с каждым шагом. Она ощутила льющуюся по внутренней поверхности ног кровь. Цепляясь за ступеньки руками, подтягивая за ними свое тело, она продолжала подниматься.
Она кричала, но не понимала, что кричит. Она не могла думать. Не могла слышать себя сквозь грохот воды, несущейся по черным камням. Она уже не видела Хоригаву. Наконец ей удалось подняться почти на вершину холма.
Хоригава стоял выше по течению. Когда она его увидела, он поднял ее дочь высоко над головой и обеими руками бросил плачущего ребенка на середину потока;
Ребенок взвыл от ужаса, вонзившись в черную воду. Это был последний звук, который Танико услышала от своей дочери. Она бросилась в воду. Пыталась дотянуться до пронесшегося мимо нее к водопаду маленького тельца. Почувствовала, как ее несет течением. Прекратив сопротивление, вся ушла в холодную воду, в надежде встретить смерть вместе со своей дочерью.
Когда ее поднесло к самому краю, она почувствовала, как чьи-то сильные руки схватили ее, вытащили из воды и подняли на берег потока. Это был самурай, который пытался помочь ей. Не глядя на тяжело дышавшего Хоригаву, стоявшего у него на дороге, он медленно понес Танико вниз по каменным ступеням.
Внизу Танико едва сумела поднять голову. Она увидела крестьян, столпившихся вокруг кусочка мертвой плоти, лежавшего на траве рядом с прудом. Они посмотрели на Танико с ужасом. Потом все опустились на колени, и один из крестьян прикрыл маленькое тело одеялом. Танико молчала. Она закрыла глаза. Она не могла осознать увиденное.
Из ворот поместья вышел мужчина с телом повитухи на руках. Некоторые из крестьян подошли к нему и образовали небольшую процессию, сопровождая тело женщины в деревню у подножия холма.
Клуб дыма поднялся над женской половиной поместья. Танико вдруг вспомнила об опрокинутой ею масляной лампе. Скоро дым стал густым черным облаком, поднимающимся до небес. Вслед за ним с треском выросли красные языки пламени.
Некоторые из слуг попытались залить огонь водой, но все было бесполезно. Дул свежий ветер, и огонь быстро распространился от одной постройки на все остальные. Сломанные балки чернели в огне, бумажные стены превращались в пепел и взлетали в небо, как стаи ворон.
В течение нескольких минут все поместье сгорело дотла.
Стоящий рядом с Танико самурай сказал:
– Это знак. Ками разгневались на князя за то, что он совершил. Они уничтожили дом.
Некоторые крестьяне услышали его и стали жестами отгонять от себя злых духов.
– Почтение Амиде Будде, – сказала Танико. Стоящие рядом немедленно подхватили:
– Почтение Амиде Будде!
Крестьянка прикоснулась к руке Танико:
– Вашего дома больше нет, моя госпожа. Вы больны. Если вы будете так добры, мы отведем вас в мое жалкое жилище и позаботимся о вас.
– Почтение Амиде Будде, – сказала Танико.
Самурай и крестьянка увели ее.
Глава 20
После того как было разрушено его имение, у Хоригавы не было выбора, и ему пришлось вернуть Танико в Хэйан Кё. Она была очень серьезно больна, и он сказал ей, что, как он надеется, поездка в повозке до столицы убьет ее. Но Танико выжила, и к началу будущего года тело ее выздоровело. Ее разум не выздоровел так быстро. Некоторое время Хоригава пытался удерживать Танико в своем дворце, но ее присутствие нервировало его, а задумчивое поведение и постоянное повторение обращения к Будде беспокоили слуг.
В конце концов Хоригава отвез Танико на своей официальной повозке в дом дяди Танико, Риуичи. Стыд, полагал Хоригава, удержит ее от рассказов о том, как он поступил с ребенком, и никто не посмеет упрекнуть его за то, что он бросил жену, ставшую так очевидно бесполезной.
Все время неторопливой поездки по улицам города Танико сидела на соломенном мате подальше от него и, не спуская с него глаз, шептала что-то, а он направлял свой взгляд сквозь занавеси, лишь бы не смотреть на нее.
– К сожалению, ребенок родился мертвым, – сказал он Риуичи. – Она очень расстроена. Возможно, даже поддалась влиянию злого духа. Думаю, для нее будет лучше побыть немного со своей семьей.
Он быстро вышел, оставив Риуичи с беспомощным ужасом смотреть на растрепанную, что-то бормочущую Танико.
Иногда Танико пыталась представить, какой могла бы стать ее дочь. У нее были рыжие волосы и серые глаза. Выглядела бы она странно? Считали бы все ее безобразной? Удалось бы ей выйти замуж? Это не имело бы никакого значения. Танико любила бы свою Дочь. Она назвала бы ее Шикибу, в честь автора «Повести о Гэндзи», книги, которой она наслаждалась, вынашивая ребенка.
Постепенно Танико вновь стала полноправным членом семьи Шимы Риуичи. Она оставалась в затворничестве и проводила дни за чтением, вышиванием и непрестанным повторением обращения к Будде. Из всего можно было заключить, что она не вернется к мужу.
Правда о том, что случилось в Дайдодзи, медленно просочилась в Хэйан Кё из сплетен слуг и самураев. Шима Риуичи услышал эту историю и принял ее, потому что трудно было поверить, что рождение мертвого ребенка – неудача, постигающая многих женщин, – могла довести такую сильную девушку, как Танико, до подобного состояния. Он поразмыслил, стоит ли написать о поведении Хоригавы господину Бокудену, и отказался от этой затеи. Против такого могущественного человека, как князь Хоригава, предпринять что-либо было невозможно, а Бокуден мог посчитать виновным во всех неудачах его, Риуичи.
В один из дней Пятого месяца Года Обезьяны в комнату, где читала Танико, влетела служанка:
– Вы должны приготовиться, моя госпожа! К вам пришел великий человек!
Удивленная Танико медленно отложила книгу:
– Какой великий человек? – В сознании ее возник образ Дзебу.
– Господин Такаши-но Кийоси, министр внутренних дел и генерал Левых, ждет вас в главной комнате.
Кийоси. Образ Дзебу сменило красивое коричневое лицо с маленькими усиками. Внезапно она ощутила страх.
– Я не могу принять его! Он не должен видеть меня в таком состоянии, а приготовиться нет времени…
– Успокойтесь, моя госпожа, – успокоила ее служанка. – Ни один из воспитанных мужчин не ожидает, чтобы дама приняла его немедленно, особенно если она не была заранее предупреждена о его визите. У вас есть время подготовиться. Ваш уважаемый дядя просил передать вам, что он будет вам весьма признателен, если вы встретите господина Кийоси со всею учтивостью.
