Калифорнийская славянка - Грязев Александр Алексеевич (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
– Да не Феня, а Федя! Феней-то я тебя звать буду… А я – Федя. Поняла?
– Федья, – повторила медленно индеанка и, смеясь, закивала головой. – Федья… мой…
– Ничего себе, – удивился и тоже засмеялся Фёдор, – сразу же и твой. Эх, ну будь по-твоему, зазноба моя… Твой я, Феня, твой…
…После рабочего дня в палаточном лагере было тихо. Люди отдыхали. А вот во временных шалашах индейцев, что стояли недалеко от русских палаток, было, напротив, людно и шумно. Слышалось оттуда даже хоровое пенье…
…Возле одного из шалашей собралась толпа индейцев, наблюдая, как два их соплеменника играли в гадательную игру. Игроки сидели на корточках, а между ними была расстелена козья шкура, на которой лежала кучка тонких строганных палочек. Один из игроков брал в руку маленький камушек, прятал руки за спиной, перекладывая камушек из ладони в ладонь, а затем обе руки протягивал перед соперником, предлагая ему отгадать, в каком кулаке находится камушек. Если тот угадывал, то брал несколько палочек из кучки на козьей шкуре, ежели нет, то палочки доставались сопернику. Так и играли до тех пор, пока все палочки не кончались или переходили к одному из игроков. Проигравший все палочки мог ставить на кон любую из своих вещей и продолжать игру.
Болельщики каждого из игроков бурными возгласами приветствовали отгадки и хором пели песни во всё время, пока шла игра.
В толпе зрителей стоял и Фёдор, внимательно наблюдая за игрой рядом со своей индеанкой Феней.
И вот, когда очередной проигравший встал с корточек, Фёдор вдруг сел на его место. Индейцы восторженно загалдели и игра, сопровождаемая хором поющих зрителей, началась вновь.
Она сперва шла с переменным успехом, но потом Фёдор стал то и дело проигрывать. Сначала он проиграл все палочки и, решив отыграться, положил на кон свой картуз. Но проиграл и его. Потом по очереди он лишился куртки, рубахи, сапог и, наконец, штанов. Оставшись в одних подштанниках, думал недолго.
– Эх, ядрёна-матрёна, была не была! – махнул рукой Фёдор. – Давай!
И опять проиграл.
А счастливый индеец вскочил и заплясал на месте, но недолго он плясал, а вскоре опять сел на корточки и пригласил на игру очередного соперника.
Фёдора же увели в тростниковый шалаш, откуда он вышел без своих холщёвых подштанников, но в набедренной повязке из кроличьих шкурок и какой-то травы. К нему подошла Феня.
– Федья мой, – сказала она и улыбнулась своей белозубой улыбкой.
– Вот теперь я и вправду твой, Феня, – заговорил Фёдор с девушкой. – Только как я домой-то пойду? А, Фень? Не поверят ведь. Пойдем-ка, разукрась меня. И буду я совсем твой, – и Фёдор жестами показал индеанке, что надо сделать с его лицом и телом.
Та что-то сказала своим подругам и те сразу же принялись за дело в одном из шалашей. Они натерли ноги и всё тело Фёдора какой-то тёмной глиной, намазали ею лицо и лоб, разрисовав разноцветными красками, а волосы собрали на темени в пучок, воткнув в него деревянную заколку. И стал Фёдор совсем как индеец.
В таком виде он и пошёл в свой палаточный городок…
…Иван Лихачёв занимался в палатке сортировкой и описанием образцов, добытых им на берегу океана камней. Он раскладывал их по полочкам небольшого стеллажа и отмечал что-то в толстой книге. Увлеченный своим занятием, Иван не заметил, как в палатку кто-то вошёл, а когда он поднял от книги голову, то увидел стоявшего у входа индейца.
– Чего тебе, брат? – спросил Иван.
– Федья, Федья, – проговорил индеец.
– Фёдора? Федю ищешь? Нету его тут, – замотал головой и замахал руками Иван.
– Федья, Федья, – не отставал индеец.
Иван встал и подошёл к незваному гостю.
– Нету Феди… Не-ту, – терпеливо стал объяснять он. – Ушёл он к вам в деревню. Туда, туда… К зазнобе своей.
Иван жестами показывал хлопающему глазами индейцу, куда ушёл Фёдор.
– Федя – я, я – Федя, – стоял на своем индеец. – А ты - Ваня… Ты чё, Иван, разуй глаза-то!
Только тут Иван догадался, кто стоял перед ним, и схватил стоявший у стеллажа батожок.
– Ну, Федька, погоди!
Но Федька ждать не стал. Он стремглав выбежал из палатки и бросился к своей, откуда вскоре послышался громкий хохот её обитателей.
Глава восьмая
Комендант испанского форта Сан-Хосе капитан Пабло Муньос был просто в бешенстве, когда узнал от пришедших пешком домой и еле живых своих солдат, бывших на задании с лейтенантом Лопесом, о случившемся с отрядом бедой и о гибели лейтенанта.
Он даже не мог сидеть и бегал по кабинету, крича и размахивая руками:
– Опять эта белая девка! Надоело! Не могу больше о ней слышать! Сколько можно терпеть! Надо что-то предпринять! Сейчас и немедля! Надо просто поймать её! Доставить сюда, в крепость!
Капитан Муньос велел денщику позвать дежурного офицера, а когда тот явился, то приказал ему собрать всех, свободных от караульной службы солдат. Потом сам вышел к ним, выстроенным на плацу перед комендантским домом.
– Вы, конечно, уже знаете,- громко говорил капитан,- что индейцами разбит наш отряд лейтенанта Лопеса, а сам он погиб, выполняя моё задание. Всему виной опять та же самая белая девка – славянка и вождь племени макома. Я решил, что такое нельзя оставлять безнаказанным. Нам надо поймать эту девку и привезти её сюда, чего бы это нам ни стоило. Мы отомстим макома за лейтенанта Лопеса. Я сам поведу вас.
Денщик подвёл к Муньосу коня, и вскоре через распахнутые настежь ворота отряд испанских всадников во главе с комендантом вышел из крепости на поиски индейского племени макома.
Алёна была в своей хижине, когда к ней зашла Манефа.
– К тебе прибежал гонец от вождя береговых мивока Валениллы, – доложила она.
– И что ему надобно?
– Сам говорить будет.
Алёна вышла из своей хижины и вопросительно глянула на стоявшего у входа индейца.
– Вождь Валенилла зовёт вождя макома Шасту и её людей помогать белым людям строить их деревню.
– А кто эти белые люди? Откуда они пришли? – спросила гонца Алёна.
– Они пришли с северной стороны побережья. Говорят, что из холодных мест. А больше я ничего не знаю. Наш вождь всё знает.
– А где будет их селение?
– На земле мивока. На берегу океана, у трех холмов, меж которых течёт наша река. Так решил вождь Валенилла при встрече с начальником пришельцев.
– А как звать начальника белых людей? – с надеждой в голосе поинтересовалась Алёна.
– Того не знаю. Слышал только, как наш вождь называл их начальника апихойбо Иван, – вспомнил гонец.
– Хорошо, – кивнула Алёна. – Ступай и передай вашему вождю Валенилле, что мы придём помогать завтра.
Индеец поклонился и побежал прочь, а Алёна взволнованно сказала Манефе:
– Чует моё сердце, Маня, что там наши. Их начальника звать Иваном. Может быть, это Иван Александрович Кусков. Он не раз сюда с Ситхи хаживал.
– Дай-то Бог, – перекрестилась Манефа. – Хотя у русских, поди, каждый второй Иваном зовётся.
– Будем надеяться, что всё-таки это наши пришли сюда, и сейчас же собираться начнём. Зови в мою хижину стариков и шамана Вывака. Совет держать будем.
Но Алёна не успела даже зайти в своё жилище. К ней подбежали несколько мужчин и заговорили сразу все, перебивая друг друга. Голоса их были тревожны и, говоря, они показывали руками в сторону дальних холмов на ровной долине.
– Что они говорят? – спросила Алёна Манефу.
– Они говорят, что вон там, на дальнем холме, появился дым. В той стороне есть наш дозор, где ты сама установила. Дозорщики шлют сигнал. Стало быть, на нас идут испанцы.
Алёна вгляделась вдаль и там, почти у самого горизонта, увидела сама тонкую струйку дыма, идущего вверх от вершины холма.
– Да… Это сигнал опасности. К нам жалуют испанские солдаты и, видно, что хорошего от них нам ждать нечего. Уходим немедля! – крикнула Алёна.
