Секира и меч - Зайцев Сергей Михайлович (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗

— Отец?.. — еще громче окликнул Глеб.

— Нет, я не отец, — донеслось с озера.

Это и правда не был голос Аскольда.

— А кто ты?

Призрак долго не отвечал. А потом сказал-таки:

— Но, может, и отец… Тебе и твоим братьям… И еще другим…

Глеб поднялся, под ним скрипнул настил.

— Отец! Ты решил меня напугать? Ничего не выйдет!.. И что за странные шутки!.. Я вижу тебя; ты стоишь в челне. Ты забыл дорогу? Так плыви же на мой голос…

Где-то далеко над озером каркнула ворона.

Глеб зябко повел плечами.

Неизвестный старец ответил:

— Нет больше твоего отца. Нет больше Аскольда.

— Как это нет? — опешил Глеб. — А ты кто?

— Я — легкий ветерок. Я — крик ворона. Я — свет звезд… У меня много имен.

Жутковато стало Глебу от этих слов. Но он переборол страх:

— Ты смеешься надо мной, старик. Скажи, что с моим отцом, с Аскольдом? Где он. Почему послал тебя?

— Никто не посылал меня, — глухо ответил голос. — Разве можно послать шелест листвы?

Тут почудилось Глебу, что слышит он в стороне шелест листвы. Но это, наверное, шелестела осока.

— Ты говоришь загадками! — крикнул раздраженно Глеб. — А на вопрос мой не отвечаешь. Скажи, что значат твои слова: нет больше Аскольда.

Ответом было молчание.

Глеб огляделся и никого не увидел поблизости. Ветерок перестал дуть, вода больше не плескалась. В зеркальной поверхности озера отражались звезды.

— Старик! Где ты? Почему не отвечаешь?..

— Я здесь, — голос прозвучал совсем рядом. — А на некоторые вопросы трудно ответить.

Глеб как ни крутил головой, не смог увидеть старца, хотя, казалось, только руку протяни — и дотронешься до него. Глеб крепко сжимал рукоять меча:

— Старик! Что ты хочешь сказать?

Ухнул филин в стороне. Оттуда ударил порыв холодного ветра. Оттуда же прозвучал и голос:

— Что хотел сказать, я сказал. Не жди, Воин, Аскольда! Отвязывай челн, иди домой. Как раз к тризне успеешь…

— Что ты говоришь, старец! Какая тризна? — досадовал, злился Глеб.

— У Мстислава спроси… У Святополка спроси… У Корнила спроси…

— Что мне они? Я у тебя спрашиваю… — крутил головой Глеб.

— Спроси… Спроси… Спроси… — гуляло над озерами эхо. — Отмсти… Отмсти… Отмсти…

— За кого?

— Воин… Воин… Воин… — множилось над берегами, над зарослями осоки.

После того как вдалеке провыл волк, эхо смолкло. Глеб отпустил рукоять меча, опять сел на помост. Задумался. Не нравилось ему явление этого старца — явно колдуна. Не нравились, пугали слова его. Говорил старец, да недосказывал. Загадки загадывал. Одно только было ясно Глебу: что-то случилось с отцом. И, кажется, виноваты были Мстислав, Святополк, Корнил…

Глеб ступил в челн, оттолкнулся шестом от помоста…

Когда Глеб причалил к берегу, уже чуть приметно алел восток.

В доме Аскольда, большом и добротном, за широким дубовым столом собрались сыновья: Фома, Кирилл, Андрей, Игорь, Афанасий, Борис, Никифор и Памфил. На столе были хлеб и вино. Хлеба — малая краюха. Рады были, что и та есть, — по христиански помянуть убиенных. Голод. Многим в селениях подвело животы, многие попухли… Братья намели по сусекам две горсти зерна, смололи; испекли хлебец. Дали детям по кусочку, дали женам. Сидели за столом, отщипывали по крошке, запивали вином. Говорили по очереди.

Фома говорил первым, по старшинству:

— Всех опросили. Никто ничего не видел. Даже те, кто были в поле! Даже те, что были дома и смотрели в окно!..

За ним Кирилл отщипнул крошку:

— Мстислав говорит, видел следы, ведущие к лесу.

— Где те следы? — спросили младшие братья.

— Дружина затоптала, — ответил Кирилл. — Бросились убийцу ловить. Думали взять по свежему следу… Не взяли! А след затоптали…

Фома повернулся к Кириллу:

— Что еще князь говорит?

— Не очень-то верю я князю! — злобно сверкнул глазами Кирилл. — Думаю, видел он убийцу. Думаю, покрывает его.

— Почему так думаешь? — вскинул голову младший брат — Памфил.

Кирилл не ответил, сделал глоток вина, поморщился, вытер губы рукавом.

— Почему? — спросил Фома.

— Потому что улыбка Мстислава мне не нравится. И глаза Святополка. И не нравится, как у Корнила руки дрожали. Знают эти трое больше, чем говорят…

— А что говорят?

— Говорят, отец наш сам виноват — не платил князю оброк. Говорят, коли платил бы, — защитил бы его князь от разбойников, татей. А Аскольд не платил. И вот… лишился жизни.

— Да. Князь — защита. Это правда, — кивнул Фома. — С князем следует ладить.

— Может, половцы? — спросили Афанасий и Борис.

Кирилл покачал головой:

— Половцы давно не приходят. Они знают: у нас голод, у нас нечего взять. Ханы приходят в урожайные годы.

— Это кто-то из своих! — сказал уверенно Андрей и отщипнул от хлеба.

— Кто? — сжал кулаки Памфил.

— А если сам князь подослал убийцу? — предположил Андрей.

— Ты с ума сошел! — повысил голос Фома. — С князем следует ладить… Как ты мог подумать такое?

Памфил схватил Андрея за руку:

— Почему думаешь на Мстислава?

— Хочет нас запугать. И других из Сельца. Да и не только из Сельца…

— Объясни! Не понимаем… — сказали Афанасий, Борис и Никифор.

— Очень просто, — Андрей поглядел на Фому. — Князь ясно дает понять: не будете исправно платить — все смерть примете…

— И улыбается при этом, — добавил Кирилл. — Нехорошо улыбается…

Младшие братья кивнули:

— Князь Владимир нам был по душе. Справедливый.

— Может, Мстислав и убил? — понизил голос Памфил.

Фома вздрогнул:

— Придет же такое в голову!.. Зачем ему убивать своих подданных?..

— Говорит же Андрей, — Памфил кивнул на брата. — Для острастки…

Фома не хотел с этим соглашаться:

— Не может такого быть! Нашего отца очень уважали… К тому же, подумайте, братья, — если б убил Мстислав или его люди, что нам тогда делать? Против князя идти? А как дома наши, как жены и дети? Мы же не одни! Мы же не в лесу живем, как Глеб…

Андрей нахмурился:

— Ты хочешь сказать, брат, что не пошел бы против Мстислава, если бы…

— А ты пошел бы? — пристально посмотрел ему в глаза Фома. — Бросил бы своих малых детей, чтоб дружинники их утопили, как щенят?

Андрей отвел глаза:

— Разве я сказал, что князь убил? Это вот он, Памфил, сказал.

Фома посмотрел на младшего брата:

— Памфил, твоя молодая жена… Скольких детей тебе уже родила?

— Четверых, — Памфил спрятал глаза, потянулся за крошечкой хлеба, оброненной на столе. — Но двое умерли…

— Ты хочешь, чтоб умерли и остальные?

Памфил посмотрел на старшего брата с досадой:

— Не о моих детях сейчас идет речь. А о наших родителях, убитых в поле… И мне трудно тебя понять, брат. Если б князь убил, ты бы…

— Князь не мог убить! — перебил его Фома. — Князю это не нужно, как не нужно тебе убивать своих пчел. Посему и говорить об этом — только время попусту терять. Нам надо думать, в каком лесу убийцу искать, кому отомстить…

— Об этом можно спросить у Глеба, — вдруг сказал Кирилл.

— Вот тоже — вспомнил! — зашумели братья. — Мы не видели его уже несколько лет.

Кирилл кивнул на распахнутое окно:

— Вон он идет, посмотрите!..

Двигая лавки, опрокидывая табуреты, все бросились к окну. И увидели Глеба. Тот шел по Сельцу, вскинув на плечо боевой топор; к поясу был прицеплен меч в ножнах.

Лицом был бледен Глеб, младший сын Аскольда. Хмуро глядел он по сторонам. Под его тяжелым взглядом улица будто вымерла: не бегали, как обычно бегают, дети, не грелись на солнышке старики.

На окно родительского дома глянул Глеб, отпрянули от окна старшие братья.

— Чем не разбойник? — тихо сказал Фома. — Эй, заприте покрепче дверь! На порог его не пускайте!..

Младшие братья и не думали слушаться:

— Такого не пустишь в дверь — он в окно вломится.

Кирилл сказал:

— Пусть заходит. Брат все же!