Дезертир (СИ) - Токтаев Евгений Игоревич "Инженер" (прочитать книгу .TXT) 📗
– Как зовут? – повторил вопрос Лидон.
– А? – снова переспросил пират, подавшись вперед, – а! Да. Зовут. Зовут Койоном.
– Откуда родом?
– Не знаю, добрый господин. Отовсюду, помаленьку. Где солнышко светит, там и свой.
– Киликиец? Критянин?
– Да не, какой критянин? Из Киликии, да. То есть, нет. Сам-то буду с Эвбеи, но когда в первый раз в Милете очутился, там меня...
Лидон поморщился.
– Откуда и куда вы шли?
– Чего?
– Тит, – повернулся Лидон к центуриону, – сломай-ка ему палец, для начала.
– Я все скажу! – заорал пират, – все скажу... Мы из Массалии.
– Из Массилии?
Римляне произносили название этой древней эллинской колонии, основанной близ устья реки Родан, немного на свой лад.
– Да-да. Шли из Нового Карфагена домой. Везли свинец в слитках.
– Слышь, весло, ты ври, да не завирайся, – прогремел прямо в ухо Койону Дециан, – на вашем корыте не нашлось ничего ценного.
– Так в шторм попали, – заторопился тот, – качало, будь здоров. Думали, потонем. С перегрузом шли. А он же, свинец, то есть, страсть, какой тяжелый. Все за борт выкинули. Ужасть, какие убытки.
Звучало это правдоподобно. Под Новым Карфагеном действительно имелись рудники, где добывали серебро и свинец, а один маленький островок недалеко от города даже называли Плумбарией, "Островом свинца".
– Жадность, значит, едва не сгубила? А чего деру дали?
– Испугались. Думали – пираты...
– Ты что, дурень, римских кораблей никогда не видел в своей Массилии? – скептически хмыкнул Дециан.
– Да кто вас разберет? – заныл Койон, – такие времена, лучше перебдеть.
– Как купца вашего зовут? – задал следующий вопрос Лидон.
– Как зовут? – переспросил Койон.
– Ты что, забыл? – прищурился корникуларий.
– А, не... Не забыл, конечно. Эномай его зовут.
Тиберий посмотрел на Дециана. Тот поджал губы и дернул щекой.
– Догадываешься, что мы сейчас любого из твоих товарищей сюда выдернем и он нам другое скажет? За вранье, знаешь, что с тобой будет?
– Да как другое-то? – заскулил Койон, – как другое? То же самое скажет!
– Проверим. Теперь поведай-ка, что это за гемиолия держалась рядом с вами?
– Не знаю. Боги свидетели, понятия не имею.
Дециан кивнул легионерам, и те вытянули руку Койона вперед, заставив растопырить пальцы.
– Да не знаю я! Шторм был, в море отнесло, а как успокоилось, видим, еще судно рядом! Сначала пересрались, думаем, киликийцы это, хана нам. Но они не стали нападать. Тоже к берегу гребли. А-а! Пустите!
– Отпусти его, Тит, – скомандовал Лидон, – скажи своим молодцам, пусть пока всыплют лекарства для памяти. Только не переусердствуйте. И давай следующего.
Вопящего Койона уволокли. Центурион снова сходил до клетки. Осмотрел кандидатов.
– Теперь – Гундосый.
– Гундосый, выходи, – подтолкнул легионер в спину пирата со сломанным носом.
Тот не орал, не метался, ответил на все вопросы, вот только ни Лидон, ни Дециан не слова не поняли. Его тоже пришлось отправить для экзекуции к "вспоминателю", хотя это вряд ли могло добавить понятности речи.
Следующие двое повторили версию Койона.
Лидон к молчанию подследственных привык и сохранял невозмутимость, но Дециан давно уже потерял терпение, орал и брызгал слюной.
– Успели сговориться!
– Разумеется, – спокойно согласился Лидон, – сколько часов ты за ними гнался? У них была уйма времени придумать легенду. Если они все будут твердить одно и то же, и не найдем никакой зацепки, придется отпустить.
– Как отпустить?! Да у них на рожах написано, что это разбойные!
– Закон есть закон, Тит. У нас пока нет доказательств того, что это пираты. Давай следующего.
– Если ты согласен, что сговорились, зачем же продолжать допрос? – удивленно спросил Дециан, – ведь будут твердить одно и то же.
– Тит, я тебя не учу, как людьми командовать? Вот и ты не лезь в мою работу. Давай следующего.
Следующий не сказал ничего нового.
– Зараза... – в сердцах бросил Дециан, – не понимаю... Только время зря теряем.
Лидон пропустил его слова мимо ушей. Поинтересовался:
– "Обработанные" не меняют показания?
– Нет, это орково семя твердит одно и то же.
Ввели очередного "пирата".
– Как зовут? – еще даже не поглядев на него, спросил Лидон.
– Дракил, – ответил тот, выдержав небольшую паузу.
– Откуда?
– Из Массалии.
– Куда шли?
– Домой возвращались.
Лидон еле заметно напрягся, чуть подался вперед.
– Что везли?
– Свинец в слитках.
– А на гемиолии тоже свинец?
– На какой гемиолии?
Лидон пробарабанил пальцами по столешнице, посмотрел на Дециана, тот поднял глаза вверх, всем своим видом показывая, как ему надоела эта бессмысленная процедура.
– Хочешь сказать, первый раз ее видел?
– Ага, – не моргнув глазом, ответил Дракил, – первый.
Лидон откинулся на спинку кресла, оперся руками о подлокотники и сложил пальцы в замок. Взглянул на центуриона, прищурившись, словно улыбался одними глазами. Потом снова посмотрел на допрашиваемого.
– Так... Эллин, значит. Из Массалии. Там и родился?
– Да.
Лидон некоторое время молчал, разглядывая Дракила и водя кончиком языка по верхним зубам. Тот нервно косился по сторонам. Наконец, Тиберий сказал:
– Критянин Эпименид утверждал, что все критяне – лжецы. Врешь ты все, сдали тебя дружки с потрохами. Придется тебя повесить, как пирата. Дурак ты, не ту сторону выбрал. Зря от Ласфена сбежал, не вляпался бы сейчас в дерьмо по уши.
– Не сбегал я! – вспыхнул Дракил, – я, наоборот, с самого начала предлагал им...
Он осекся.
– Что предлагал? – заулыбался Лидон, – к Ласфену присоединиться? Это правильно. Ласфен ныне – друг римского народа. Видишь, критянин, пират пирату рознь. А что твои дружки тебя не послушали?
Дециан недоуменно переводил взгляд с Тиберия на Дракила. Он, разумеется, знал, кто такой Ласфен Волк. Еще бы не знать.
Ласфен прославился, как один из наиболее известных в восточной части Срединного моря пиратских вождей. Ему подчинялось несколько десятков кораблей, несших знамя – черная обоюдоострая секира-лабрис на белом фоне. На своем родном Крите Ласфен практически всевластен, несмотря на то, что остров формально поделен между несколькими мелкими царьками и олигархами. Но все они всецело зависели от Волка.
Уже в глубокой древности Крит стал одним из двух центров пиратской вольницы. Вторым был Пиратский берег в Киликии. В недавней войне римлян с Митридатом киликийцы поддержали понтийского царя, а Волк присоединился к Луцию Лукуллу, коего Сулла в самый разгар боевых действий, в неблагоприятное время для мореплавания, зимой, послал собирать флот союзников. Он тогда осаждал Афины и, не имея кораблей, не мог воспрепятствовать подвозу морем к запертому в городе стратегу Архелаю припасов и подкреплений. Лукулл с задачей блестяще справился, заключив союз с Египтом и Критом, которые передали под его начало несколько десятков кораблей, причем выступление Ласфена на стороне римлян изрядно раскололо пиратское братство.
Но как Лидон узнал, что пират имеет какое-то отношение к Ласфену? С чего он взял, что этот разбойник – критянин?
– Как ты... – начал было Дециан, обращаясь к следователю, но тот сделал резкое движение ладонью, дескать – заткнись.
– Потом, Тит. Все потом.
Дракил стоял, ни жив, ни мертв, глаза в землю. Прошептал:
– С-суки... Подлые твари...
– Это ты о нас, или о приятелях своих? – поинтересовался Лидон.
Пират вскинул голову и со злобой бросил:
– Я один висеть на кресте не буду!
– Конечно, один не будешь, – кивнул Лидон, – а может даже совсем. Если станешь правду говорить. Ну, так как? Ложно утверждение Эпименида или истинно? Проверим?
Дракил смотрел на пальцы Лидона, все еще сложенные в замок.
– Чего ты хочешь знать?
– Все. Кто вы такие? Куда и откуда шли?
