Каролинец - Sabatini Rafael (читать хорошую книгу TXT) 📗
— Приказываю не упоминать за этими стенами о том, что вы здесь слышали. В противном случае последствия будут более серьезные, чем недавно, когда вы ослушались приказа командующего. Я не потерплю беспорядков ни среди солдат, ни в городе.
Лоренс вытянулся во весь свой немалый рост.
— Рано или поздно нынешняя кампания завершится, мистер Ратледж, и тогда у меня найдется парочка возражений в ответ на ваше оскорбление. Но пока это время не настало, я — ваш покорный слуга. Не стоит добавлять страха по поводу моей неосмотрительности к тем кошмарам, которые вас уже терзают. — И он выбрался наружу.
Ратледж опустил голову. Гедсден, человек в общем-то черствый, почувствовал, что к его негодованию примешивается жалость. Он сделал попытку уговорить губернатора, но тот резко оборвал его, не дав даже начать.
— Не стоит затевать новые споры. С согласия Совета или без такового, но я выступлю перед британцами с объявленными мною сегодня предложениями.
Жалость Гедсдена мгновенно сменилась приступом буквально душившей его ярости.
— Проклятый предатель!.. Значит, говорите, вы посмеете сделать это без согласия Совета?
Ратледж встал. Лицо его было непреклонно.
— Да поможет мне Господь, я сделаю это. И я знаю, что делаю. Можете называть меня трусом, предателем, кем угодно. Ваше мнение мне безразлично. У меня есть долг перед народом Каролины, который облек меня высшей властью. И я выполню свой долг, несмотря на оскорбления, обвинения и даже угрозы.
Достоинство, с которым держался этот человек, укротило гнев собравшихся.
— В таком случае вы выполните его без моей помощи, — сухо поклонился Гедсден и повернулся, чтобы уйти вслед за Лоренсом, но, натолкнувшись на Молтри, остановился и положил руку на плечо генерала. — Помни, Уильям, что командуешь здесь ты! — произнес он сурово.
Генерал хмуро усмехнулся.
— Будь спокоен — пока я командую, город не будет сдан. Мистер Ратледж настаивает на своем предложении, вот пусть и пошлет его британцам от своего имени. Но не от моего. А когда те его примут, генерала Превоста ждет неожиданное открытие. Он вдруг обнаружит, что любые соглашения, достигнутые с гражданским губернатором, не распространяются на военного коменданта Чарлстона.
— Да, да! — закивал в знак одобрения Гедсден и удалился.
За ним последовали двое других офицеров, которые козырнули Молтри, демонстративно не замечая губернатора.
Джон Эдвардс заявил, что снимает с себя всякую ответственность за любые действия Ратледжа и тоже собрался уходить, позвав с собою Фергюссона и третьего горожанина. Те охотно присоединились, но прежде Фергюссон счел своим долгом высказаться:
— Подумайте хорошенько, прежде чем сделать следующий шаг, Джон Ратледж! Иначе вы можете вдруг обнаружить, что ступили на виселицу. Если вы продадите нас британцам… Короче говоря, будьте осторожны. — Он обратился к Молтри: — Действуйте согласно вашему здравому смыслу, генерал, и, будьте уверены, мы вас поддержим. — И Фергюссон покинул палатку.
Ратледж бесстрастно стоял все на том же месте, не проронив ни слова. Но Лэтимер, внимательно за ним следивший, заметил, как бескровные губы губернатора скривились в убийственно презрительной усмешке.
Теперь в палатке с Ратледжем осталось только трое, и лишь двое из них являлись членами Совета, но это были люди, на которых Ратледж особенно рассчитывал — в первом случае благодаря родству, а во втором — многолетней крепкой дружбе.
Однако шурин Ратледжа, командир полка ополченцев Роджер Смит, покинул его. Минуту он стоял, преодолевая сомнения, затем поднял хмурый взгляд.
— Джон, я сожалею, что ты принял такое решение. Я поддержал бы тебя, но не могу. Лучше умереть там… лучше что угодно, только не измена всем провинциям, которые нам верят и полагаются на нас.
Смит тоже ушел.
Переживал ли Ратледж дезертирство своего родственника острее, чем отступничество остальных, или оттого, что чаша его терпения наполнилась до краев, но он тяжело опустился и, навалившись на стол, спрятал лицо в ладонях.
Молтри тронул Лэтимера за плечо. Обычную благожелательность генерала как рукой сняло.
— Пойдем, — проговорил он негромко.
Тихий голос Ратледжа пригвоздил его к месту. Он назвал Молтри по имени, и слышалась в его зове мольба, какой ни Лэтимер, ни кто-либо другой никогда прежде не слышали от этого железного человека.
Генерал обернулся, и двое друзей, разделенные пространством палатки, посмотрели друг на друга. Лэтимер почувствовал себя неуютно и решил, что он здесь лишний.
— Могу ли я идти, сэр? — спросил он генерала.
К его удивлению, отозвался Ратледж.
— Ни в коем случае, сэр. Вы можете мне понадобиться, — после чего снова медленно перевел взгляд на Молтри. — Ты тоже поверил в те мерзости, которые приписывают мне эти люди? Ты тоже считаешь меня способным на предательство?
— Поверил ли я? — переспросил Молтри. — Но как же мне не верить, если вы его предлагаете? — Он замолчал. Ратледж, не отвечая, тоскливо глядел на него. — Вы слышали, как я намерен поступить, — продолжал генерал, — да и видели вы достаточно, чтобы понять — все меня поддержат. Остальное — ваше дело. Я умываю руки, Джон, как это сделали до меня другие.
Ратледж раздраженно хлопнул ладонью по столу.
— Ладно, — сказал он, — поступай, как знаешь, и будь что будет. Если Превост примет мое предложение, уведоми его, что будешь со своей армией сопротивляться, невзирая на соглашение. Давай заранее оговорим, что ты так поступишь. Но сейчас выдели мне двух офицеров в качестве моих представителей на переговорах с британцами, и пусть они отвезут предложение о нейтралитете.
Молтри так и передернуло.
— Лучше я откушу себе язык.
Ратледж разглядывал его печально.
— Ты ли это, друг мой Уилл! Ты знаешь меня лучше, чем кто бы то ни было на свете, и, смею думать, за все годы нашего знакомства твое доверие ни разу мною не было обмануто. И что же, все это для тебя ничего не значит? — и он завершил свою сентенцию коротким горестным смешком.
— Дело не в доверии, Джон. Допустим, я соглашусь, но где я найду двух офицеров, которые согласятся выполнить твое поручение? Ты слышал, что сказали Лоренс и Гедсден? То же самое ответит любой, кто носит американскую форму.
— Роджер Смит уступил бы, если бы ты приказал. И здесь Лэтимер, которого я для того и задержал, чтобы он услышал гарантии, которые я только что тебе дал. Может быть, теперь он согласится пойти вторым? — губернатор вопросительно поглядывал на майора.
Лэтимеру увидел во всей этой ситуации иронию судьбы. Он подумал о своих давних разногласиях с Ратледжем, и вот — будто судьба мстила губернатору за недоверие, которое тот к нему питал. Казалось, это проявление некой высшей справедливости: в час испытания, подозреваемый и презираемый всеми Ратледж, несмотря на свой высший государственный пост, вынужден снизойти до смиренной просьбы к Гарри Лэтимеру.
Гарри не мог просто так поверить в предательство или трусость Ратледжа, во что так быстро и легко поверили остальные. Не только вся предыдущая жизнь, но и само поведение губернатора на этом Совете, говорили об ошибочности подобных обвинений. Лэтимер вновь и вновь сверял свои ощущения с суровым приговором офицеров. На первый взгляд приговор казался справедливым, но это была оценка лишь внешней стороны действий Ратледжа; нельзя рубить сплеча, разом отметая все известное о человеке и его прошлом.
Лэтимер ответил быстро и почтительно, что при сложившихся обстоятельствах весьма красноречиво отражало его мысли. Гарри склонил обнаженную голову:
— Почту за честь оказать услугу вашей светлости.
Мрачное лицо Ратледжа внезапно смягчилась, и он бросил на Лэтимера удивленно-благодарный взгляд.
Но Молтри внес поправку.
— Пока вы у меня на службе, сэр, — не скрывая недовольства, напомнил он, — вы обязаны исполнять мои приказы. А я никогда не отправлю вас с таким поручением. Ни вас, ни Смита, и никого другого.
