Порт-Артур. Том 2 - Степанов Александр Николаевич (читать книги TXT) 📗
– Разрешите, вашбродь? – проговорил Блохин и, не дожидаясь ответа, опрокинул водку себе в рот. – Сразу веселее на сердце стало, – улыбнулся он.
Карамышев храпел на кровати. Прапорщик не захотел будить офицеров и вместе с Блохиным направился в капонир.
Проходя через казармы, Звонарев обратил внимание на то, что сегодня здесь почти никто не спал. Посреди на нарах сидел бородатый и уже не молодой солдат и рассказывал сказку. Стрелки – кто лежа, кто сидя – расположились вокруг и, дымя цигарками, внимательно слушали.
– Почему не спите? – обратился офицер к вскочившим при его появлении солдатам.
– Японец что-то больно разыгрался нынче. Все время бомбочки бросает. Как бы не полез на нас, – пояснил один из унтеров.
– Ну, пошли, Блохин, – заторопил Звонарев.
– Пехтура народ скучный – никакого тебе веселья нет у них в голове. То ли дело у нас: Белоногов споет – душа радуется, Заяц представит – живот от, смеха лопается, поручик рыжнет – так всего до печенок проберет! – разливался Блохин, идя за офицером.
В контрэскарпной галерее солдаты тоже бодрствовали у «остров, разложенных прямо на бетонном полу. Дым клубами плыл по потолку.
– Удивительное дело! Сегодня все офицеры спят, а солдаты глаз не смыкают, – сказал прапорщик.
– Держут форт, чтобы невзначай его японец не захватил.
– Об этом должны прежде всего беспокоиться командиры, а затем уж солдаты.
– Солдат сам обо всем подумает, – ему начальство совсем даже без надобности. Сказано – держи форт, они и держат его всем миром.
Работы в минных галереях шли полным ходом. Лебедкин распоряжался всем – и стрелками и саперами. Юркин помогал ему, объясняя, что и как надо делать. Солдаты беспрекословно их слушали, признав авторитет артиллеристов.
– С обеих гальдерей японцев слышно. В левой – справа, а в правой – слева. Видать, они роют между нашими, – доложил Лебедкин. – Отросток бы теперь дать ему напоперек.
Звонарев побывал в обеих галереях, послушал доносящиеся стуки и согласился с мнением Лебедкина.
– Завтра саперы начнут рыть боковую галерею, – сообщил он солдатам.
Было около трех часов утра, когда он наконец улегся на соломе рядом с уже храпевшим Блохиным.
Утром прибыл с несколькими саперами прапорщик минной роты Берг. Передав ему работу, Звонарев со своими артиллеристами зашагал на Залитерную. Тут только он почувствовал, как сильно устал морально и физически за десять дней, проведенных на втором форту.
После бани и крепкого сна Звонарев сразу даже не мог понять, где он находится. Не хотелось открывать глаза, во всем теле ощущалась приятная свежесть. Прапорщик прислушивался к полузаглушенным разговорам в блиндаже: как шмель, гудел Борейко, его то и дело перебивал чей-то прерывистый сердитый шепот. На столе позвякивала посуда. Извне глухо доносилась стрельба. Затем хлопнула дверь, и звонкий голос Васи возвестил:
– Тетя Харитина сейчас принесет подогретый обед!
– Тише ты, разбудишь Сергея Владимировича, – остановил его голос Вари.
– Не беда, если и проснется. Дрыхнет целый день без просыпу, – отозвался Борейко.
Звонарев открыл глаза и сладко зевнул.
– Агусеньки, Сереженька! – наклонился над ним поручик.
Вася громко засмеялся, за что и получил шлепок от своей строгой наставницы.
– Добрый вечер, Сергей Владимирович, – неожиданно приветствовала его Леля. – Ну-с, Борис Дмитриевич, пойдемте к столу, пусть наши голубки здесь на свободе поворкуют.
За обедом Варя потребовала подробного рассказа о событиях, происшедших на втором форту.
– Вы туда больше не вернетесь, – объявила она, протягивая прапорщику бумагу.
«Вы временно откомандировываетесь на форт номер три, – с удивлением читал Звонарев, – где вам надлежит организовать работу прожекторов. Начальник штаба капитан Степанов».
– Как она к вам попала? – спросил он, подозрительно поглядывая на девушку.
– Шла мимо штаба, справилась у Степанова о вас. Узнав, что я иду к вам, он и всучил мне это послание.
– Это называется из огня да в полымя. На третьем форту еще беспокойнее, чем на втором. Его почти беспрерывно обстреливают одиннадцатидюймовыми бомбами.
– Тогда вы не идите на этот форт, пока не переговорите с Рашевским, – сразу забеспокоилась Варя.
– Наше дело маленькое, куда велят, туда и пойдем…
В дверь постучали, и вошла Харитина, в женском платье, повязанная платком.
– Здравствуйте, Сергей Владимирович, – приветствовала она прапорщика. – Вы будто похудели на форту.
– Здравствуйте, Харитина. Решили перейти в свое природное положение?
– Попробую; а может, и опять в окопы потянет.
– А Шметилло где?
– Капитан находятся на укреплении номер три. И меня туда звали, да я здесь на Залитерной застряла.
– Это все наш сказочник Ярцев виноват.
– Ой, что вы! – густо покраснела молодая женщина. – Он тут совсем ни при чем. Мне поручик приглянулся. Высокие они, такие видные. Сердце у них ясное, чистое, а что пьет – не беда. Кто же из мужиков-то не пьет, – убежденно проговорила Харитина. – Пойдем-ка со мной, сынок, – позвала она Васю. – Я тебя малость причешу, а то смотри, какой ты стал вихрастый.
Вскоре после их ухода в блиндаж торопливо постучался Родионов. Его обычно спокойное и суровое лицо выражало сильное волнение.
– Нельзя ли вас попросить к нам в блиндаж, сестрица? – обратился он к Варе. – Надо перевязать раненого.
– Сергей Владимирович, где бинты? – вскочила Варя.
– Что случилось? – торопливо спросил Звонарев, накидывая шинель.
– Блохин, черт пьяный, сказочника изувечил, – сердито ответил фейерверкер. – Как пришел утром с форта и узнал, что Харитина проводит с Ярцевым все время, так и начал к тому приставать. А сейчас явился откудато пьяный и сразу полез в драку. Ярцев, обороняясь, хватил его табуреткой по башке, а тот, варначья душа, японским тесаком сказочнику голову рассек.
– Блохина немедленно связать и посадить под арест.
– Скрутили уж. Здоровый он, впятером едва осилили. Пришлось даже малость прикладом стукнуть.
В крайнем блиндаже на нарах лежал с окровавленной повязкой на голове Ярцев. Около него плакала, утирая слезы концами головного платка, Харитина.
– Егорушка, соколик ты мой ненаглядный! За что тебя злодей убил-покалечил, – причитала она.
Варя вместе с Мельниковым начала перебинтовывать раненого. Слева над ухом зияла большая резаная рана.
– Черепные кости целы. Рана неопасная, поверхностная, – обернулась Варя к Звонареву. – Его надо сейчас же на подводе отправить в госпиталь с моей запиской. Пусть положат в мою палату на полу. Завтра я его устрою как следует.
Пришедшему Борейко Звонарев и Родионов подробно доложили о случившемся.
– Придется Харитину с батареи убрать. Пока она никому предпочтения не давала – все шло хорошо, а как предпочла сказочника-все остальные просто с ума посходили. Крики, брань, драки… Возьмите ее к себе в госпиталь, – обернулся он к Варе.
– Не знаю, захочет ли она, – неуверенно заметила Варя.
– Здесь я ее держать больше не стану. Готов командовать тысячей мужчин, но ни одной бабой командовать не хочу.
– Бабой! Грубиян вы этакий, – возмутилась Варя.
Вскоре раненого отправили в госпиталь с Харитиной, Лелей и Васей. Борейко приказал держать Блохина связанным до утра.
Варя и Звонарев отправились в штаб Кондратенко. Было уже совсем темно. По чуть заметной во тьме дороге, все время спотыкаясь и поддерживая на ходу друг друга, они добрались до места.
– Мы пришли спросить, нужно ли Сергею Владимировичу отправляться завтра на форт номер три, – обратилась Варя к встретившему их Науменко.
– Приказ касается прапорщика Звонарева и совсем не обязателен для вас, мадемуазель, – шутливо ответил ей подполковник. Затем он в двух словах объяснил Звонареву задание.
– Я тоже буду проситься на форт номер три, на перевязочный пункт к доктору Авророву, – проговорила Варя.
– Заранее предупреждаю, что вам в этом будет отказано.
