Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ - Брайан Фрэнсис (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
Я не очень часто встречался с женщинами – фермерскими дочерьми или другими девушками из нашей округи. Они мало чем могли привлечь человека – одно лишь хихиканье да неподобающая развязность. Ни одна из них не отвечала устремлениям моей матушки, и поэтому я пока не думал всерьез о женитьбе. Раза два к нам в гостиницу приезжали девушки откуда-нибудь из удаленных от моря областей или даже из таких далеких, как Бристоль или Эксетер. Они приезжали в сопровождении какой-нибудь родственницы, желавшей устроить будущее молодой особы. Однако матушка полагала, что теперь, с нашим состоянием и успехом, мы могли бы войти в иные круги общества, и не поощряла таких визитеров И я подумал (а сердце мое подпрыгнуло в груди при этой мысли), что матушка совсем иначе посмотрела бы на женщину в зеленой накидке.
О, это прелестное лицо! И эта осанка, стройность, изящная гордая голова на точеной шее! Я был глубоко уверен, что столь изысканная женщина никогда не появлялась в нашей округе до этого дня. А ее беззащитность, нужда в доброте, в отваге! Таких переживаний никто и никогда еще во мне не вызывал. Все вокруг казалось ослепительно ярким, даже окрестности, которыми я проезжал.
Усилием воли я отогнал эти ослепительные ощущения, чтобы подумать о просьбе прекрасной незнакомки и противоречиях, которые она вызвала в моей душе. Она хотела отыскать Джозефа Тейта. Невозможно! И глубочайшим образом неблагоразумно!
И тем не менее… Меня растрогала сама мысль о том, что я могу приложить все силы, на какие только способен, чтобы помочь этой женщине. Вся душа моя откликалась на то положение, в котором она оказалась. Ведь у нее с сыном во время путешествия всего-то и было, что одежда, в какой они ехали. Мы должны это исправить, и как можно скорее! Я был опечален и смущен тем, что привел ее в замешательство своим вопросом о багаже.
Однако… Как же мне отвечать на ее вопросы? Следует ли мне быть до конца правдивым и рассказать ей, где и как я видел Джозефа Тейта в последний раз? На Острове Сокровищ, стоявшим на коленях вместе с двумя другими пиратами – Томом Морганом и несчастным, глупым Диком Джонсоном – на последнем клочке песчаного берега, в то время как «Испаньола» отплывала с Северной стоянки? Они взывали к нам, они рыдали, умоляли не оставлять их на необитаемом острове. Один из них – не Тейт ли? – проклинал нас и наших будущих потомков и послал из мушкета пулю, просвистевшую над моей головой и продырявившую грот. Не слишком ли хрупка эта женщина, чтобы выслушать такую правду?
И о чем должен я спрашивать ее? Должен ли спросить, каким образом пират, рожденный под несчастливой звездой, и такая замечательная женщина могли когда-то быть связаны друг с другом? Я был благодарен уже тому, что она не произнесла слово «муж». Но отчего же сын ее не может спокойно спать по ночам? Неужели этот мальчик – сын Тейта? Из-за такого предположения мысли мои приняли нежеланный оборот. А что касается выражения «джентльмен удачи» – нужно ли мне оставить ее в неведении, в котором она, по всей видимости, пребывает? Или раскрыть ей иронию, скрытую в этом термине?
Сквайр Трелони выразил явное удовольствие при виде меня и поблагодарил за привезенный мною сверток, прибывший с почтовой каретой. Мы направились в столовую – было время ланча, и эта трапеза напомнила мне о том, сколько способен съесть наш сквайр. Когда мы почти уже прикончили по полпирога с мясом (вернее будет сказать, что на долю сквайра пришлись три его четверти, а на мою – четверть), я принялся рассказывать ему о не очень приятном, но волнующем событии, происшедшем в этот день.
– Тейт? – прогремел сквайр, и крошки вылетели из его рта, словно от взрыва. – Его надо было повесить. Подонок с черной душой! Очень надеюсь, что он уже превратился в коралловый полип.
– Не знаю, как мне следует поступить в отношении этой женщины, – произнес я. – Лицо мальчика тронуло мою душу.
Я не упомянул о том, как меня удивило равнодушие матери к его необузданности. Сквайр придерживается весьма строгих правил в том, что касается поведения молодежи. Размышляя над моими словами, он обронил одну-две капли красного вина на поросшую волосами тыльную сторону ладони. Минуту спустя он сказал:
– Отделайся от нее. Если надо, дай ей сколько потребуется, чтобы доехать до места. Все, что связано с Тейтом, грозит обернуться тройной бедой.
– Вот что странно, – отважился я высказать свое недоумение. – Хотя она по своему положению никак не может быть связана с таким разбойником, она родила от него сына. Во всяком случае, я не мог рассудить иначе.
– Как, ты говоришь, ее зовут? Сара как-ее-там?
– Грейс. Грейс Ричардсон, – ответил я. – Судя по ее выговору, она, возможно, шотландка. И, думаю, из хорошей семьи.
На это сквайр Трелони ответствовал, что нет ни одного шотландца, кто был бы родом из хорошей семьи.
– Разве можно им доверять? – восклицал он. – Никогда не имел никаких дел ни с одним шотландцем. И иметь не желаю. Кроме как с помощью сабли.
Резкие высказывания разгорячившегося сквайра по адресу шотландцев дали мне возможность немного подумать. Я уже сознавал, что не могу сосредоточиться ни на чем ином, кроме мыслей об этой странной, столь полной жизни женщине. Я пытался представить себе, как она сейчас выглядит, сидя в ожидании в верхней гостиной «Короля Георга». Лицо ее не очень четко всплывало у меня в памяти, и я подгонял себя, стремясь его вспомнить, а видел лишь россыпь светлых веснушек на ее нежном горле.
– Как поживает твоя матушка? – спросил сквайр.
В голову мне пришла безумная мысль, что я знаю Грейс Ричардсон очень давно. Я в то же время сознавал, что это неправда. А так как теперь я понимаю себя несколько более ясно, чем понимал тогда, я сознаю, что если я полагаю, что знаю кого-то с давних пор, хотя прежде ни разу с этим человеком не встречался, это означает, что такой человек меня особенно интересует.
– Матушка чувствует себя очень хорошо, – ответил я.
Я покинул Холл и отправился в гостиницу «Король Георг». Если только Джон Калзин не выяснил в мое отсутствие ничего противоречащего моему решению, я намеревался отвезти женщину с мальчиком к себе, в гостиницу «Адмирал Бенбоу». Теперь у нас было несколько комнат, вполне подходящих для каких угодно гостей, занимающих какое угодно положение в обществе. Здесь моя проницательная матушка могла бы – как женщина, сочувствующая другой женщине, – выведать какие-нибудь правдивые и полезные сведения о незнакомке. А после этого, спустя несколько дней, я мог бы осторожно высказать свое мнение о том, что Джозефа Тейта отнюдь не следует искать.
Из тех трех нечестивцев, что оставлены были на острове, Тейта я знал гораздо меньше других. По мнению доктора Ливси, Дик Джонсон вряд ли мог бы прожить долее двух-трех недель, так как подхватил болотную лихорадку. У Тома Моргана проявились симптомы апоплексии. Тейт был самым крепким и закоренелым пиратом из троих.
Мои беспокойные мысли были неожиданно прерваны.
– Э-гей! – раздался резкий окрик чуть ли не рядом со мной. Мой конь вздрогнул.
В раскрытых воротах, под деревом, почти не видный с дороги, стоял всадник необычайного вида. Это был крупный мужчина, почти такой же большой и сильный, как сквайр Трелони, но страшно обезображенный огромным горбом.
– Эй вы, там! – окликнул он меня снова, хотя я уже остановился в нескольких футах от него. Тон его был неприятно насмешлив.
– День добрый, – отвечал я.
– Где в этих местах человек может работу сыскать? – спросил он и добавил: – Сэр!
Я не терплю невежливости. И мне не нравится холодный блеск глаз.
– Какую работу? – мне трудно было вежливо отвечать ему.
– Каменотеса. Где тут будет какая-нито каменоломня в ваших краях… сэр?
– Ближайшая – милях в двадцати отсюда, я полагаю.
– И где ж это будет… сэр?
– Это место зовется Оттерфорд, – сказал я.
– А это где ж будет… сэр?
– За Клавли. У Хорнз-Кросса. – Голос мой зазвучал резче. Мурашки бегали по коже от одного вида этого человека.
