На Дальнем Западе - Сальгари Эмилио (полная версия книги .txt) 📗
Зная, что из-за общего восстания индейских племен теперь легко натолкнуться на отряд если не сиу, то их союзников чейенов, Джон Мэксим, выбравшись из последнего каньона, устроил военный совет со своими спутниками, дабы уяснить, какой путь следует выбрать, какая дорога будет более безопасной.
На север раскинулась долина, покрытая высокой травой и усеянная там и сям небольшими рощицами или просто группами молодых дубков и ореховых кустарников, у подножия которых шумели, разбиваясь о камни, многочисленные ручьи. На юг простиралась необозримая прерия, покрытая роскошной растительностью, густой и пестрой, но не настолько высокой, чтобы скрыть всадника.
Первое направление казалось не вполне безопасным, потому что в многочисленных перелесках легко могла укрыться неприятельская засада. Не меньшую опасность, впрочем, представляла и прерия, так как в случае встречи с индейцами путникам с их лошадями вряд ли удалось бы скрыться в низкой траве от зорких глаз врага.
— Говоря откровенно, я предпочитаю эту лесистую долину прерии, — заметил индейский агент, внимательно осмотрев придирчивым взглядом расстилавшуюся на север и юг панораму. — В случае возможной встречи с индейцами эти кустарники могут сослужить нам добрую службу. Мы можем подняться через них вплоть до самой Кампы в относительной безопасности и нагнать последний караван, идущий к Соленому озеру.
— Хорошо, если этот караван еще цел! — скептически заметил Гарри. — Чейены рыщут там, вероятно, уже несколько недель, а они не станут бродить без дела, только для своего собственного удовольствия!
— Ну так что ж?! — возразил Джон. — Если нам не удастся нагнать караван или найти его остатки, мы просто-напросто продолжим путь сами по себе. Вот и все…
— Ладно! — согласился Гарри. — Через долину так через долину. По мне, решительно все равно! Если нам суждено попасть на ужин краснокожим, то это случится в любом случае, возьмем ли мы курс на прерию или же на эту лесистую равнину.
— Признаться, я гораздо охотнее предпочел бы прерию! — нерешительно сказал Джордж. — Здесь по крайней мере можно свободно пустить во весь опор своего коня… В случае опасности это может сыграть очень важную роль. Не правда ли, Джон?
Мэксим не знал, на что ему решиться. Но в тот момент, когда Джордж уже повернул своего мустанга в прерию, лошадь индейского агента вдруг тревожно зафыркала и звонко заржала.
— Стой! — воскликнул Джон, натягивая поводья, и дал трапперам знак взяться за винтовки. — Здесь поблизости есть кто-то посторонний. Моя лошадь за версту чует присутствие врага.
— Мой мустанг тоже беспокоится! — присоединился к нему Гарри. — Неужели тут где-нибудь по соседству скрывается банда краснокожих? Это было бы не очень приятным сюрпризом.
В этот момент из-за соседних кустов орешника как бы в ответ на этот разговор послышалось громкое ржание лошади, присутствие которой до сих пор нельзя было обнаружить благодаря густому кустарнику, скрывавшему ее от глаз наших путников.
Мэксим и его спутники остановились как вкопанные, ожидая, что будет дальше. Они взвели курки своих карабинов, готовые стрелять при первом признаке опасности.
Таинственное ржание повторилось.
— Что бы это могло значить? Быть может, какой-нибудь дикий мустанг? Но ведь мустанг, почуяв нас, давно бы убежал, — сказал Джон. — Обойдем кругом кустарник и посмотрим!
Они направились один за другим, едва сдерживая своих лошадей, которые артачились и сворачивали то вправо, то влево, словно чуя какую-то опасность.
С каждым шагом кустарник делался все гуще, продвигаться вперед становилось все труднее, и искусство наездников подвергалось весьма серьезному испытанию. Несколько минут спустя лошадь агента заупрямилась, потом шарахнулась в сторону, в то же мгновение из чащи вылетел мустанг, оседланный по-мексикански, с высоким жестким седлом и короткими стременами, который тотчас же скрылся в перелеске.
— Стой! — воскликнул Джон, успокаивая своего коня, дрожавшего всем телом. — Здесь кто-то скрывается. Надо разобраться.
При виде мустанга, скрывающегося в зарослях, черные глаза девочки заблестели, но с ее уст не сорвалось ни единого звука.
— Понимаете ли вы что-нибудь, Джон? — обратился к индейскому агенту Гарри.
— Пока нет. Но меня волнует беспокойство моего коня! — ответил Джон Мэксим.
— Да и наши тоже очень беспокойны и предпочли бы скорее удрать, чем идти напролом! — отозвался Джордж. В это время из кустов раздался отчаянный крик:
— На помощь! На помощь!
Следом прозвучали один за другим два выстрела, вероятно из небольших пистолетов.
— Вперед, друзья! — крикнул агент. — Там кого-то убивают! Проклятые индейцы! Вперед же!
Пришпоренные кони понеслись вихрем и через несколько секунд остановились на берегу небольшой речушки, замерли и тревожно заржали. Посреди реки, погрузившись в воду по пояс, отчаянно защищался от барибала, то есть черного медведя, какой-то человек, высокий и тощий, по всем признакам застигнутый хищником врасплох и потому не могущий дать зверю серьезного отпора.
Барибал, или мусква, как называют индейцы черных медведей Северной Америки, не так свиреп и ужасен, как гризли или серый медведь Скалистых гор, но и барибал очень опасен, когда голоден. Обычно он питается медом диких пчел, насекомыми, мелкой живностью, но в голодные дни, переставая бояться человека, он нападает и на вооруженных людей. Причем оказывается весьма опасным противником: почти два метра в длину, иногда даже больше, барибал очень силен, у него ужасные когти и зубы, способные перекусить железную штангу.
Беда тому неосторожному охотнику, который попадет в объятия барибала: он будет раздавлен, превращен в мешок изорванных мускулов и раздробленных костей в одну секунду.
Если несчастному и удастся вырваться из крепких объятий черного медведя, то всегда с ужасными ранами, нанесенными острыми кривыми когтями зверя. В большинстве случаев эти раны залечиваются с огромным трудом, причиняя неимоверные мучения. Они постоянно гноятся, часто вновь открываются, а заживая, оставляют страшные рубцы.