Зачарованные острова Галапагосы - фон Эйбл-Эйбесфельдт Ирениус (книги без регистрации .txt) 📗
Я ожидал, что уже в следующее мгновение они ринутся в бой и, вцепившись один в другого, совьются в клубок. Они и в самом деле бросились вперед, но, к моему великому удивлению, ни один не опустил голову. Лбы со стуком столкнулись, и каждый напряг все силы, стараясь сдвинуть противника с места. Оба цепко держались когтями за лаву, спицы их вздыбились от напряжения. Диковинная дуэль продолжалась несколько минут. Затем драчуны нехотя разошлись. Первый раунд закончился вничью. Вскоре, однако, бойцы, приняв угрожающие позы, вновь перешли в наступление. На этот раз владельцу территории удалось подступиться к агрессору сбоку, и тот не устоял. Медленно, очень медленно он подался в сторону. Правая передняя нога вытягивалась все больше и больше, пока не оторвался от земли один палец, за ним другой, третий и наконец,- хотя чужак, дрожа от напряжения, собирал для отпора свои силы,- повис и последний коготь, после чего пришелец потерял равновесие. Несколько секунд он, как большой жук, перевернутый на спину, болтал ногами в воздухе, затем принял обычное положение и очень своевременно ретировался в расселину скалы. Кивая головой, победитель гордо расхаживал взад и вперед перед поверженным врагом.
Но, просидев в щели не меньше пяти минут, побежденный оправился настолько, что осмелился напасть снова. В первый раз ему, однако, не удалось даже вылезти из укрытия, ибо победитель просто-напросто насел сверху и заставил врага вернуться в его убежище. Вторая попытка оказалась более удачной, и сражение за обладание территорией со всеми находящимися на ней самками разгорелось с новой силой. Очень долго было не ясно, кто же победит, но в конце концов верх снова взял владелец участка. Он уже почти столкнул врага в расселину, уже задние ноги бедняги повисли в воздухе, как вдруг тот высвободился и бросился плашмя наземь. При этом он сжался, как резиновая игрушка, из которой выпустили воздух. Он лежал, съежившись, на брюхе, раскинув ноги в стороны, прижав гребень к спине, маленький, жалкий, совсем непохожий на прежнего грозного задиру! А победитель? Я полагал, что он немедля кинется на врага, сдавшегося на милость противника. Ничуть не бывало! Смирение побежденного настроило его на благодушный лад. Застыв в угрожающей позе, он ждал, пока его соперник удалится. Совершенно своеобразный для ящериц способ борьбы, настоящий рыцарский турнир, в котором сильный побеждает, не причиняя вреда слабому.
В период кладки яиц дерутся также и самки, сталкиваясь лбами над облюбованным местом. Правда, настоящие турниры разыгрываются редко. Конфликт начинается с угроз - самки раскрывают пасть и кивают головой. Затем они сталкиваются лбами и застывают в этой позе, но не надолго. Очень скоро, а иногда и вовсе без этой прелюдии, самки принимаются кусать друг друга, энергично при этом отряхиваясь. Особенно часто мы наблюдали жестокие схватки на острове Худ. Единственной побудительной причиной их здесь является малочисленность удобных мест для кладки яиц. На этом же острове самка, отложив яйца и прикрыв ямку песком, в течение нескольких дней охраняет их и защищает от посягательств других самок. На Худе я также стал свидетелем явления, которого мне нигде больше не довелось видеть. Ко времени кладки яиц самки словно принаряжаются: их яркая расцветка напоминает цветистое облачение самца - еще один замечательный пример внутривидовых изменений.
В воде морских игуан преследуют хищные рыбы, на суше - канюки, и казалось бы, что только многочисленное потомство могло бы обеспечить успешное продолжение рода. На самом же деле каждая самка откладывает раз в год, в феврале или марте, два крупных яйца - 10 сантиметров в длину, 5 - в поперечнике - и закапывает их на глубину 20-30 сантиметров. Когда из яиц вылупляются молодые ящерицы, они оказываются достаточно сильными, чтобы суметь приспособиться к условиям жизни в местности, подверженной влиянию приливов и отливов.
В тот день я смог посмотреть еще несколько рыцарских турниров игуан, и всякий раз повторялся один и тот же ритуал. Вслед за взаимными угрозами противники сталкивались лбами, пытаясь сдвинуть один другого с места. Стоило одному убедиться, что преимущества не на его стороне, и он сдавался, всем своим видом выражая смирение. Исход борьбы был решен. Рыцарский поединок подчинялся строгому регламенту. В этом меня убедили и последующие наблюдения. После того как я стал очевидцем нескольких сражений, я решил такое же спровоцировать: поймал крупного самца и перенес его на чужую территорию. И тут случилось непредвиденное. Хозяин в ярости бросился на непрошеного гостя, вцепился ему зубами в затылок и тряс до тех пор, пока отчаянно отбивавшемуся чужаку не удалось вырваться и бежать. И так происходило при каждом повторенном мною эксперименте. Не оставались в долгу перед невольным нарушителем и владельцы соседних территорий, которые пересекала, спасаясь бегством, моя подопытная игуана; они энергично атаковали и кусали ее. Несомненно, вторжение на чужой участок без соблюдения полагающихся церемоний немедленно влекло за собой кровопролитное возмездие. Правила борьбы, очевидно, предусматривали обязательный вступительный церемониал - кивание головой и демонстрирование своей силы. И лишь по свершении его мог начаться турнир.
Отнюдь не случайно, что игуаны, как правило, избегают пускать в ход зубы: это имеет огромное значение для сохранения рода, ибо их челюсти вооружены зубами с тремя остриями, способными причинять тяжелые и даже смертельные ранения. Между тем в турнирах исключается смертельный исход, от чего род в целом сильно выигрывает. Ведь животное, оказавшееся слабее, вовсе не является болезненным, биологически неполноценным индивидуумом. Большей частью оно просто моложе, и в интересах всего рода - дать ему возмужать.
Аналогичные турниры происходят и среди многих других позвоночных. Цихлида (Hemichromis bimaculatus), прежде чем вступить в единоборство с соперником, принимает угрожающую позу. Отливающие всеми цветами радуги противники застывают друг перед другом, широко растопырив плавники и приоткрыв жаберные крышки. Похвастав своей силой, они затем обмениваются ударами хвоста. Впрочем, они вовсе не касаются один другого: расположенные в боках рыб специальные органы чутко реагируют на силу течения и позволяют по возникающей в результате удара струе воды судить о силе противника. Обычно при обмене ударами рыбы занимают параллельное положение, головой к хвосту противника. Если ни одна не сдается, в ход пускается более серьезное оружие: каждая стремится ухватиться за губу соперницы и оттянуть ее в сторону, если же и это не решает исхода поединка, начинается борьба без оглядки и снисхождений. Противники таранят друг друга мордами в бок, так что чешуя разлетается в стороны, а мягкие окончания плавников превращаются в клочья. Однако чаще всего слабейший выявляется еще во время турнира, и он, прижимая плавники к бокам, тушуется и скромно удаляется с чужой территории. В естественных условиях поединки крайне редко кончаются смертельным исходом.
Иное дело в аквариумах, где неосмотрительный любитель рыб иногда забывает своевременно отделить территории самцов. Пока более слабый находится на территории победителя, тот не перестает драться с ним.
Гадюки, дерущиеся из-за обладания самкой, также избегают кусаться, а скорее придерживаются определенных правил боя. Самцы гремучей змеи располагаются рядом, сцепившись хвостами и приподняв переднюю треть туловища. В этом положении противники сталкиваются головами. Если падает один, второй свитым в кольцо туловищем прижимает его к земле. Исход борьбы выясняется без какого-либо физического ущерба. Многие ядовитые змеи воюют меж собой подобным же образом. И это понятно: если бы змеи кусались, соперничество между ними неизменно заканчивалось бы гибелью одного, а то и обоих противников.
Восхитительны турниры среди прытких ящериц. После краткой, исполненной в грозных тонах увертюры одна ящерица впивается зубами в затылок другой и крепко сжимает челюсти. Пострадавшая терпеливо ждет, но лишь почувствует, что враг ослабил усилие, незамедлительно кусает его тем же манером. Так они действуют поочередно, пока одна не устанет и не отступится. Молодые самцы часто заканчивают борьбу сразу после того, как первый раз вонзят зубы в затылок более сильного противника. Можно подумать, что они судят о его силе по крепости затылка. Побежденная ящерица, как и морская игуана, кидается на брюхо и быстро перебирает всеми четырьмя ногами на месте, что, видимо, символизирует желание бежать. Затем она быстро убегает. Сходно поведение и других позвоночных. Очевидно, у животных, способных легко наносить смертельные увечья, выработался инстинкт, исключающий печальные последствия в отношении сородичей. Борьба превращается в состязание, подчиненное турнирным правилам, согласно которым поверженному, если тот не в состоянии быстро ретироваться, разрешается принять символическую позу смирения и тем пресечь дальнейшее преследование победителем. Юный водяной пастушок, подвергшийся нападению взрослой птицы, не обороняется, а поворачивается к ней затылком. Ей достаточно один-единственный раз ударить клювом в это чувствительное место, и малыш падает бездыханный, но именно его беззащитность останавливает агрессора. Драки волков, как и собак с виду кажутся грозными. Все переплетаются в один сплошной клубок, который не переставая кружится на одном месте, и все же редко когда на поле боя остаются мертвые тола. Оказавшийся слабее среди прочих прекращает борьбу и покорно подставляет победителю глотку. Тот не уходит и угрожающе рычит, но не нападает. Молодые животные часто в подобных случаях кидаются на спину и покорно виляют хвостом. И когда мы браним наших такс, овчарок, пуделей, они поступают точно так же. Только животные, которые не в состоянии причинить своим сородичам серьезные ранения, лишены подобных тормозов. Да и в самом деле, к чему они, например, голубю, вооруженному лишь тонким клювом? Он может ударить противника крыльями или даже выдрать у него несколько перышков, но нанести большой урон не в его силах. Но как раз среди этих птиц, ставших символом кротости, в неволе случаются роковые происшествия. Горлица, содержащаяся в узкой клетке, способна на то, что вряд ли смог бы сделать волк: зажав противника в угол, она долбит его тоненьким клювом, пока спина жертвы не превращается в одну сплошную открытую рану. На воле более слабый давно бы обратился в бегство.
