Полукровка - Кольцов Анатолий (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
После окончания разделки туши обычно приступали к застолью. Свежина на столе была главным блюдом, ну и, конечно, какое застолье без аккуратно изготовленного самогона. О самогоне исписаны целые книги, и поэтому продукт под этим названием в характеристике не нуждается, а свежину опишем.
40
Выходной день на селе, это не день отдыха, а своеобразный рабочий день. Просидеть у телевизора ни за что не получится, особенно летом. А потом, и подработать не лишнее: ктото в огороде свою прибыль растит, потом на базаре продаёт, ктото пчёл развёл и с ними мается, их по обычаю «пчеломорами» зовут, ктото скотиной весь двор заполонил, у таких стойких скотоводов со двора навозный запах не выветривается годами. У них навозом пахло везде: под подушками на постели, под обувными стельками, в карманах парадного пиджака. Старенький галстук на потёртой резинке, носовой платок в кармане парадной рубашки и те не имели собственного запаха. Тяжёлая она — трудовая крестьянская копейка, что ни говори, но и без неё никак. Много особенностей у сельской бытовой жизни, одна из них — это растить дворовую живность. К примеру, что такое растить — это всем понятно. Кормишь её, ухаживаешь за ней, заботишься о ней, лечишь её. А дальше что? Дальше всему один конец — забой на мясо. Так вот, чтобы вырастить свинью, нужен год времени и полтонны комбикорма. И ещё необходимо вникнуть в тонкости свиноводства. В общем, кабан, если его кастрировать, быстрее набирает вес и вырастает крупнее свиньи. Это каждый селянин понимает. От этого и стоимость поросят на базаре разная. Свинки дешевле, кабанчики подороже. Если растить свиней для последующей продажи мяса, то возникает одна существенная забота — кабанчика нужно вовремя подрезать, то есть кастрировать, а это уже целая церемония. Денежная плата, три литра самогона, стол закуски и вызов ветеринара на дом.
По этой причине у Лёвки Брызгина, местного ветеринарного фельдшера, сегодня вроде как работа. Чтобы вырастить свинью и превратить её в отменную свинину, нужно её просто кормить и вовремя забить. Чтобы вырастить кабана на мясо, обязательно нужен Лёвка, и без него не обойтись. Почему именно он? Просто в этом деле именно он был настоящий виртуоз. Не подумайте, что Брызгин был извергом. Вовсе нет, сам по себе он очень заботливый отец, примерный работник и специалист грамотный. На свиноферме он был частым посетителем, как ветеринар. «И лечит, как говорится, и калечит» — так о нём отзывались свинарки за его конкретную деятельность по «кабанчикам». Лёва, проделав своё привычное дело с очередными четырьмя «пациентами», получил полный расчёт в размере червонца — розовый такой десятирублёвик с портретом В.И. Ленина на фасаде и плюс богатое застолье. Валентина, жена хозяина подворья, не скрывая радости от завершённых, наконец, хлопот, волчком крутилась вокруг стола и то подкладывала мужикам в тарелочки горячего, а то подливала им в рюмки горячительного. Дело дошло до песен, и тут уже никто никого не стеснялся, есть талант или его нет, никакой разницы, за столом поют все.
41
Подумать только, в выходной день, под чистым небом, в тени двора, при прохладном летнем ветерке — свежина. Свежина — это обжаренные и тушённые в наваристом бульоне крупные куски свинины. В большом казане, аппетитно булькая, томится много мяса, ливер и сало. Всё настолько проварено, что тает во рту. А свежина плюс самогон — это общеизвестная формула, которая однозначно приводила, приводит и приводить будет к одинаковым результатам. Мужики, изрядно захмелев, затянули застольную песню, воскресный праздник приблизился к апогею.
— Коль, я пойду в дом мясо прибирать, а вы тут без меня справляйтесь вон, если что, Ольга вам горячего добавит.
Лида решила, что застолье застольем, а дело стоять не должно, и, перед тем как заняться домашними делами, вышла на улицу, чтобы слегка проветриться и, как обычно, оглядеться, посмотреть по сторонам. Прямо скажем, частая процедура местных хозяек — выйти за ворота, осмотреться по сторонам, тем самым показать соседям, что в доме праздник, если случится, то и поболтать с кем придётся пососедски, о том о сём. К её глубокому сожалению, в этот раз на улице для пересудов никого не оказалось, ну почти никого.
Её взгляд привлёк соседский мальчик, шедший от ворот дома Смирновых. Очень уж странный был на нём наряд. Лида увидела это чудо и не смогла сдержать смех. Фёдор Смирнов надвигался на неё с выражением озадаченного банкира на лице, как будто чтото глобальное вычислял в уме и эти расчёты всё никак не сходились.
Несмотря на разгар лета, на его голове не к месту была нахлобучена шапкаушанка, одно ухо шапки лежало по уставу поверх макушки, а второе оттопырилось в сторону, и его шнурок свисал вниз, покачиваясь в такт ходьбе. На детском тельце Федюнчика была надета растянутая, поношенная майка, цветом в девичестве белая, а теперь смесь многих цветов и ни одного из палитры Шишкина или Поленова, сплошь Пикассо, Мане и т. п. Длинные трусы до колен больше напоминали шотландскую складчатую юбку, только чёрную. Резинка на них прослабла, и трусы от этого немного сползли, оголив округлый ребячий пупок. Видок, прямо скажем, смешнее не придумать, но и это ещё не всё. На ногах этого отъявленного самурая были надеты отцовы кирзовые сапоги. Цвет этих сапог от старости превратился в серый. Пересохшая сморщенная кожа, век не видавшая чёрного солдатского гуталина, настолько задубела, что забить в неё гвоздь было бы проблемой. Такая странная обувь исключительно случайно могла заваляться гденибудь в сарае и опять же по странной случайности до сей поры не угодила в печь. А тут, надо же, пригодились. Сапоги болтались на детской ножке, как нечто неприличное в проруби, а выглядели они, больше напоминая лыжи с загнутыми вверх мысами. Голенища чудообуви перехлёстывались с трусами так, что его тоненьких коленок почти не было видно. Как говорится, кавалерийская, очень косолапая походка завершала сельский натюрморт. Лида хохотала от его облика, едва не теряя сознание, и, с трудом подавив очередной приступ смеха, с серьёзными нотками в голосе перешла к расспросам:
— Фёдор, ты это куда принарядился, шапку новую надел? Уж не в район ли поедешь?
— Куда, куда, не в район конечно, я к вам иду на свежину. Папка с мамкой у вас, и я с ними.
— У нас, конечно же, и ты ступай, отведай свежины, вот только скажи мне, откуда у тебя сапоги такие, где достал? Настоящие, кирзовые, как у солдат в армии, красота.
Лида в очередной раз не сдержалась и захохотала, живо представив себе реакцию тех, кто сейчас сидит за столом и затягивает очередную песню. Что с ними случится, когда они узрят эдакого пострела в таком невообразимом прикиде. Куски изо рта попадают, как пить дать. Его отец большую часть года хаживал на работу в кирзовых сапогах, поскольку работал кузнецом в мастерских. Кругом искры, горячие угли, раскалённый металл, а испытанные солдатские сапоги в такой ситуации прекрасная защита, вот и привык. Фёдор, повидимому, собирался к соседям, так же как его отец на работу, тут уж без сапог никак нельзя, от батьки перенял.
— Так, что молчишь, дружочек, откуда сапогито? Уж будь добр, скажи на милость?
Фёдор насупился и делово ответил:
— Да, папке нашему маловаты, мне отдали.
Тут Лида полностью лишилась сил, схватившись обеими руками за живот, и только рукой замахала, указывая Фёдору направление его дальнейшего движения, а сама от смеха едва не валилась с ног.
42
На сабантуе у Володьки Резниченко за «ответным» столом Лёвка, не справившись с самоконтролем, напился в стельку. Редко с ним подобное случалось, но сегодня всё вышло именно так. С самого утра у него както всё не заладилось. Сперва позавтракать не пришлось, спозаранку закрутился, скотину свою обиходил, навес поправил и крышу над сеновалом починил. Потом сходил в ветлечебницу, завёл свою «ветеринарную амбулаторию» и с набором необходимых инструментов аккурат к десяти подкатил к Володькиному двору, у которого сейчас и сидел, не вяжа лыка. Сложность ситуации была в следующем: Брызгину, кровь из носу, нужно было машину во двор ветлечебницы поставить, иначе скандал и увольнение за использование служебного положения в личных целях. Этим грешили многие, и за подобное обычно с работы не увольняли, но был и некий предел, тот самый предел, за которым скандал с последствиями, — это злополучная машина. Лёвка и предположить не мог, что налижется до чёртиков. Поэтому и был с самого начала запрограммирован на то, что машина должна стоять на своём законном месте. Валентина, жена Володьки, конечно же никуда не отпустила бы пьяного Лёву, но закрутилась у свинарника, подстилая свежей соломы прооперированным кабанчикам — какие они у неё были славные, и, любуясь своими питомцами, упустила главное.
