Натуралист на Амазонке - Бейтс Генри Уолтер (бесплатные серии книг txt) 📗

Я был до того восхищен местоположением поселения и многочисленностью редких птиц и насекомых в лесу, что посетил его на следующий год и провел там четыре месяца, собирая коллекции. Сама деревня — заброшенный уголок, населенный бедняками; староста (капитан трабальядоров, т. е. индейцев-работников) был старый равнодушный метис, который провел тут всю свою жизнь. Священник оказался личностью самой распутной — я редко встречал его трезвым; впрочем, он был белый и человек весьма способный. Могу здесь кстати упомянуть, что нравственный и ревностный священник — большая редкость в этой провинции; единственными служителями культа во всей стране, которые, по-видимому, искренне отдавались своему призванию, были епископ Пара и викарии Эги на Верхней Амазонке и Обидуса. Дома в селении кишели паразитами: в тростниковой крыше жили летучие мыши, под полом жалящие муравьи (формига-ди-фогу), на стенах тараканы и пауки. Очень немногие дома имели деревянные двери и запоры. Алтар-ду-Шан был первоначально поселением коренных жителей и назывался Бурари. Здешние индейцы всегда враждебно относились к португальцам и во время беспорядков 1835-1836 гг. вместе с повстанцами нападали на Сантарен. Немногие из них спаслись от последовавшей резни, и потому теперь в деревне мало стариков и мужчин средних лет. Как во всех полуцивилизованных селениях, где индейцы утратили свое первоначальное4добронравие и трудолюбие, ничего не приобретя у белых взамен, обитатели живут в величайшей нищете. Без сомнения, недостаток рыбы в светлых водах и каменистых бухтах окрестностей является отчасти причиной той бедности и вечного голода, которые господствуют здесь. Когда мы прибыли в бухту, наш челн окружила толпа полуголых поселян — мужчин, женщин и детей: каждый пришел поклянчить кусочек соленой пираруку «Христа ради». В сухой сезон они не так бедны. В мелких озерах и бухтах водится множество рыбы, и мальчики и женщины выходят по ночам бить ее острогой при факельном свете; факелы делают из связанных в пучки тонких полос зеленой коры с черешков пальм. Так добывают много превосходных видов рыбы; среди них пескада, белое и слоистое мясо которой, будучи сварено, по внешнему виду и вкусу сходно с треской, и тукунаре (Cichlatemensts) — красивый вид с большим прелестно окрашенным пятнышком-глазком на хвосте. Здесь встречаются также много мелких лососевых и вид косорота под названием арамаса, который передвигается по чистому песчаному дну залива. В это время на отлогом берегу часто встречается один вид иглистого ската, нередко причиняющий купальщикам самую острую боль. Оружием этой рыбе служит сильная игла с зазубренными краями, около 3 дюймов длиной, растущая сбоку от мясистого хвоста. Я видел однажды женщину, раненную рыбой во время купания: она страшно кричала, и ее пришлось отнести в гамак, где она пролежала с неделю с сильными болями; я знал одного крепкого мужчину, который в течение нескольких месяцев не мог оправиться от такой раны.

Здесь применялся один способ рыбной ловли, которого я не видал до сих пор, но который, как я убедился впоследствии, очень широко употребляется на Тапажосе. Он заключается в использовании ядовитой лианы под названием тимбо (Paultintapinnata) и пригоден только в спокойной воде протоков и озер. Несколько прутьев с ярд длиной растираются и вымачиваются в воде, которая быстро окрашивается вредным млечным соком растения. За какие-нибудь полчаса все мелкие рыбешки на довольно большом пространстве вокруг места отравления всплывают на поверхность, лежа на боку с широко раскрытыми жабрами. Яд оказывает на рыб, должно быть, удушающее действие; он медленно распространяется по воде, и по-видимому, очень малой примеси его достаточно, чтобы поразить рыбу. Обследуя воду в тех местах, где в прозрачной глубине на многие ярды кругом не видно было никакой рыбы, я раньше или позже, иногда даже сутки спустя, с изумлением находил большое количество мертвых рыб, всплывших на поверхность.

Население в течение большей части года занимается своими маленькими плантациями маниока. Всю тяжелую работу, например вырубку и выжигание леса, посадку и прополку, делают на плантации каждой семьи все соседи сообща, называя эту помощь пушерум, — обычай, сходный с би [25]в лесных поселениях Северной Америки. Каждый пушерум сопровождается настоящим праздником. Пригласив соседей, семья готовит огромное количество перебродившего напитка, называемого здесь тароба, — из моченых маниоковых лепешек — и каши из маникуэйры. Эта последняя представляет собой сорт сладкого маниока, весьма отличный от юки перуанцев и макашейры бразильцев (Manihotaypi); у нее продолговатые сочные корни, которые становятся очень сладкими через несколько дней после уборки урожая [26]. Этими-то незатейливыми яствами и угощает семья своих помощников. Разумеется, работа выполняется самым примитивным образом; все напиваются тароба, и нередко день завершается пьяной ссорой.

Климат тут несколько более влажен, чем в Сантарене. Мне кажется, это следует отнести за счет того, что окрестность в отличие от открытых кампу покрыта густыми лесами. Я наслаждался здесь в сухой сезон лунными ночами больше, чем где бы то ни было еще в стране. Покончив с дневными трудами, я обыкновенно спускался к берегам залива и, прежде чем отправиться спать, отдыхал два-три часа, растянувшись на прохладном песке. Мягкий бледный свет, ложась на широкие песчаные пляжи и крытые пальмовыми листьями хижины, создавал впечатление пейзажа холодного севера среди зимы, когда на всем окружающем лежит снежный покров. Примерно раз в неделю идет сильный ливень, и кустарниковая растительность никогда не выжигается солнцем до такой степени, как в Сантарене. В промежутках между дождями жара и сухость растут изо дня в день; в первый день после дождя погода неустойчива — то печет солнце, то набегают облака; на другой день становится несколько суше и начинает дуть восточный ветер; затем наступают дни безоблачного неба и постепенно усиливающегося ветра. Когда такая погода простоит с неделю, на горизонте начинает собираться легкая дымка, скопляются облака, слышны раскаты грома, и, наконец, обычно в ночное время изливается освежающий дождь. Внезапное охлаждение, вызываемое дождями, порождает простуды, которые сопровождаются такими же симптомами, как и в нашем климате; за этим исключением, место вполне благоприятно для здоровья.

17 июня. Двое молодых людей вернулись, не встретив моей монтарии, а новую, как я убедился, здесь купить было невозможно. Капитан Томас сумел найти для меня лишь одного матроса — грубоватого, но послушного молодого индейца по имени Мануэл. Сегодня утром он явился на борт в 8 часов, и мы, подняв якорь, продолжали наше путешествие.

Ветер весь день был слабый и изменчивый, и к 7 часам вечера мы прошли всего около 15 миль. Берег образовывал ряд длинных мелководных заливов с песчаными пляжами, на которых длинной полосой бурунов разбивались волны. Десятью милями выше Алтар-ду-Шана расположен мыс Кажетуба, заметный издалека. Около полудня, воспользовавшись затишьем, мы посадили лодку на мель и пошли вброд на берег, но леса оказались почти непроходимы, и не было видно ни одной птицы. На песке вдоль пляжа мы видели множество утонувших крылатых муравьев; все они относились к одному виду — к страшным формига-ди-фогу (Myrrnicasaevissima): мертвые или полумертвые тела их громоздились полосой в дюйм или два в высоту и в ширину, и полоса эта тянулась без перерыва целые мили у самой воды. Прошлой ночью внезапно нагрянувший ветер сбросил в реку тысячи летевших муравьев, затем их вынесло волнами на берег. В 7 часов мы оказались около устья протока, ведущего к маленькому озеру Арамана-и; ветер стих, и мы, ориентируясь по огням на берегу, бросили якорь около дома Жерониму — знакомого мне поселенца; он показал нам уютную маленькую гавань, где можно было в безопасности провести ночь. Река здесь не меньше 10 миль в ширину; в этот сезон тут нет ни островов, ни мелей. Противоположный берег днем представлялся длинней узкой полоской леса на фоне смутно вырисовывавшихся серых холмов.