Ловцы трепанга - Сальгари Эмилио (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Но как эта джонка осталась на месте, когда ее больше не держали якоря? Отлив должен был отнести ее в море.
— Ты пугаешь меня, Ван-Горн…
— Вы понимаете, капитан: если…
— Да, мы завязли в песке!
— Что делать?
— Пойдем наверх.
Они выбрались из трюма и взбежали на палубу. Ван-Горн, перегнувшись через перила палубы, стал пристально всматриваться в воду, как будто хотел пронизать ее взглядом до самого дна. Это оказалось не очень трудно: скоро он обнаружил, что джонка, слегка склонившись на бок, и впрямь завязла килем в песке отмели, едва покрытой на два метра водой.
— Дело дрянь, — сказал Ван-Горн, обтирая выступивший на лбу холодный пот.
— Ну что? — спросил его капитан.
— Весь киль в песке.
— Сейчас идет отлив, не правда ли?
— Да, капитан!
— Который час?
— Скоро полдень.
— Через несколько часов начнется прилив. Будем надеяться, что он снимет джонку с мели.
— Но если и прилив не поможет нам сняться?
— У нас есть шлюпка. Нам ничего не остается другого, как пуститься в ней по воле волн.
Глава восьмая. На мели
Австралийцы не покидали берег; они не захотели удовлетвориться убийством всей команды и захватом всего трепанга, который не надолго насытил бы их.
Теперь помыслы их простирались дальше. Беспрерывная суета на берегу ясно показывала, что туземцы готовят новое нападение на джонку, где они рассчитывали найти запасы на много дней. Но задача эта была для них слишком трудна. Одни скопились у гряды береговых рифов и измеряли копьями глубину вод в расчете набрести на косу, тянущуюся от берега до отмели, где застряла джонка. Другие в это время метали с берега стрелы и бумеранги, но все безрезультатно: пространство в триста с лишним метров было непреодолимо для их снарядов.
Несмотря на бесплодность своих попыток, дикари не теряли надежды добиться желаемого и с еще большим азартом выказывали признаки явной враждебности.
— Пусть они орут сколько хотят, — сказал капитан юношам после того, как удостоверился в бесплодности усилий туземцев. — Они не смогут нас атаковать А у нас есть работа посерьезней: надо снять джонку с мели.
— Чем мы можем помочь, дядя?
— Прежде всего нужно бросить еще один якорь с кормы, не то при свежей зыби прилив может снять джонку с мели и бросить ее на камни. Особенно бояться этого не следует — джонка слишком глубоко завязла в песке, — но ни одна предосторожность не будет лишней.
— У нас остался только один маленький якорь; он не удержит джонку.
— Удержать-то он не удержит, но все же окажет сопротивление. Потом мы поставим паруса, чтобы быть наготове и воспользоваться первым же ветром. Мы должны покинуть бухту, как только прилив поставит джонку на воду.
— Капитан, — вмешался Ван-Горн. Мы можем уменьшить осадку джонки. У нас на борту больше двадцати тонн воды и в трюме большой балласт.
— Верно. И то и другое — в море! Один из нас останется на часах на палубе у камнемета. Нужно зорко наблюдать за тем, что делается на берегу, иначе туземцы могут напасть на нас врасплох. А все остальные — в трюм!
— Лю-Ханг, останься ты у камнемета, — приказал малайцу Ван-Горн.
— Он? — и капитан отрицательно покачал головой.
— Вы можете довериться мне, капитан! — вскричал обиженный малаец. — Я не предатель, клянусь! Вы спасли мне жизнь, я этого никогда не забуду.
— Ладно, я тебе верю. Оставайся здесь на палубе. Если ты увидишь, что туземцы пробираются к джонке, стреляй по ним.
— Скорее я умру, чем подпущу их на ружейный выстрел.
— На места! За работу!
Малаец остался на часах, а остальные четверо спустились в трюм и принялись подкатывать бочки с водой к широкому люку, чтобы потом при помощи блока поднять их на палубу.
Они вкатили уже несколько бочек, когда заметили что балласт, лежавший под бочками, был влажен.
— Что это? — удивленно сказал капитан. — Либо одна из бочек протекает, либо течь в корабле.
— Все бочки в полной сохранности, — ответил Ван-Горн.
— Но откуда-то пробивается вода…
— Этого не может быть, капитан. Мы не наткнулись ни на один риф, а джонка перед отплытием была тщательно проконопачена
— Это так, но китайские суда не очень-то надежны.
— Может быть, вода и просачивается где-нибудь, но в очень незначительном количестве. Я не вижу опасности: у нас есть с собой насос и в случае надобности мы пустим его в ход.
— Ладно, — согласился капитан и, обращаясь к своим племянникам, отдал распоряжение: — Бегите назад на палубу, достаньте две толстые веревки, пропустите их через блок и спустите сверху через люк в трюм.
Братья немедленно выполнили распоряжение капитана Веревки были спущены вниз; наполненные водой бочки были поочередно перевязаны, подняты, а на палубе раскупорены, и вода из них вылита в море. Потом дошла очередь до гравия, служившего балластом; кроме незначительного количества, он весь был выброшен в море.
Пока белые были заняты этой работой, малаец стоял на часах и не спускал глаз с берега.
Лю-Ханг был самым молодым матросом экипажа — ему было всего восемнадцать лет, — но он был превосходным пловцом и потому одним из лучших рыбаков. Теперь он оставался один из всей команды и добросовестно нес свои обязанности. Опершись на камнемет, скрыв лицо под широкополой, сплетенной из бамбука шляпой, придававшей всей его фигуре вид исполинского гриба, он внимательно наблюдал за каждым движением туземцев на берегу, в любую минуту готовый осыпать их градом пуль.
Австралийцы, по-видимому, не обращали больше внимания на джонку. Они устали от бесполезного метания бумерангов, которые, не достигнув никакой цели, не возвращались назад к метавшему их.
Воины набросились теперь на склад и взапуски пожирали трепанг, не отличая готовый продукт от невываренных еще голотурий.
У подножия скал горел громадный костер; поднимавшийся к небу столб дыма и огня не предвещал ничего доброго: австралийцы готовились сжигать тела убитых малайцев.
К двум часам пополудни на джонке были опорожнены все бочки с водой, был выброшен за борт почти весь балласт. Все это значительно облегчило судно.
Кроме того, капитан и штурман перенесли с бакборта на штирборт все продовольственные запасы, сундучки команды и весь остальной груз джонки, уменьшив таким образом тяжесть застрявшей в песке части судна
Корнелиус и Ханс не покидали палубы, непрерывно наблюдая за застрявшим в песчаном дне килем джонки. Прилив уже начался, и отмель чем дальше, тем больше скрывалась под водой.
— «Хай-Нам» станет на воду, уверяю тебя. Дядя утверждает, что сегодня прилив будет не такой, как обычно, — говорил Корнелиус Хансу.
— Ты хочешь сказать, что вода поднимется выше обычного уровня?
— Да, конечно, — подтвердил капитан, показавшийся в это время на палубе. — Четвертого и тридцатого числа этого месяца в этих местах наблюдается то, что моряки называют большим приливом.
— Разве приливы не всегда одинаковы? — спросил Ханс.
— Нет, — ответил капитан.
— Они зависят от морских течений?
— Нет, от притяжения Луны и отчасти от влияния Солнца.
— Но я совершенно не могу понять эту зависимость между приливом и лунным притяжением. Почему подъем и опускание уровня моря совершаются поочередно каждые шесть часов?
— Неудивительно, что ты не можешь это понять В течение веков это явление оставалось одним их самых загадочных. Над ним ломали себе головы образованнейшие люди еще в древности. Это явление было настолько непонятно, что греки называли его «могилой человеческой любознательности». Только с течением времени астрономы догадались о влиянии Луны на уровень вод. Во времена Галилея и Коперника еще оставались некоторые сомнения. Только Ньютон в конце семнадцатого века окончательно установил, что воды подвергаются притяжению Луны, а впоследствии знаменитый геометр Лаплас подтвердил гипотезу Ньютона.
— Тогда нет ничего удивительного в том, что я не мог ничего понять.
