Журнал Борьба Миров № 3 1924 (Журнал приключений) - авторов Коллектив (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
— Как примус, — определил, и видит: к нему подъехал сипай, и что-то говорит. Что-то непонятное.
— Уходи, — отвечает Баранов (непонятного слушать не могу, надо русские слова услышать) и крикнул — Костиков, сколько верст осталось? Но Костиков не отвечает, не слышит, может быть.
Сипай опять говорит, теперь настойчивей.
— Завезли, черти, — мелькает в голове, а во рту делается сухо — Ведь, больше пятидесяти верст едем, а до Хаджи Мелала тридцать семь. И что ему от меня нужно? Здесь нечисто. Не Керзон ли? — надо подумать, а для этого вытянуть ноги.
Но подушка съехала набок, или, может быть, конь оступился. Баранов чувствует: сипай держит его под руку и они стоят на земле. Левая рука тянется расстегнуть кобур, но она слишком долго держала тяжелую цепь, — не разгибается. Да и ног нет, — все равно без сипая нельзя стоять. Пока не двигаться, не сопротивляться подобрать силы, — там посмотрим.
— Что посмотрим? — думает из последних сил, и чувствует, как сипай берет его за ногу и тянет ее вверх. (Зачем это?). Потом две руки с силой поднимают за пояс и куда-то толкают.
— Молодец! — Кричит Баранов, — он посадил меня на своего коня, а я его чуть не пристрелил.
— Кого, — отозвался Костиков.
— Никого, — врет Баранов, — я, знаете, еще с вечера на сипайском коне, тут удобнее, я и задремал.
— Смотрите осторожнее, сейчас река, вброд пойдем.
Действительно, конь тяжело хлюпает копытами и судорожно опускается, ногам холодно, значит сапоги в воде, но ее не видно, только слышно как она ревет и громко катит камни по дну.
Теперь наверх. Подковы звякают, река кончилась. Приятно ехать наверх и седло приятное.
— Хаджи Мелал! — Говорит рядом сипай. Он наклонился и показывает рукой вперед.
Впереди между звездами две черные башни.
Часовой взял на караул.
Вьючные уже прошли в ворота. За вьючными всадники.
Справа двухэтажный дом: глина и синее резное дерево. А на доме, свой, красный флаг. Это Гератское консульство.
— Хорошо, — вздохнул Баранов, — хорошо живут, у них отличный сад и часовые налаженные.
По саду рысцой бежит слуга.
— Мамад, — кричит Костиков и машет рукой на Баранова.
Тот понял, подбежал и взял коня под уздцы. Баранов соскочил. Тяжело хрустнул гравий. (Наконец-то).
— Дравствуйе, — вежливо говорит Мамад и широко улыбается.
— Славное v него лицо, и одет чисто — думает Бараков, идя за ним по винтовой лестнице. Потом по галерее. Мамад посторонился перед дверью:
— Консул саиб тут.
За длинным обеденным столом сидело два человека за шахматами. Один из них отозвался:
— В чем дело?
Поднял глаза и встал. Другой тоже встал и повернулся лицом к Баранову.
Это был Керзон.
— Добрый день, товарищ курьер, — улыбается Керзон, — как здоровье вашей тетушки?
— Благодарю, — отвечает Баранов, потом хватается за протянутую руку консула — Я ничего не понимаю, кто он такой?
— Это кто такой? — Это товарищ Васильченко, а что вас удивляет?
— Нет, ничего, погодите, — бормочет Баранов.
— Товарищ Васильченко вчера приехал сюда торговать чайниками. Он от Внешторга. А почему вы задержались? Я по телеграмме ждал вас вместе, — говорит консул.
— Ташкент — не думая отвечает Баранов, и обращаясь к Керзону — Значит вы не англичанин?
— Как видите, — смеется Керзон, — ну, знаете, вы тоже здорово были похожи на английского шпиона, ведь, как беззастенчиво за мной следили. К счастью я знал что вы дип и не беспокоился.
— Откуда знали?
— Да очень просто, в Москве я видел как вы входили в Наркоминдел, потом как вас с почтой сажали в вагон. А, скажите, откуда вам такое в голову пришло?
— Так. Одно к одному, — уже улыбаясь говорит Баранов, — главное когда вы из подворотни выходили.
— Из подворотни? — удивляется Васильченко-Керзон.
— Ну да, на средне-Кисловском. Туда вошла барышня с письмом в руке, а вы вышли. Я из окна видел. Конспиративная встреча под воротами и передача письма, понимаете? — разъясняет Баранов, — но что же вы в таком случае там делали?
— Тише, дамы идут, — сдерживая смех, говорит Васильченко.
— Моя жена — представляет консул.
— Идем в сад чай пить, граждане, — предлагает консульша.
— Идем — поддерживает консул, и потом, хлопнув по плечу Баранова — Это здорово. Расскажете последовательно. Это авантюрный рассказ.
БОРЬБА МИРОВ
в ближайших номерах напечатает ряд очерков из жизни Англии.
Очерки написаны специально для Борьбы Миров Почетным Председателем профсоюзов Англии и членом ЦК Английской компартии товарищем
ТОМОМ МАН.
В четвертом номере читайте:
1406 клм. НА ЛЫЖАХ.
Первые полные данные о мировом пробеге Архангельск — Москва.
Впечатление участника пробега товарища Александра Хитрова.
2000 клм. НА ВЕЛО.
Пробег Севастополь — Москва по проселочной дороге. Снимки с пути.
А. Иркутов
БЕССМЕРТИЕ
Иллюстрации Д. Робинсон
Часть первая
ВЧЕРА еще это имя было известно самому ограниченному кругу людей — ученых чудаков, живущих в странном, хрупком, дребезжащем от легкого толчка мира колб и реторт. Вчера еще сочетание букв этого имени не вызывало ни восторга, ни удивления, ничего, кроме обычного вопроса:
— Кто это такой?
Вчера еще сам обладатель этого имени — смешной маленький человечек с большой головой, покрытой копной рыжих волос нелепым картошкообразным носом, с красными подслеповатыми глазами совершенно спокойно никем незамечаемый, мог пройти по любому бульвару, по любой самой многолюдной улице Парижа.
Вчера еще.
Сегодня все изменилось.
Запели стальные нервы телеграфа, замелькали в высоте невидимые радиоволны, заорали, как бешеные, газетчики. Сворой голодных псов кинулись репортеры, фотографы и кинооператоры к зданию академии, толпы людей хлынули в парадный зал, запрудили лестницы и вестибюли, заполнили улицы и площади, как воронье облепили крыши и балконы домов. Все хотели видеть его хоть одним глазом, хоть на короткий момент, и из уст в уста передавалось его имя:
— Луи Мортель профессор.
Полиции пришлось расчищать ему дорогу в парадный зал и беречь его от сумасшедшего натиска зрителей.
Он шел, маленький и нелепый, среди двух рядов блюстителей порядка, шел, не замечая ничего, не видя ничего вокруг. Казалось, он погружен в какие-то вычисления — губы его шептали что-то, а пальцы рук теребили пуговицы пальто нервными движениями лунатика.
Репортеры пускали в ход кулаки и зубы, чтобы иметь счастье преградить ему дорогу, но полиция, послушная приказу, отбрасывала их в сторону, ничуть не церемонясь с представителями шестой державы.
Только у самых дверей академии какой- то американец с поцарапанным лицом в порванной визитке сумел нырнуть под ноги одного из полицейских.
— Одну минуту, профессор, — сказал, он, вынимая блокнот.
— Вы ко мне? — поднял глаза Мортель, — садитесь пож… — и сообразив, что он не у себя в кабинете, сконфуженно улыбнулся. — Простите. Я очень рассеян.
— Только одно слово, профессор. Это правда?
— Вы, собственно говоря, о чем, — удивился нелепый человек.
— Об этом… репортер замялся, не решаясь сказать слово, которое орали разносчики газет… о том…. ну о вашем открытии. Только одно слово… Да отстаньте, черт вас возьми, — оттолкнул он полицейского. О вашем открытии. Одно слово. Это правда?
— А, ну конечно. Опыт сделан, проверен и удался.
— Еще один вопрос. Да отвяжитесь вы, наконец… ах дьявол!
