Преисподняя XXI века - Подраг Джуниус (книги .TXT) 📗
Золин перехватил ее руку с кинжалом за запястье. Я изо всех сил рванулся к ним, но Ягуары поспели раньше, и на нее обрушились удары мечей.
Внезапно рядом со мной оказались Иста и дядя.
— Оме! — кричал я.
Тагат схватил меня за руку. Я вырвался, но он схватил меня снова и рванул на себя:
— Мы все умрем, если не убежим!
Охваченная паническим ужасом толпа обратилась в бегство. Побежали и мы, я, Тагат и Иста. Возле рыночной площади нам удалось вырваться из толпы. Тагат вел нас какими-то путаными проулками, пока не вывел к дороге, ведущей из города на юг. Наше селение находилось на западе, но спросить его о чем-либо не было возможности, пока мы не остановились, чтобы перевести дух.
Я хотел узнать, что происходит, почему человек по имени Золин заинтересовался мной и почему моя тетушка пыталась его убить. Я догадывался, что она пыталась защитить меня.
В ответ на мои вопросы Тагат лишь покачал головой:
— Тебе безопаснее ничего не знать.
— Не понимаю.
— Твое неведение помогает тебе остаться в живых, но ты все равно должен быть осторожен. С этого дня не говори никому, что ты из Народа Каучука. Забудь свое имя, возьми себе другое. Тетю и дядю своих тоже забудь, а кто спросит, говори, что все твои родные умерли.
— Но почему? Я должен знать…
— Все произошло много лет назад, в Теотиуакане. Ты был младенцем, когда твой отец навлек на себя и свою семью гнев Ксайпа, Свежующего Господина, слуги самого Пернатого Змея.
— Мой отец? Оме говорила…
— Мы не сказали тебе правду. Все в твоей жизни было ложью, но только ради твоей же безопасности. Твой отец был могущественным господином, но ныне одно упоминание твоего имени заставит науалей Свежующего Господина вцепиться тебе в горло. Оме была твоей нянькой. Когда всю твою родню перебили, она бежала с тобой, принесла тебя в наше селение и вырастила в нашем доме. Золин, человек, которого Оме пыталась убить, узнал тебя с первого взгляда. Даже я и то, глядя на твое лицо, вижу его черты. Да и Оме он тоже сразу узнал. Золин был управителем твоего отца.
Выходит, вся моя жизнь была ложью? Что это значит? Ошеломленный и растерянный, я молча таращился на своего дядю. Иста не вымолил ни слова. Он остолбенел и выглядел таким же ошарашенным, как и я.
— Двигайся по этой дороге, — сказал Тагат. — Иди на юг, так быстро, как только сможешь. Постарайся пристроиться к другим путникам.
— Без тебя?
— Я постараюсь сбить погоню с толку, распространю слух, будто ты отправился в противоположном направлении.
— Но…
— Иди. Чем быстрее, тем лучше. И не оглядывайся.
И тут ожил Иста.
— А куда мне идти? — спросил он моего дядю.
— А куда ты хочешь?
— С Тахом.
— Ну и правильно. Это безопаснее, чем возвращаться в селение. Люди Свежующего Господина могут заявиться туда в поисках Таха, а люди знают, что ты уходил с ним. Если ты будешь там, когда они придут…
Моему дяде не было нужды заканчивать, я и так его понял. Ягуары могут перебить все селение.
Тагат снял с пояса кошель.
— Вот резина на покупки припасов. Используй для своих нужд, но никому не показывай, что у тебя больше одного кусочка.
Маленькие, с глаз размером, шарики обычно использовались как средство расчета за покупки. На один шарик можно было купить нам обоим еды на несколько дней.
Тагат покинул нас и поспешил обратно в город. Мы с Истой зашагали по дороге. Мы были молоды, сильны, выносливы и на марше могли показать себя на хуже Воителей-Ягуаров.
Шли мы молча, хотя в голове моей теснились вопросы, которые некому было задать. А вспомнив про Оме, я заплакал. Правда, пытаясь скрыть свои слезы от Исты, как он скрывал свои от меня.
23
Мы стояли на дороге, ведущей из города. Путешествовать по Сему Миру можно только пешком, если, конечно, путешественник не настолько богат, чтобы его носили в паланкине рабы. Мы ноги сбили, тащась по главной дороге, поскольку куда ведут другие пути, не имели ни малейшего представления.
— Маленькие дороги ведут в маленькие селения, — сказал я Исте. — Не те места, где мы можем затеряться.
По пути мы встречали путников, как местных, живших где-то неподалеку, так и носильщиков с тюками на плечах. Меня так и подмывало пристроиться к какой-нибудь группе, для большей безопасности в пути и чтобы привлекать поменьше внимания, но из-за тяжелой поклажи они двигались гораздо медленнее нас.
В придорожном селении мы приобрели тортильи и огневые камни: ударив одним о другой, можно было высечь искру и зажечь огонь. Хотя тортильи можно есть не разогревая, костерок на ночном привале все равно не повредит.
— Спать надо будет лечь подальше от дороги. Может быть, они послали на дорогу воинов, и те будут искать нас даже ночью.
Ближе к сумеркам нам пришлось сбавить темп, я видел, что Иста устает. Углядев в паре сотен шагов от дороги холм, я повел Исту туда, потому что оттуда была видна дорога и все, кто по ней движется. Даже Воители-Ягуары не способны видеть в кромешной тьме, а значит, их факелы будут видны издалека.
— Нам нельзя разводить костер, — сказал я, как только сообразил, что наш огонь будет виден еще лучше, чем любой факел внизу.
Поэтому мы сидели в темноте, пугаясь звуков, издаваемых в ночи невидимыми созданиями, а еще больше пугаясь того, что рисовало нам воображение.
— А вдруг они отправят за нами науалей? — пробормотал Иста. Я поежился от страха, однако бодро заявил:
— Нет в этих краях никаких науалей.
Точно я этого, конечно, знать не мог, однако дядя говорил мне, что ужасные оборотни всегда пребывают рядом со Свежующим Господином из Теотиуакана. Как утверждал Тагат, сдирающий с живых людей кожу Ксайп представляет собой темную тень, что отбрасывает на землю Пернатый Змей. А еще Тагат не единожды повторял, что шпионы Ксайпа кишат повсюду. Знал я и то, что отряды его головорезов готовы обрушиться на любого правителя, дерзнувшего отказать в уплате дани. Но самые жуткие истории по всему Сему Миру рассказывали о его оборотнях.
Правда, достоверно я знал лишь то, что родители поминают Свежующего Господина и науалей, чтобы нагнать страху на непослушных детишек, и до сих пор они казались мне не реальными существами, а сказочными персонажами. До тех пор пока не выяснилось, что Свежующий Господин желает моей смерти, и мне не пришлось спасаться бегством.
— Отец говорил мне, что Воители-Ягуары — лучшие бойцы Сего Мира, — сказал Иста. — Но науали не воины. Они оборотни, умеющие превращаться в зверей.
— Это все сказки, которыми ребятишек пугают.
— Знаешь, я не ребенок, но тоже боюсь. Говорят, науали, как звери, умеют выслеживать добычу по запаху.
— Ну, не знаю.
— А еще говорят, что они вырывают у пойманного ими человека сердце и пожирают его, а кровь выпивают.
— Молчи!
Нас всполошил донесшийся из мрака крик зверя, то ли убивавшего, то ли умирающего.
— Науали! — воскликнул Иста.
— Да молчи ты!
Мы прижались друг к другу, кутаясь в плащи на вершине холма, окруженного наполненной странными звуками тьмой. Я снова попытался осмыслить все, услышанное от Тагата, однако в голове звучали лишь его слова о том, что вся моя жизнь до сего дня была ложью. Ложью, придуманной Оме и Тагатом ради моего спасения.
Как всякий сирота, я не раз задумывался о своих родителях. Оме говорила мне, что они были простыми земледельцами. И вот оказалось, что моим отцом был знатный господин… правда, впавший в немилость у Пернатого Змея и его приспешников. Разгневавший бога настолько, что его ненависть к отцу распространилась и на сына. Но что же такого мог натворить мой отец, чтобы спустя десятилетия после его смерти науали, Владыки Ночи, вынюхивали кровь его сына? Айо!
Замерзшие и мокрые, мы пробудились от беспокойного сна еще до рассвета. Всю ночь шел дождь, а мы так и не посмели развести костер, чтобы обсушить одежду и согреться. Иста был молчалив и мрачен, и я жалел его даже больше, чем самого себя. Мне очень хотелось отправить его домой, однако Тагат обошел весь Сей Мир, знал о нем всяко побольше нашего, и если сказал, что в селение возвращаться нельзя, стало быть, так оно и есть. Вернувшись, мы и сами не спасемся, и навлечем беду на односельчан. Когда взошло солнце, мы направились вниз по склону, но успели пройти всего несколько шагов. Внезапно Иста схватил меня за руку.
