Необыкновенные приключения Синего человека - Буссенар Луи Анри (книга бесплатный формат TXT) 📗

По всему борту спустили тали note 21, заменявшие на «Дораде» трапы. Так было удобнее погружать и выгружать ее многочисленных пассажиров.

Первым поднялся лейтенант, за ним доктор, потом вооруженные матросы.

– Сколько чернокожих в трюме? – без обиняков спросил офицер.

– Две сотни.

– Открыть люки! Выведите пятьдесят из этих эмигрантов, и пусть они построятся по двадцать пять вдоль каждого борта.

Капитан поспешил подчиниться, и вскоре растерянные затворники появились на палубе.

– Господин Максвелл, – продолжал лейтенант, обращаясь к мичману, – вы жили в Сьерра-Леоне note 22 и немного знаете язык туземцев. Извольте допросить чернокожих!

Выбрав одного, показавшегося ему смышленее прочих, мичман спросил, кто погрузил их на это судно.

– Он! – ответил негр, без колебаний указав пальцем на Анрийона.

– Это правда? – спросил Максвелл второго, а затем третьего, четвертого…

– Это правда! – подтвердили они.

– Среди вас нет больных?

– Нет!

– Вы не садились ни на какой корабль, кроме этого?

– Нет!

– Достаточно, мичман, благодарю вас. Остальное – формальности. Собственно, мои подозрения подтвердились в тот самый момент, когда капитан «Дорады» сообщил мне, что встретил «Консепсьон». И вы, – повернулся офицер к Анрийону, – настаиваете на своем утверждении?

Несчастный был настолько ошеломлен, что ничего не ответил.

– Надо заметить, – сияя, провозгласил англичанин, – что вы лишили себя последнего шанса, выбрав наугад именно этот корабль. Дело в том, что мы видели его неделю назад на рейде в Марахао.

Однако капитан сделал этот злосчастный выбор вовсе не случайно. «Консепсьон» принадлежал его компаньону, англичанину по имени Джеймс Бейкер. Два месяца назад тот отправился к берегам Африки на переговоры с туземными вождями о найме эмигрантов. «Консепсьон» уже давно должен был вернуться в Европу. Для конспирации его даже предполагали переименовать, чтобы исключить тот самый роковой случай, который и произошел.

О, по какому неслыханному стечению обстоятельств корабль оказался в Марахао, встретился там с крейсером и, таким образом, стал причиной катастрофы, никогда не случившейся бы, назови капитан Анрийон любое другое название судна?

– Итак, – продолжал лейтенант, – что скажете в свою защиту?

– Ответ прост. Я делал все по правилам, кроме последних формальностей, и допустил эту оплошность, взявшись за перевозку негров. К тому же договаривался об этих эмигрантах не я, а ваш соотечественник, Джеймс Бейкер. Я всего лишь посредник между Бейкером и Бразильским агентством. И если уж «Консепсьон» в Марахао, вам легко будет убедиться в искренности моих слов.

– Кто-нибудь из вас знает Джеймса Бейкера? – внезапно спросил у своей команды англичанин, поглаживая бакенбарды.

– Я, лейтенант. – Из строя вооруженных людей вышел старший матрос.

– Вы, Дик?

– Так точно, сэр. Клянусь честью, это самый отъявленный негодяй, самый отвратительный морской разбойник, какого я когда-либо видел… Но… нет, невозможно ошибиться. – изумленно вскричал моряк. – Вот он! Джеймс Бейкер собственной персоной!

– Где?

– Тот человек! – вновь оглушительно заорал старший матрос, указывая на Феликса Обертена, который слушал английскую речь, не понимая ни слова.

Но тут вмешался капитан Анрийон:

– Сударь, ваш матрос ошибается. Тот, в ком он признал Бейкера, – мой пассажир, французский негоциант note 23, месье Обертен. Он направляется в Бразилию, его дело – торговля.

– Мимо берегов Гвинеи? note 24 Нечего сказать, ваш земляк выбрал самый простой маршрут.

– Это абсолютная правда, сударь, клянусь вам. Он даже вписан в мою судовую книгу note 25, его личность не вызывает ни малейших сомнений. Я не отрицаю, что между ним и Джеймсом Бейкером существует некоторое сходство. Однако он в жизни не бывал в Англии, не знает по-вашему ни слова, его нельзя спутать с англичанином.

– Что скажете, Дик?

– Всем святым клянусь, что это Джеймс Бейкер, знаменитый работорговец. Мы довольно долго следили за ним. Его приметы слишком хорошо знает вся эскадра, чтобы с кем-нибудь спутать. А кроме того, я много раз общался с ним, – он переманивал меня к себе, уговаривал дезертировать.

Если кто-то из присутствующих и сохранял невозмутимое спокойствие, так это бакалейщик. Свидетельствовало ли данное обстоятельство о его невиновности, или Феликс Обертен просто не сознавал серьезности своего положения… но наблюдал он эту сцену с безмятежностью, причиной которой могло быть также и полнейшее непонимание происходившего. Иностранец с любопытством изучал грозных англичан, равнодушно выдерживал стремительные негодующие взгляды офицеров, младших офицеров и всех остальных и никак не реагировал на резкие замечания лейтенанта.

Анрийон хотел было вмешаться, объяснить своему другу причину подобного отношения. Но лейтенант грубо оборвал его и добавил тоном, не допускающим возражений:

– Этот человек – мой пленник, я арестую его. Это хорошая добыча. Что касается вас, то ни слова больше, иначе будете закованы в цепи. Вы тоже арестованы до тех пор, пока мы не прибудем в Марахао, куда «Дорада» пойдет на буксире. Там все объясните и попытаетесь доказать свою невиновность, в которой я сейчас сомневаюсь больше, чем когда-либо. Джеймс Бейкер, следуйте за мной!

Феликс Обертен, естественно, не двинулся с места, а в крайнем изумлении вытаращился на англичанина.

– О, вы притворяетесь, будто бы не поняли меня! Но сейчас поймете! Эй, кто-нибудь, вразумите-ка этого молодчика!

Четверо матросов, отдав свои ружья товарищам, подошли к парижанину, который успел произнести лишь одну-единственную фразу:

– Скажи, Поль, что за тарабарщину несет этот долговязый?

И тут же четыре пары грубых рук повалили его и лишили всякой возможности сопротивляться.

Потом несчастного Феликса в мгновение ока связали и перенесли в шлюпку, не дав опомниться.

Тогда капитан «Дорады», перегнувшись через борт, крикнул:

– Они считают тебя Джеймсом Бейкером! Защищайся! Крепись! Быть может, не все еще потеряно!

– Молчать! – перебил лейтенант громовым голосом.

– Что? Хотят повесить?! – побагровел Феликс, не расслышав.

Пятеро англичан остались караулить экипаж «Дорады», остальные последовали за своим лейтенантом. Гребцы налегли на весла. Шлюпка уносила пленника, которому все теперь казалось каким-то кошмаром.

– Бедный месье Феликс, – с грустью проговорил Беник. – Боюсь, как бы он не поплатился раньше всех нас.

ГЛАВА 2

– Ба-а!.. Поль!.. Какая удивительная встреча!..

– Как и все в Париже, дорогой Феликс!

– Я уж и не ждал встретить тебя после восьми лет!

– После восьми лет морских странствий, милый мой толстяк. С глаз долой, из сердца вон, а?

– Не говори глупостей! Разве давние приятели вроде нас могут позабыть друг друга?

– Черт возьми! Ты славный малый!.. Широк в плечах?.. А глаза…

– Ну и портрет! Будь ты художником, я бы сделал тебе заказ.

– Я простой бакалейщик, титулованный в отцовской лавочке. Мои предки выращивали капусту в Орлеане.

– Бакалейщик!.. Это совсем не дурно, дорогой Феликс, особенно если учесть, что вышеупомянутый родитель твой, сколотив приличное состояние и утвердив за собственной фирмой репутацию одного из лучших торговых домов в городе, оставил все тебе.