Том 4. Пожиратели огня (с илл.) - Жаколио Луи (е книги TXT) 📗
Между тем Виллиго по выходе из гостиницы велел своим воинам идти за собой сзади, предупредив, что в случае надобности подаст им сигнал криком гопо.
Насколько «Восточная гостиница» блистала огнями, настолько же в остальном Мельбурне было темно и тихо. В это время в Австралии еще не были открыты залежи угля, и газовая компания не могла всю ночь снабжать город газом. В час ночи все газовые трубы перекрывались, и город, если не было луны, погружался в полный мрак.
В описываемую ночь луны не было, и на улицах стояла непроглядная темнота. Только необыкновенная зоркость дикаря помогала Виллиго пробираться по улицам за Блэком, черная шерсть которого отнюдь не облегчала задачу следовать за ним.
Согнувшись в три погибели и не сводя глаз с двигавшейся перед ним черной точки, нагарнукский вождь тихо крался вдоль стен точно легкая, бесплотная тень. За ним поодиночке, также неслышно, тянулись гуськом его воины.
Блэк, не уменьшая скорости, пробежал всю Ярра-стрит, потом улицу королевы Елизаветы, пересек Стрэнд и побежал по Сент-Стивенскому проспекту. Он бежал уверенно, зная хорошо дорогу и чуя позади себя шаги Виллиго. Нагарнукский вождь догадался, что умный пес уже успел напасть на след своего господина.
— Что-то обнаружится теперь? — думал Черный Орел. — Хорошо, если еще можно будет их спасти. Но как же беспощадно я отомщу, если Тидана окажется убитым!
Вдруг дикарь невольно содрогнулся всем телом. Блэк остановился. Виллиго торопливо подошел к собаке.
Черный пес поднялся по ступенькам подъезда какого-то красивого дома на самом конце Сент-Стивенского проспекта и привстал на задние лапы, а передними оперся на богатую резную дверь, повернув голову к Виллиго.
— Ну, что, Блэк? — спросил подошедший дикарь. — Господин Оливье тут, что ли?
Услыхав имя своего господина, собака опустила морду и начала усиленно нюхать под дверью, маша при этом хвостом.
— Значит, здесь, — убедился Виллиго. — Животное нашло след… Оно чувствует, что они здесь, и царапается в дверь.
Блэк глухо заворчал, как бы подтверждая мысль дикаря. Собака как бы негодовала на то, что дверь не отворяется.
— Конечно, они здесь и, вероятно, в плену, — сделал Черный Орел свой окончательный вывод. — Но чей же это дом?
Дикарь отошел в сторону и начал осматривать окрестность. Неподалеку виднелся собор, налево сквер принца Уэльского. Виллиго начал припоминать.
— Да, так и есть!.. Это…
И Черный Орел едва не вскрикнул.
Это был дом португальского консульства. Следовательно, Черный Орел был прав в своих подозрениях, которые старался внушить Дику. Белый шпион оказался предателем. Вероятно, Тидана и его друзья отправились к консулу в гости, а тот взял да и задержал их всех. Вместе с тем у Виллиго появилась надежда. Что-то подсказывало ему, что еще не поздно, что еще можно спасти друзей.
Виллиго чрезвычайно быстр соображал. Он сразу понял, что силой ничего не сделаешь, а ночью не поможет и хитрость. Днем можно было войти в дом белого человека и напасть на него со своими воинами, но следовало ли дожидаться дня? Теперь был еще только пятый час.
Он задумался, опустив голову на грудь. Через несколько минут он вновь ее поднял и бодро выпрямился.
В его голове созрел до дерзости смелый план, в котором отводилась, между прочим, роль и Джону Джильпингу.
Черный Орел оставил Виваго караулить подъезд консульства, а сам с остальными воинами побежал в гостиницу посоветоваться с англичанином. Блэка он побоялся оставить возле дома и взял с собой, привязав за веревку.
Оставив воинов на улице, Виллиго вошел в гостиницу один. Коридорный проводил его в павильон, занимаемый англичанином, который в это время сладко спал и видел во сне, будто он уже не просто Джильпинг, а лорд Воанго, английский премьер, и читает в палате написанную им тронную речь. Вот его приветствуют аплодисментами… Аплодисменты звучат так громко, что лорд Воанго просыпается… И что же? Оказывается, в дверь павильона изо всех сил стучит Виллиго.
— Отворите, Воанго!.. Да отворяйте же!
Джильпинг вскочил, весь встрепанный, и впустил нагарнука. Увидев, что дикарь один, он вскричал с глубокой, искренней грустью:
— Они погибли?
— Не знаю, но дело, по всей вероятности, очень плохо.
И Черный Орел наскоро познакомил Джильпинга с последними происшествиями. Окончив рассказ, он прибавил:
— Если Воанго поможет Черному Орлу, то наши друзья будут немедленно спасены!
— Я к твоим услугам, — отвечал англичанин.
— Хорошо. Черный Орел расскажет тебе одну историю, а ты соображай.
— Я слушаю.
— Два года тому назад Черный Орел был в Мельбурне, и вот что он видел: один скваттер заболел и, чувствуя приближение смерти, послал ночью за консулом своей страны, чтобы тот заверил его завещание.
— Очень возможно, — отвечал Джильпинг. — Консулы обязаны заверять все бумаги подданных своего государства.
— Хорошо, Воанго. Так скажи мне: всегда ли это так бывает?
— Обязательно. Если умирающий пригласит своего консула, то консул не в праве отказаться.
— Так пусть Воанго заболеет и позовет к себе португальского консула.
— Это для чего? — удивился Джильпинг, не отличавшийся быстротой соображения.
— Чтобы Черный Орел и его воины тем временем проникли в консульский дом и освободили пленников.
Джильпинг изумленно взглянул на дикаря. Считая Черного Орла человеком низшей расы, он никак не мог поверить, чтобы ему в голову могла прийти такая блестящая мысль.
— Неужели Воанго колеблется? — с тревогой спросил нагарнук.
— О нет, нисколько. Для наших друзей я на все готов!
— Спасибо тебе! Воанго теперь друг Виллиго, а это не часто бывает! — заметил дикарь и рассмеялся своему невинному каламбуру.
Воанго — болотная неуклюжая птица, служащая обычно добычей орла. Джон Джильпинг тоже рассмеялся, поскольку он не понял каламбура, иначе он бы, наверное, обиделся.
Черному Орлу пришла в голову мысль поистине гениальная, а в данных обстоятельствах, быть может, единственно верная. Как ни был хитер и лукав барон де Функаль, иначе мсье Люс, но и ему не могло бы прийти в голову, что для него расставят западню в самой многолюдной гостинице Мельбурна.
Оставалось только обсудить подробности этого плана. Самый лучший способ исполнения придумал опять-таки Черный Орел.
Португальский консул не имел понятия о Джильпинге, поэтому трудная задача завлечь дипломата в гостиницу выпала на долю англичанина.
Басню придумали необыкновенно простую: будто бы друг Джильпинга, португалец родом, собирался вернуться на родину, составив себе в Австралии огромное состояние, но на пути к дому заболел в Мельбурне и, чувствуя приближение смерти, пожелал написать завещание. С этой целью он и приглашает к себе своего консула, чтобы завещание вышло по всей форме и не подавало впоследствии повода для оспаривания. Все это предполагалось произнести перед сыщиком с подобающей интонацией и ловко разыгранным волнением в конце речи. Звание члена Лондонского Королевского общества, подтвержденное дипломом, должно было окончательно успокоить сыщика.
Остальное подразумевалось само собой: Виллиго со своими воинами, спрятавшись в соседней комнате, бросятся в решительную минуту на консула, свяжут его и затем ворвутся в консульский дом.
Тут Джильпинг вставил от себя замечание:
— Но ведь консул может взять с собой несколько человек провожатых! — сказал он.
— Тем лучше: меньше народа останется в консульстве! — возразил Виллиго.
— Но ведь тогда произойдет борьба…
— Не бойся, Воанго. Они и ахнуть не успеют, как мы их схватим и свяжем.
— Так для этого нужно, чтобы кто-нибудь лег в постель; иначе у них сейчас же явится подозрение.
— Правда твоя, Воанго. Хорошо, в постель лягу я. Как только он подойдет ко мне, я кинусь к нему и схвачу его за горло.
— Этого мало, Виллиго. Нужно, чтобы кто-нибудь сидел около больного, пока я хожу, и встретил нас. Я знаю, что за народ европейские сыщики: чуть, что не так — сейчас же заметят.
