Ржавый капкан на зеленом поле(изд.1980) - Квин Лев Израилевич (библиотека книг .txt) 📗

Я молчал.

— Пойдем в ресторан, поедим. Не умирать же теперь с голоду.

— Иди ты с Ингой, я не хочу.

Я пошел к себе в номер и лег.

«Бабы — вправо! Мужики — влево!» А дети? Они вправо или влево?..

А киннигаднеры и прочие гады все еще топчут землю!

ИЗ ИНСБРУКА В ВЕНУ

мы выехали на следующий день ровно в шесть часов утра.

Я сел впереди, рядом с Вальтером. Эллен тихонько попросила меня об этом, улучив момент, когда он проверял давление в шинах. Вальтер ночью спал плохо, и она опасалась, как бы снова чего не случилось дорогой.

Эллен заразила своим беспокойством и меня, и поначалу я внимательно присматривался к действиям Вальтера. Но он, как обычно, вел машину спокойно и уверенно. Никакой суеты, никакой торопливости, ни одного лишнего движения.

Наша «шкода» шла на большой скорости, с легкостью одолевая крутые подъемы и почти не притормаживая на спусках. Горная автострада была наводнена массой машин. Громоздкие, как старинные шкафы, уложенные на колеса, американские «крайслеры» с затемненными стеклами, длинные, приземистые японские «тоеты», горбо-спинные маленькие «ситроены», жукообразные «фольксвагены», юркие австрийские «штейеры» — вся эта разномастная разноцветная урчащая лавина катилась в направлении Вены.

Каждый новый поворот трассы открывал удивительные пейзажи. Горы медленно проплывали мимо нас, лениво поворачиваясь то нарядными лесистыми пологими склонами, то обнаженными крутыми, без признаков растительности вершинами, с которых серебристо-белыми улитками сползали сверкающие глетчеры.

И всюду отели, всюду пансионаты. От маленьких, двухэтажных на пять-шесть комнат домиков вдоль автострады до внушительных современных многоэтажных сооружений из стекла и бетона где-нибудь высоко-высоко под облаками, с игрушечными вагончиками на тоненьких ниточках собственных подвесных дорог.

Инга все с нетерпением ждала, когда же наконец появится Целль-ам-Зее со сказочным озером, которое так поэтично описал нам Карл. Но, как это нередко бывает в горах, погода вдруг сломалась. Из-за склона горы со снежной шапкой выползли рваные ватные чудовища и быстро забили всю долину. Сначала они поглотили солнце, а затем принялись жадно слизывать яркие краски с окружающих склонов. Сразу все посерело, потускнело, подернулось пеленой.

Вальтер надел противотуманные очки, широко разрекламированные во всех газетах.

— Помогает? — спросил я.

— Как лекарство. Если очень в него веришь, то какая-то польза есть.

— Психотерапия?

— Что-то в этом роде.

Сам Вальтер, видимо, не слишком верил в чудодейственные способности очков, так как основательно сбросил скорость. Если раньше мы со свистом обгоняли одну машину за другой, то теперь ползли в общем потоке.

Туман сгущался с каждой минутой. В этой унылой серятине Целль-ам-Зее показался заурядным дачным поселком, а само озеро — ничем не примечательной пресной лужей.

— О! — Инга разочарованно откинулась на сиденье. — Совершенно ничего интересного!

— Ты не совсем права, Инге, — мягко возразила Эллен. — Здесь изумительное место. Нам просто не повезло с погодой.

— Но и дачи тут тоже не блещут. Вот эта, например, — что хорошего? Или эта.

Она указала на небольшие, вполне приличные коттеджи, мимо которых мы проезжали.

— У Инги теперь один только критерий — «Горный орел», — не удержался Вальтер от подковыки.

Инга среагировала мгновенно:

— Знаете, дядя Вальтер, на вашем месте я вообще не стала бы напоминать о вчерашнем!

— Инга!

Я резко повернулся к ней. Это уж слишком! При любых обстоятельствах надо уметь держать себя в рамках приличия.

Но ее уже понесло.

— А что касается самой виллы… Претенциозность, безвкусица, бахвальство!.. Словом, — она презрительно фыркнула, — симфония ля-мажор!

— Замолчи сейчас же!

— Оставь ее!

Непривычная для Вальтера угрюмость, прозвучавшая в голосе, заставила меня воззриться на него с удивлением. Обычно на такие щенячьи наскоки Инги он отвечал ироническими репликами, снисходительно улыбаясь при этом.

— Оставь! — повторил Вальтер. — Она права…

Дорога пошла резко вверх. Туман стал редеть, и Вальтер прибавил скорость. Опять мы увидели горные пики, ярко высвеченные солнцем. Рваные комья ваты торопливо расползались по ущельям.

Проехали Зальцбург — далеко в стороне шоколадным тортиком промелькнул зубчатый квадрат крепости — и покатили по холмистой равнине. Я заметил, как Вальтер, таясь от Эллен, сунул в рот маленькую оранжевую таблетку.

— Как самочувствие?

— Теперь уже все в порядке.

— Может быть, мне сесть за руль?

— А у тебя права с собой?

— Ну кто же знал…

— Вот видишь… Да ты не беспокойся, Арвид, ничего не случится. До Вены осталось каких-нибудь две сотни…

И все-таки случилось. За Санкт-Пельтеном. От этого тихого городка до австрийской столицы меньше семидесяти километров. Сначала я заметил, что наша машина слегка вильнула, заехав правым передним колесом на обочину, но тотчас же выпрямилась, продолжая ровное движение по асфальту. Я с тревогой посмотрел на Вальтера. Глаза его были скрыты за темными стеклами очков, но мне показалось, что ни в его посадке, ни в положении рук, твердо державших рулевое колесо, ничего не изменилось.

И тут же, едва я отвел взгляд, машина вильнула снова.

— Арвид! — услышал я позади себя отчаянный крик Эллен и, почувствовав, как на меня слева навалилось тяжелое тело Вальтера, моментально, не глядя, перехватил руль, одновременно нажав на педаль тормоза.

Мне удалось остановить «шкоду» буквально в нескольких сантиметрах от дорожного барьера.

Вместе с Эллен и Ингой мы вытащили бесчувственного Вальтера, уложили на траву, в тень машины. Эллен поднесла к его носу ампулу с нашатырем.

Он медленно качнул головой и, не раскрывая рта, протяжно застонал.

— Что с тобой, Вальтер? — Эллен держала его голову на своих коленях. — Что с тобой?

— Голова… — едва слышно прохрипел он. — В клинику… Надо в клинику…

— Что делать? — Эллен в кровь искусала губы. — Клиника Бреннера совсем рядом, сразу за Шенбрунном.

— Едем!

Я обхватил Вальтера с одной стороны, Эллен с другой; он не мог стоять, у него подгибались ноги. Кое-как усадили на заднее сиденье.

— Держись, старина! Сейчас будем в Вене.

Не знаю, слышал ли он меня. Глаза у него были закрыты, рот плотно сомкнут.

Я включил мотор, тронул потихоньку машину. «Шкода» шла очень легко, скорости переключались без всяких усилий, одним лишь толчком пальцев.

— Пожалуйста, побыстрее, Арвид! — Голос Эллен прерывался от беспокойства. Мне кажется, он опять потерял сознание… Вальтер, ну, Вальтер!..

Машина быстро набирала скорость. На спидометре шестьдесят… Восемьдесят… Девяносто…

За нами послышалось прерывистое завывание сирены. Я посмотрел в зеркальце. Машину настигал полицейский мотоцикл с коляской. Подают мне знак остановиться!

Я сбросил скорость.

— Что такое, Арвид? — В глазах у Эллен металась тревога.

— Полиция.

Остановил машину по всем правилам: включил правый сигнал поворота, съехал с полотна.

Мотоцикл приблизился к нам вплотную. Рослый полицейский в шлеме слез с сиденья и медленно, в перевалочку, но в тоже время грозно и неотвратимо, словно многотонный танк, направился ко мне. Второй остался в коляске.

— Дорожная полиция! — Полицейский небрежно отдал честь. — Добрый день! Вы превысили разрешенную скорость движения по трассе.

— Разве? На спидометре было девяносто.

Он понимающе усмехнулся:

— Все так говорят. У нас локатор, понимаете?.. Разрешите ваши водительские права?

Я подал свой паспорт.

— Это что такое? — Он полистал удивленно мою красную книжицу. — А права?

— У меня их нет с собой.

— Послушайте! — вмешалась Эллен. — Мы везем больного, тяжелобольного. Взгляните! Он без сознания. Его надо поскорее в больницу.

Полицейский сунул голову в машину.