Железные бабочки - Нортон Андрэ (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
– Хорошо. Итак, отправляемся в Грац, – полковник повернулся ко мне. – Дайте мне несколько мелких монет. Я проверю, можно ли их заставить потерять своё обличье.
Составив план, мы энергично принялись за работу, и даже темнота не помешала нам. Монеты, которые расплющили камнями, так деформировались, что действительно могли сойти за добычу, пострадавшую при передаче из одних воровских рук в другие. Труда, пока ещё было светло, ушла и вскоре вернулась с грудой коры, которую ножом настругала в котелок. Снова разожгла костёр и поставила кору кипятиться, всё время помешивая её, пока не образовалась густая жидкость, похожая на суп. Потом Труда поставила жидкость остывать.
Утро ушло на маскировку. Мы с Трудой вымыли друг другу волосы краской из котла, оставив порцию для Кристофера. У меня не было зеркала, но судя по внешности Труды, и я теперь стала совершенно другая. Волосы я вытерла, просушила на ветру и они приобрели тёмно-каштановый, почти чёрный цвет. Труда отошла в сторону и критично взглянула на меня.
– Мы будем сёстрами, миледи, – сказала она. – Кристофер может быть нашим братом. А вы, сэр… – она обратилась к полковнику.
– Я её муж, конечно, – он опустил руку мне на плечо. И у меня появилось странное ощущение, что это правильно, она и должна лежать там, от его прикосновения мне стало тепло и спокойно. – Но помните, вы оба, – в голосе его зазвучали прежние командирские нотки, – никаких больше «сэров» и «миледи». Она Амелия, а я… У меня слишком иностранное имя… Я буду Францем, Францем Килбером. Хотя нет, вам лучше зваться Лоттой, это больше подходит, – закончил он, глядя на меня.
Я согласно кивнула.
На второй день после составления плана мы выступили. Накануне полковник и Кристофер сделали вылазку в сторону Валленштейна, чтобы убедиться, что нас не преследуют. Полковник признавался, что удивляется нашему везению и отсутствию облавы. Он посчитал, что комендант крепости ради собственной безопасности пытается сохранить наш побег в тайне.
– Несомненно, продолжается какая-то интрига, – заметил полковник на ходу. Шёл он не своей обычной походкой, а сгорбившись. Я шагала рядом, неся на бедре связку хвороста, как показала мне Труда.
Случайно я посмотрела на свою левую руку. Палец опоясывала воспалённая красная полоса. Я настояла, чтобы мои спутники разрезали кольцо. Мне хотелось забросить его как можно дальше, но Труда благоразумно заметила, что оно тоже входит в «добычу». Хоть кольцо теперь было изуродовано, оно, несомненно, старое и тем самым подтвердит правдоподобность нашего рассказа. Железное ожерелье с бабочками я завернула в ткань и спрятала на груди, в самом безопасном известном мне месте. Но распухший палец по-прежнему свидетельствовал, что кольцо совсем недавно было на мне.
На самом ли деле я замужем? Мне казалось, что это не так. Я не помнила церемонию, только отдельные отрывки. Я не отвечала на традиционные вопросы. Но всё равно я чувствовала, что пока сохраняется возможность получить наследство дедушки, я не буду в безопасности, не буду свободна от предательства.
Полковник, должно быть, думал о том же, потому что придвинулся ко мне и обнял рукой за талию, помогая идти. Труда и Кристофер ушли вперёд и не могли нас слышать. К тому же он заговорил шёпотом.
– Будьте уверены, больше вам с ним не придётся иметь дело! Вы будете не одна!
– Ему нужно сокровище. Это жалкое сокровище… Я его не хочу и никогда не хотела! – с гневом выдохнула я, но тоже негромко. – Я не знаю здешних законов. Если он меня найдёт, то может утверждать, что я – его жена, и закон даст ему полную власть надо мной. Он сказал, что мой дед хотел нашего брака.
Проклятие спутника не удивило меня. Если бы я знала такие слова, то наверняка тоже воспользовалась бы ими.
– Конечно, он солгал. На самом деле… – полковник неожиданно смолк. – Ваш дед действительно пытался обеспечить вашу безопасность. К несчастью, его власть завершилась после смерти. Да, они надеются использовать сокровище как ловушку.
Я невесело рассмеялась.
– Для меня это не ловушка. У меня есть собственное сокровище… мой дом… – в этот момент меня поразила такая тоска по имению, по упорядоченной жизни, которую я там вела, что я расплакалась бы как ребёнок, если бы не держала себя в руках.
Но он, должно быть, понял, по чему я тоскую, потому что сказал очень тихо, и вся строгость исчезла из его голоса:
– Он очень красив, ваш дом…
– Но вы его не знаете!
– Я его видел, и вас в нём. Вы были правы, вы и сейчас правы. Вы должны быть на своём месте. А этого, – он обвёл рукой окружающее, – не должно было быть.
Впервые я задала ему прямой личный вопрос:
– А где ваш дом?
Он пожал плечами.
– Дом солдата? Везде и нигде. Солдат перелетает, как птица, куда зовёт его долг. Когда-то у Фенвиков были корни, но их вырвала война, и мы стали бродягами. У меня нет корней, нет земли даже размером с ладонь, – он вытянул руку. – Курфюрст предложил моему отцу титул и земли. Они были боевыми товарищами, до того как курфюрст вернулся в Гессен. Но – это не дом. Не тот дом, который мой отец знал мальчиком. Ему не нужно было положение при дворе, но он был достаточно предусмотрителен и часть щедрого дара курфюрста перевёл в английский банк. И меня отправил учиться туда же. Так что за границей я не буду нуждаться. В сущности… я могу когда-нибудь даже выполнить мечту отца.
– Какую?
– Вернуться в страну, из которой нас изгнали. Сейчас старая вражда уже умерла. Он часто мечтал снова вернуть себе… может, не «Королевский Дар», но какое-нибудь поместье поменьше на Восточном побережье. Он говорил об этом, умирая…
– «Королевский Дар!» – я удивлённо посмотрела на него. – Но я его знаю! Это поместье Артли.
– Они наши родственники. Которые предали короля. Нет, наверное, мне не следует говорить о старых бедах. Теперь по вашу сторону океана никакого короля нет, и я уверен, что там мир. Я видел слишком много стран и правителей… Ваша страна красивая и, я думаю, в ней можно быть счастливым.
И тут я начала выкладывать все мои воспоминания, надежды, говорить о своей любви к поместью и земле моего рождения. Никогда я этого не делала со времени смерти бабушки. Он внимательно слушал, так что мне казалось, он понимает мои чувства и они находят в нём отзыв. Этот час успокоил меня, заставил забыть мрачное недавнее прошлое, принёс надежду.
Нам потребовалось два дня ходьбы по заселённой местности за пределами пустыни, прежде чем мы достигли Граца. Спали мы в маленьких гостиницах, в тесных комнатках вместе с другими пешеходами. В первый вечер Кристофер после осторожных расспросов узнал имя скупщика краденого. Вместе с полковником он навестил этого человека и договорился о продаже части нашей «добычи». Полковник сказал мне, что нас обманули, но зато мы получили монеты, которые можно тратить открыто. В числе проданного было и кольцо, чему я особенно обрадовалась.
Сам Грац оказался так забит, что мы не смогли найти места в гостинице, но Кристофер подружился с торговцем лошадьми, у которого был фургон, а в нём жена и два маленьких чертёнка – его дети. Этот человек разрешил нам оставаться у его костра в пригороде и поделился едой, которую готовила его жена. Мы добавили свой хлеб, сыр и цыплёнка, чтобы пополнить стол.
У Граца было что предложить и кроме лошадей. Здесь нам не потребовалось искать скупщиков краденого, чтобы продать своё золото. В городе проживала небольшая еврейская колония: её обитатели пришли сюда во время войн, их здесь приняли и терпели. Один из евреев оказался богатым купцом. Полковник сходил к нему и вернулся, почти забыв, что должен играть роль сутулого бродяги.
Он обнаружил, что этот купец – рассудительный и честный человек, что у него есть связи с другим купцом, с которым был знаком сам Фенвик. Через этого купца можно будет купить лошадей и фургон. И ещё полковник узнал последние новости.
Новый курфюрст совершил неторопливую торжественную поездку по стране и въехал в Аксельбург, который теперь лихорадочно готовился к целой неделе праздника и к похоронам моего деда. Все дворяне съехались в столицу, чтобы всё увидеть и чтобы их увидели, особенно при дворе, где можно, если повезёт, попасть в милость к новому правителю. Приезжают делегации из соседних государств, множество путешественников съезжается из-за границы.
