Искатель. 1966. Выпуск №2 - Ларионова Ольга Николаевна (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Только начните обыск…
— Все перет-т-тряхнем. — Прошел по каюте. Крепко стукнул по столу, приняв решение. — До по-следней з-з-за-клепки.
Коридор. Лестница. Палуба. Еще коридор. Стараясь ни с кем не встречаться, идет Петр…
Видит сверху: мелькают группы из команды. Расходятся в разные стороны. Стучат в каюты:
— Разрешите!
— Откройте!..
— Придется вас потревожить…
Еще несколько шагов. Группа навстречу… Петр прячется.
Миновали… Снова идет.
Номера кают: 20, 25, 50, 65, 72…
Останавливается. Оглядывается. Берется за ручку.
Отпускает. Делает шаг в сторону.
Испарина. Вытирает лицо…
Возвращается. Каюта № 72. Снова протягивает руку… Мгновенье.
Рванулся от двери. Бегом.
Мелькают цифры: 65, 50, 25…
Поворачивает за угол. Каюта № 13. Оглядывается.
Открывает дверь. Знакомая пустая комната… Входит.
Другая каюта. В глубине ее стоят пассажиры. Все перевернуто. Двое из команды вытряхивают вещи из чемоданов.
Петр, стоя на лесенке, засовывает в вентиляционный воздуховод железную коробку. Быстро завинчивает крышку…
В коридоре вооруженные матросы. Распахивается дверь. Кто-то пытается выйти из каюты.
— Вернитесь…
За большим столом салона случайное сборище. Играют в карты, пьют, молчат, курят. Холодно, неуютно. Люди выглядят случайными среди элегантных панелей, удобной мебели. Они старательно сохраняют никчемные обычаи и манеры. Офицеры щелкают каблуками, дамы величественно склоняют головы. Все изображают «свет».
Шапорина наигрывает на рояле.
Пересекая салон в разных направлениях, мечется подполковник.
— Господа, что творится!.. — прикрыв за собой дверь, входит тучный человек. — Трудно описать.
— Благодарите бога, — отрывается на миг от пульки батюшка, — что вы здесь…
Шапорина перестает играть. Но только для того, чтобы лучше продемонстрировать роль, избранную ею в этот вечер.
— Надоело все, — тоскливо тянет она. — Уснуть бы… А проснуться: ни большевиков, ни меньшевиков… древние ящеры, право, лучше!
— Играйте, мадам… — рядом с ней устроился человек в накинутой на плечи богатой шубе, бывший член думы.
— Повеселее что-нибудь… — просит красивый офицер.
— Трефы.
— Козырная масть пошла…
— Зима выручит… Зима всегда спасала Россию… — говорит тучный.
— Спасет ли? — Преферансист выкладывает карту.
— Прозевали родину, — констатирует богач.
— Вернем… Россию… — Подполковник похож на мечущегося хищника.
— Сидя здесь?! — спокойно язвит член думы.
— Замолчите… — Красивый офицер пытается расстегнуть воротник. — Вы, он, она, я — вот Россия! Другой нет…
— Взятки мои.
— А вернемся, — тучный не блещет новизной мысли, — вздернем интеллигентиков…
— В первую очередь, — подхватывает батюшка — сдавая карты, — Блока, Шаляпина, Горького и… как его?.. Станиславского… Продались большевикам за паек да похлебку… «Гордость культуры»!
В каюте № 13 Петр энергично нарушает привычный облик: ставит стол поверх кровати, вывинчивает плафон. Комнату не узнать: от недавнего уюта не осталось ничего.
Группа пассажиров останавливает капитана.
— Господин капитан, что делается?! Прекратите!
— Господа, разойдитесь по каютам, я обещаю навести порядок.
Петр выходит из каюты. Пишет на двери мелом: «Ремонт». Достает ключ, хочет запереть. Решает не делать этого. Оставляет каюту открытой.
В салон твердым шагом входит старпом. Офицерские движения, выправка. С ним несколько человек из команды. Останавливаются. Краузе быстрым взглядом ощупывает собравшихся.
— Го-о-спода… П-п-прошу п-пройти в каюты. П-п-проверка вещей…
— Что?
— С кем вы разговариваете!
Кричат почти все сразу.
— Н-не за-аставляйте м-м-меня по-овторять. — Выдержав паузу, старпом продолжает: — В Нью-Йорке н-не в-вы-пустят н-никого, ес-сли что-нибудь об-бнаружится…
Шапорина резко провела по клавишам.
— Но мы не отвечаем за остальных! — натопорщился член думы.
— Т-тогда п-придется, го-оспода, о-осмотреть вас здесь, а каюты без вас…
Салон взрывается негодованием.
— Это издевательство!
Неслышно входит капитан Джекобе.
Он молча наблюдает.
Скандал продолжается.
— Молчать! — перекричав всех, почти скандирует Краузе. — Вы с-свое ска-азали. Нация тряпок…
В возникшей тишине слышны сдержанные слова капитана:
— Господин Краузе, немедленно прекратите.
Краузе бледнеет, поворачивается, отвечает подчеркнуто почтительно:
— Уважаемый шеф, есть дела, в которых вы н-не компетентны.
— Ах, вот что!.. — Джекобе резко выходит из салона.
— Так что? — Краузе смотрит на пассажиров. — Господа!..
— Мы слышали капитана…
— Эти англичане — т-тугодумы… — небрежно бросает Краузе. — Приступайте!.. — кивает матросам.
Капитан выходит на палубу.
— Вахтенный… десять матросов ко мне!..
— Господа! — Шапорина стоит у рояля. Наступает тишина. — В чем дело?.. Господин Краузе, я иду в каюту.
— Мадам, вы не пройдете! — Вышколенный офицер в дверях.
— Пропустите!
Взрыв негодования.
— Дрянь!
— Предательница!
— Может быть, вы заодно с ним?
Рядом с Шапориной со звоном разлетается пущенный кем-то бокал. Шапорина пятится. На выручку кидается подполковник. Вместе с матросами он старается оттеснить толпу. Краузе берет Шапорину за руку, ведет к двери.
— Она — с немцами!
— Шпионка!
— Продалась, как большевики…
Офицер, забыв про выправку и лоск, бросается на Шапорину с кулаками.
Сильные руки хватают его и резко отбрасывают прямо па стол.
Это Петр.
В распахнутых дверях вместе с капитаном стоят матросы.
Старпом видит второго плотника. Скрестились взгляды.
Из глубины салона на Петра глядит и другой человек — рослый матрос.
Офицер бросается на Петра. Но дорогу ему преграждает рослый матрос.
Офицер падает. Ретируются бандиты старпома. Леднев направляется к Шапориной.
— Петр… — останавливает его незнакомый матрос. Петр оцепенел. «Здесь, на «Аврааме Линкольне», произнесено его имя!..» Мысли скачут чехардой.
— Петр!.. — в ночной тьме парень прижал его к переборке.
— Что надо?
— Молчи! Из-за кого ввязался?! Она с ними. Третий рейс. Красную пропаганду ищут. Все переворачивают.
— Что-о!.. — вскрикнул Петр.
Парень прикрывает Петру рот.
Простучали дробно ноги, кто-то спускался по лестнице.
Оба исчезают в темноте.
Разговор продолжается на баке.
Неизвестный зажигает фонарь, загораживая свет кепкой.
— Да ты-то кто? — спрашивает Петр, всматриваясь в едва различимое лицо.
— А не шпик ли я?.. Так подумал? — посмотрел на него парень.
— Ну-у…
— Я — Бриедис… — парень подносит к лицу фонарь. Светлые глаза, чуть прищурясь, глядят на Петра. — Помнишь… Мравин!.. Рига, пятый год, наш отряд… металлисты, схватка у тюрьмы…
— Арвид, ты?..
На палубе вдали показались фигуры. Тревожно замелькали огоньки.
Бриедис загасил фонарь. Снова — тьма. И удаляющиеся шаги.
— …Сидел. Кунгурская этапная. Бежал… Снова бежал… Теперь здесь, — продолжает рассказывать Бриедис.
— Эх, я! Какой идиот! Дружище! Как ты кстати…
— Еще бы…
— Я не о том… — Петр поднялся, оглядывается. — Ищут, говоришь…
Отворачивается крышка воздуховода. Петр и Арвид в каюте № 13.
