Десятый круг ада - Виноградов Юрий Александрович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Прошло примерно полчаса, прежде чем появился у ворот явно возбужденный Лаутербах. Штайниц облегченно вздохнул, увидев в его руках заветную коричневую папку. Нушке с полунамека понял шефа, метнул к Лаутербаху тонкую упругую веревку с петлей на конце. Юрген без слов понял, чего от него хочет старший ассистент. Он взял веревку и накинул петлю на папку. Нушке потащил веревку на себя, подтянув папку к ногам шефа. С помощью саперной лопатки он снял с нее петлю и отбросил веревку вместе с лопаткой ближе к забору.
Штайниц натянул на руки резиновые перчатки, извлек флакончик с дезинфицирующей жидкостью, которую всегда носил при себе, вылил часть содержимого на перчатки и тщательно растер его. Склонившись над кожаной коричневой папкой, он кончиками пальцев осторожно открыл застежку. Всю эту процедуру можно было бы сделать в другом месте, предварительно поместив папку в герметически закрывающийся цинковый короб, но ему не терпелось узнать, все ли документы на месте. Он приоткрыл папку и тихо вскрикнул: она оказалась пуста. Вмиг помутился разум, закружилась голова, закололо сердце. До слуха донесся торжествующий смех. Приподнял глаза, увидел громко смеющегося надменного Лаутербаха, по-профессорски скрестившего руки на груди, и понял, чьих это рук дело.
— Где содержимое папки, доктор Лаутербах? — срывающимся голосом спросил Штайниц. — Куда вы дели бумаги?
— Сжег! — в голосе Лаутербаха звучала неподдельная гордость за свой поступок.
— Он же сошел с ума! — произнес Нушке.
— Сжег, чтобы вы, доктор Штайниц, не смогли стать убийцей народов планеты! — сказал Юрген.
Злоба, дикая ненависть к этому человеку охватила Штайница. Не отдавая себе отчета, он сорвал с шеи эсэсовца автомат и разрядил весь диск в стоящего с гордо поднятой головой Лаутербаха. Еще больше взбесили его холодные, унизительные слова-пощечины Регины..
— Вы мерзкий, противный человек!.. Вы убийца! И я еще могла такого… Отвратительная чумная бактерия!
— Заткните рот этой шлюхе! — заорал на эсэсовцев Штайниц. Двое из них подхватили Регину и поволокли к крытому грузовику.
Усилием воли Штайниц взял себя в руки. На него глядели изумленные сотрудники и эсэсовцы. Ведь он все же большой ученый, а не распоясавшийся штурмовик, каким был в молодости. Не спеша направился он к своему «мерседесу», здесь делать больше было нечего. Посмотрел на враждебный теперь Вальтхоф, где совсем недавно жила любимая девушка. Кто-то торопливо шел оттуда… Да это старый Шмидт! Сумел-таки выбраться из Берлина! Встречаться с ним, и тем более объясняться, не хотелось.
— Профессор Шмидт больше не потребуется рейху, — показал он сопровождавшему его Грюндлеру на идущего старика.
Оберштурмбанфюрер, желая хоть чем-то угодить Штайницу, тотчас послал навстречу трех эсэсовцев. Он как тень следовал за ним, ожидая дальнейших распоряжений. Но Штайниц, насупившись, угрюмо замолчал. Его уже ничего теперь не интересовало в Шварцвальде. Поскорее бы только уехать отсюда.
Прибежал взволнованный унтершарфюрер Кампс, поставил перед оберштурмбанфюрером небольшой чемоданчик и откинул крышку.
— Передатчик! Производство английской фирмы… Только что в лесу нашли возле лагеря славянских рабочих, — доложил он.
— Я же знал, что это дело рук английской разведки! — простонал Грюндлер.
Штайниц обернулся на голос, смерил Грюндлера равнодушным взглядом.
— Рейху не легче от того, какая именно разведка подняла на воздух бактериологический центр: английская, американская, русская или княжество Монако. Факт свершился. И по вашей лично вине…
Уехать ему не удалось. Подкатила машина доктора Кальтенбруннера. «Долго же раскачивался начальник главного управления имперской безопасности», — усмехнулся Штайниц.
— Можно восстановить лаборатории? — без обычных приветствий сразу осведомился Кальтенбруннер.
— Легче построить новые…
Кальтенбруннер замялся, растерянно посмотрел по сторонам. Его приезд не остался незамеченным, эсэсовцы и особенно сотрудники лабораторий ждали распоряжений начальника РСХА.
— Что же теперь делать?
Штайниц скривил губы:
— Сжечь все немедленно! И чем скорее, тем лучше. Если поднимется ветер — бактерии разнесутся по округе. И тогда будет очень сложно ликвидировать очаг эпидемии.
Он демонстративно отвернулся от начальника РСХА и, не простившись, направился к своей машине. Пусть дорогие родственнички поговорят наедине.
Кальтенбруннер в упор посмотрел на съежившегося от его колющего взгляда Грюндлера.
— Надеюсь, ты хоть сейчас будешь на высоте? Слышал, что сказал доктор Штайниц? Уничтожить все, что связано с бактериологическим центром. Все, все! Не оставлять никаких следов. Никто не должен знать, что было в Шварцвальде.
— А люди как же? — на всякий случай спросил Грюндлер.
Кальтенбруннер болезненно сморщился, сокрушенно покачал длинной головой.
— Законченный болван! — прошипел он и круто повернулся к своей машине. Начальнику РСХА предстоял тяжелый унизительный разговор с фюрером. Трудно, ох трудно будет объяснить Гитлеру, куда делись его «генерал-микробы», которые еще вчера могли творить чудеса.
21
Гитлер негодовал. Он истерично, не скупясь на угрозы, ругал начальника главного управления имперской безопасности, с рабской покорностью выслушивавшего его слова. Точно заведенный, фюрер быстро ходил по большому кабинету и с мольбой бросал полные отрешенности взгляды то на огромный портрет Бисмарка, перед гением которого преклонялся, то на бронзовый бюст благословившего его на власть последнего президента Германии Гинденбурга, ища в них сочувствия и поддержки.
Штайниц стоял в. стороне, с равнодушием взирая на объяснения дорогих земляков. Только вчера во время приема руководителей бактериологической и химической лабораторий Гитлер сиял от счастья, что в его руках вот-вот окажется чудо-оружие.
Перед вызовом к фюреру Кальтенбруннер не без удовлетворения сообщил Штайницу о постигшем его несчастье — гибели дочери и ее жениха, случайно подорвавшихся на выставленных диверсантами минах, в надежде, что убитый горем создатель бактериологического оружия будет менее разговорчив во время доклада Гитлеру и тем самым не осложнит его и без того очень сложное положение.
Известие о гибели единственной дочери Штайниц перенес спокойно. Слишком много бед свалилось на его голову в эти кошмарные часы! А наговаривать на Кальтенбруннера он вовсе не хотел. Поздно сейчас что-либо объяснять. Не те вожди Адольф Гитлер и тем более Эрнст Кальтенбруннер, которые могли бы привести немецкую нацию к господству над миром. Так позорно провалить дело с созданием атомной бомбы и бактериологического оружия могли только заурядности. И теперь немцам ни за что не победить. В этом Штайниц был убежден твердо. Он попытался бы еще что-либо сделать для спасения рейха, если б фанатик Лаутербах не сжег содержимое заветной коричневой папки. Правда, в «зоопарке фрейлейн Эрны» у него остались кое-какие записи, но то были результаты первоначальных опытов. А пройти заново весь путь создания бактериологического оружия ближнего боя очень и очень сложно, к тому же на это потребуется много времени.
Доктор Штайниц почти не слышал, о чем кричал Гитлер и что в оправдание отвечал Кальтенбруннер. Он сожалел лишь о том, что не успел пустить в дело свои «прирученные» бактерии, и думал теперь, как устраивать свою жизнь в ближайшем будущем, когда фашистский режим в Германии канет в Лету.
