Пещера Лейхтвейса. Том первый - Редер В. (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Отто лежал в ящике и чуть не задыхался. Он был в отчаянии не от физической боли, не от страха перед будущим, а от горя при мысли о бедной Ганнеле. Что будет с ней, если его не будет в селе? Старик мельник немилосердно расправится с ней и постарается во что бы то ни стало выселить ее из Доцгейма. При этой мысли у Отто навернулись слезы на глазах. Затем им овладела бешеная ярость, когда он вспомнил о подлом нападении, жертвой которого сделался. Он твердо решил при первой же возможности бежать, вырваться на свободу и тогда жестоко отомстить вербовщику, который коварным образом заманил его в конюшню и там одолел при помощи своего лакея. Отто не знал еще, что родной отец продал его вербовщику. Он пока только одно сознавал ясно, что надежды на бегство было очень мало. Вербовщик вез его с собой, как куль товара, в ящике и уж, конечно, постарается никому не попасться на глаза. Без посторонней помощи Отто никак не мог открыть крышку ящика, а потому пока приходилось отказаться от всякой надежды на спасение.
Тем временем Мельгейм несколько успокоился. Он вынул короткую трубку, набил ее табаком и закурил. Своим пребыванием в Доцгейме он был очень доволен. Ему удалось завербовать несколько молодых людей, которые в назначенный день должны были явиться к нему во Франкфурт в указанное место. А самого здорового и красивого парня из всего села он увез силой и твердо решил не выпускать его на свободу. Спокойно покуривая, сидел он в коляске, время от времени потягивая вино из походной фляги.
Вдруг прогремел выстрел. Обе лошади сразу упали на землю, и мимо головы Мельгейма со свистом пролетела пуля. Если бы он не наклонился, то пуля неминуемо раздробила бы ему череп. В то же мгновение коляска была окружена со всех сторон какими-то темными фигурами.
— Кто вы такие? Что вам нужно? — крикнул Мельгейм и выхватил из кармана пистолет. — Назад! Иначе я буду стрелять!
Но его ударили ломом по руке, так что он выронил пистолет. В то же мгновение кто-то грубо схватил его за ворот и со страшной силой бросил на землю. Дрожавший от испуга лакей не посмел сопротивляться. Он соскочил с козел и бросился в снег на колени.
Двое из нападавших набросились на черный ящик, сняли его с коляски и вынесли на открытую поляну, шагах в двадцати от лесной дороги. Туда же повели и Мельгейма. Он шел в сопровождении двух человек, приставивших дула своих ружей к его голове и готовых спустить курок при малейшей попытке к бегству.
Поляна была освещена ярким лунным светом. Мельгейма привели к высокой ели.
Один из незнакомцев, самый высокий и представительный, подошел к вербовщику и произнес:
— Я разбойник Генрих Антон Лейхтвейс, а это мои товарищи. Вы в нашей власти, и вам не остается ничего другого, как только подчиниться моим приказаниям.
— Так, значит, только разбойник, грабитель и бродяга, — высокомерно воскликнул Мельгейм. — Если так, то, конечно, возьмите мои деньги, ведь нас только двое и сопротивляться вам мы не в силах. Но только отпустите меня поскорее и отдайте мне черный ящик, который вы вынесли сюда, вероятно, предполагая, что в нем находятся деньги. Но вы жестоко ошибаетесь. В нем находится только старая одежда, кое-какие мундиры, несколько сабель и другое оружие, с которым я не хотел бы расставаться. Вот вам мой кошелек. Берите его и вознаградите себя его содержимым за ваш труд по нападению.
Он протянул разбойнику желтый кожаный кошелек, но Лейхтвейс швырнул его вербовщику под ноги.
— Мы возьмем у вас то, что нам понравится, — сказал он, — но предварительно хотели бы удовлетворить наше любопытство. Мы, надо вам знать, очень любопытны, и были бы весьма благодарны, если бы вы нам показали ваше оружие, которое находится в черном ящике. Я любитель и знаток хорошего оружия, а потому открывайте ящик.
Мельгейм смутился. Он ни за что бы не хотел показать разбойникам содержимое ящика.
— Повинуйтесь, если я приказываю, — спокойно произнес Лейхтвейс, — я не люблю повторять своих приказаний. Черт возьми, мне не до шуток.
Громовой голос разбойника так смутил вербовщика, что он дрожащей рукой полез в карман за ключами. Ящик был заперт двумя висячими замками. Мельгейм открыл эти замки, а лакей его со страхом ожидал, что же будет дальше.
— Рорбек! Зигрист! Бруно! Подойдите сюда, — приказал Лейхтвейс, — посмотрим, какое такое оружие везет с собою этот господин. Если нам что-нибудь понравится, мы, быть может, кое-что купим у него.
Разбойники окружили ящик.
Но когда крышка начала подниматься, лакей вдруг вскочил на ноги и бросился бежать. Раздался выстрел. Беглец подскочил и упал в снег.
Стрелявший в него Бруно подошел к нему, осмотрел его и затем вернулся к своим товарищам.
— Этот уж никогда больше не убежит, — коротко сказал он.
У Мельгейма по телу пробежала холодная дрожь: он видел, что тут человеческая жизнь ни во что ни ставится, и начал догадываться, какая участь ждала его самого.
— Открывайте! — приказал Лейхтвейс.
Крышка ящика поднялась.
— Да тут лежит человек! — воскликнули товарищи Лейхтвейса. — Какой-то юноша.
— Ведь я говорил вам, друзья мои, — отозвался Лейхтвейс, — что дело идет о спасении человека. Мы слишком торопились, чтобы поспеть сюда, и потому я не мог рассказать вам всех подробностей. Помогите этому бедняге вылезть из ящика. Он славный парень, зовут его Отто Резике, он сын богатого, но скупого мельника, и родной отец продал его прусскому вербовщику.
Отто вскрикнул и вскочил на ноги.
— Этого быть не может! — воскликнул он, с мольбой протягивая руки к Лейхтвейсу. — Это невозможно! Я не могу верить этому. Мой отец все-таки не способен продать меня.
— Мы сейчас убедимся, правда это или нет, — сказал Лейхтвейс, — если твой отец подписал договор, то бумага должна находиться в кармане у этого почтенного господина. Эй вы, душегуб, выверните-ка ваши карманы.
Он разорвал сюртук и жилет вербовщика, запустил руку за жилет и достал оттуда довольно большой и изящный бумажник, набитый разными документами и деньгами.
Деньги Лейхтвейс взял себе, а затем начал перелистывать бумаги, пока, наконец, не нашел ту, которая ему была нужна. Это было условие, которое подписал мельник.
— Бедный вы юноша, — проговорил Лейхтвейс, — мне тяжело показывать вам эту бумагу, так как она навсегда отнимет у вас веру в людей. Взгляните сюда, вы знаете почерк вашего отца?
— Да, это его почерк! — вскрикнул с рыданием Отто. — Боже, как я несчастен… мой отец подписал эту бумагу. Он продал меня, продал родного сына.
Разбойники были потрясены горем несчастного юноши.
Лейхтвейс положил ему руку на плечо и сказал:
— Время исцелит вашу рану. Не унывайте. Человек так приспособлен, что переносит самое ужасное горе и разочарование. Вы тоже успокоитесь со временем. Вспомните о голубых глазах вашей Ганнеле, пусть они будут вашими путеводными звездами.
— Ганнеле! Где теперь моя Ганнеле? — тяжело вздохнул Отто.
— А теперь разделаемся с этим господином, — сурово произнес Лейхтвейс.
Мельгейм был далеко не трус, но в эту минуту он задрожал от страха. Он предчувствовал, что его ожидает ужасная участь.
Лейхтвейс размахнулся и нанес ему удар кулаком по лицу.
— Не знаю, дворянин вы или нет, — воскликнул разбойник, — но если вы дворянин, то этим ударом я разбил ваш герб и обесчестил вас. Впрочем, вы это сделали уже давно сами. Подлый продавец душ, торговец живым товаром, твой последний час настал. От руки разбойника Генриха Антона Лейхтвейса ты понесешь заслуженную кару. Я повешу тебя на этой ели для того, чтобы все знали, как разбойник Лейхтвейс карает тебе подобных кровопийц и негодяев.
Лейхтвейс сделал знак рукой.
Рорбек, по-видимому, только и ожидавший этого знака, влез на дерево и прикрепил к одному из сучьев крепкую веревку с петлей на конце. Бруно и Зигрист схватили осужденного и потащили к дереву. Отто с нескрываемым ужасом следил за этими приготовлениями. Хотя он был искренне благодарен Лейхтвейсу за свое спасение, но его страшила мысль, что из-за него должен погибнуть человек.
