Одержимый - Санин Владимир Маркович (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Начинаю составлять досье
Я лежу на верхней койке и считаю слонов, вот-вот начну пятую сотню — даже не во всех африканских заповедниках есть такое стадо. Обычно на третьем-четвёртом десятке я засыпаю, но «Семён Дежнев» переваливается с боку на бок, как перекормленная гусыня, а койка и переборки содрогаются от могучего храпа Баландина. Ладно, привыкну. Пассажир я, в общем, неприхотливый, комфортом в своих странствиях не избалован.
Не спится мне, конечно, из-за обилия впечатлений. Получить заказ на серию очерков (главный намекнул: без ограничений) — большая удача для журналиста моего ранга, опростоволоситься мне никак нельзя. Мысль о том, что материал потянет на целую повесть, придёт много позже, когда спутники по экспедиции, каждому из которых я заранее отвёл определённую роль, вдруг перестанут мне подчиняться: тот, кто должен торчать за кулисами и докладывать «кушать подано», неожиданно выскочит на авансцену, и наоборот. Но пока что в голову лезут лишь скудные мыслишки об очерках.
По-видимому, писать о том, как подготавливалась экспедиция, я не буду. Переписка между инстанциями, бесконечные совещания, привычная нервотрёпка со снабжением, утряска личного состава — посвящать во все это читателя то же самое, что водить едока на кухню и показывать, как готовят котлеты: может отбить аппетит. А вот об отвальной, которую устроил Чернышёв за день до выхода в море, немного рассказать стоит.
В последнее время я не раз встречался с Чернышёвым, но никак не мог привыкнуть к его выходкам. Поразительный субъект! К примеру, мне срочно нужно с ним проконсультироваться: редактор требует подробного обоснования моей длительной командировки. «Можно вас навестить, Алексей Архипыч?» — «Валяй, навещай"» И два часа кряду Чернышёв деловито, без всякого ерничества отвечает на мои вопросы. Все, казалось бы, честь по чести, но ушёл от него я взбешённый, грязный, как дворняга, и еле волоча ноги, потому что всю беседу выбивал с ним ковры. В другой раз, не особенно надеясь на успех, я допытался расспросить Чернышёва о его приключениях, а он вдруг разохотился и стал рассказывать, да так интересно, что я уши развесил — впрочем, ненадолго, так как на третьей минуте понял, что мне самым бессовестным образом подсовывается сюжет «Морского волчонка». Уходя, я слышал за спиной обидный смешок: видимо, этот субъект был обо мне не самого высокого мнения.
Подобные случаи отбили у меня охоту без крайней нужды встречаться с Чернышёвым, и на отвальную я пошёл только потому, что хотел познакомиться с будущими товарищами по экспедиции и полюбоваться спектаклем, который, без сомнения, устроит Маша — неужели она упустит случай завербовать новых «лещей»?
Всего приглашённых было семь человек — одни мужчины. Корсаков, крупный специалист по остойчивости судов, вместе со своим аспирантом Кутейкиным прилетел из Ленинграда, известный химик Баландин — из Москвы; кроме них, за столом оказались полярные гидрологи Ерофеев и Кудрейко, Лыков, старший помощник Чернышёва, и я. Машу («единственное приятное исключение», как со старомодной галантностью выразился Баландин) Чернышёв погнал переодеваться, так как она предстала перед гостями в довольно смелой мини-юбке. Гости весело протестовали, обзывали Чернышёва эгоистом, но он был неумолим. Чувствовалось, однако, что успех жены доставляет ему удовольствие; он жмурился, как сытый кот на солнце, и не без ехидства на нас поглядывал: «Швартуйтесь, братцы, к другому причалу, этот занят!» А Маша порождала именно греховные мысли; жены моих знакомых, во всяком случае, единодушно её клеймили и возмущались вульгарным мужским вкусом — лучшего аргумента в пользу критикуемой женщины и выдумать невозможно. К тому же она была классной портнихой, красиво себя обшивала и умела играть на чувствительных мужских струнах: то выглядела легкомысленной и доступной, то вдруг надменной недотрогой, то вроде бы простой и домашней, но с таким взглядом, от которого, как посмеивался Чернышёв, «лещ так и пер на крючок». Молва приписывала ей самые невероятные похождения, однако все три дочки походили на отца, как дождевые капли (что вряд ли можно было счесть для них большой удачей).
Я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Жаль, но в газетных очерках Маше места не найдётся; ничего не напишешь и о сюрпризах, которые преподнёс нам Чернышёв. Началась наша дружеская встреча с того, что из-за пресловутого натёртого паркета мы не без отвращения обули безобразные, в дырах тапочки, которые сваливались на каждом шагу. Весь вечер под столом шла возня, так как то один, то другой терял свою обувку и, тихо ругаясь, лез её доставать, а Кутейкин, лихо заложив ногу на ногу, отлетевшей тапкой чуть не выбил окно. Второй сюрприз был куда огорчительнее: среди обилия закусок на столе не оказалось ни вина, ни водки, а принесённую Корсаковым бутылку шампанского Чернышёв со словами «Чего добро переводить!» сунул в холодильник. Затем хлебосольный хозяин водрузил на стол ведёрный жбан клюквенного морса, щедро расставил бутылки с минеральной водой и, с наслаждением покосившись на постные лица гостей, проскрипел: «Ну, чего будем пить, ребята?»
Лыков подмигнул Кутейкину, Кутейкин подмигнул Лыкову, и оба подмигнули мне. С полчаса назад, войдя в подъезд, я услышал звяканье стекла и увидел двух склонившихся в тёмном углу забулдыг. Один из них тихо назвал меня по имени, и я с невероятным удивлением узнал Лыкова, который делал мне таинственные знаки. «Не хочешь, нам больше достанется», — мудро заметил он, продолжая злодействовать над бутылкой. Знал, к кому в гости идёт!
— Из чего пить? — поинтересовался Баландин, всем своим видом показывая, что ценит хозяйскую шутку и верит, что мистификация вот-вот кончится.
— Маша! — рявкнул Чернышёв так, что мы подпрыгнули на стульях. — Посуду!
— Иду! — послышался голос, и через минуту с нагруженным керамическими чашками подносом появилась Маша. Чернышёв одобрительно крякнул, поскольку на сей раз «бесовка» надела хотя и туго обтягивающее, но целомудренное длинное платье.
— Ешьте, пейте, дорогие гости, — певуче проговорила Маша, семеня вокруг стола с чашками и стараясь не смотреть на мужа, который взглядом пытался пригвоздить её к месту (целомудренное платье при ближайшем рассмотрении оказалось с разрезом чуть ли не до талии). — Спиртного, извините, не держим, а морс домашний, сама клюкву покупала, витамины для мужского организма — первое дело.
