Лондон. Прогулки по столице мира - Мортон Генри Воллам (книга бесплатный формат .TXT) 📗

Едва ли эта бедная разочарованная женщина была влюблена в большей степени, нежели ее избранник. Похоже, под впечатлением ее родословной он вообразил, что эта благородная дама поможет ему воплотить в жизнь самые честолюбивые мечты. Связь с Арабеллой, несомненно, была его первым настоящим романом. Вероятно, причиной последующих событий стала неотразимая красота тридцатипятилетней женщины, от которой он сходил с ума.

Как только Яков узнал о происходящем, влюбленных вызвали на заседание Тайного совета. Сеймур в письменной форме отрицал, что они обручены, и обещал, что они не вступят в брак без согласия короля. Объяснение было принято, и Арабелла снова оказалась в милости у короля. Но роман продолжался. На протяжении без малого четырех месяцев Арабелле и ее молодому человеку каким-то образом удавалось встречаться. Во время одной из последних встреч они тайно (как им казалось) обвенчались в Гринвиче. Наивные романтические души! Почти сразу же об их браке стало известно всему городу. Арабеллу взяли под стражу, а юного Сеймура отправили в Тауэр.

Там он весьма комфортно устроился в башне Святого Фомы, окна которой выходят на реку. Он заказал гобелены для стены, а когда ему захотелось сменить обстановку, попросил Арабеллу прислать ему мебель, и она с радостью удовлетворила просьбу Сеймура. Она писала ему любовные письма, на которые он иногда отвечал. Арабелла неоднократно обводила вокруг пальца охранников и вырывалась на свободу. Подплыв на лодке к Тауэру, она могла, по крайней мере, увидеть своего возлюбленного, поскольку окна его комнат выходили на Темзу. Эти неразумные поступки неуклонно ухудшали ситуацию. Обо всем мгновенно узнавали в Вестминстере; наконец король распорядился выслать Арабеллу на север Англии. Там она спустя некоторое время настолько расхворалась, что ее признали совершенно больной и отправили на излечение в Ист-Барнет.

Но с этой безумно влюбленной тридцатипятилетней женщиной из рода Стюартов обязательно должно было что-то случиться. Арабелла с помощью своей состоятельной тети разработала замечательный план. Она собиралась выкрасть возлюбленного из Тауэра и отплыть вместе с ним во Францию, где надеялась жить долго и счастливо. В соответствии с этим планом однажды утром у башни Святого Фомы остановилась телега. Сеймур спрыгнул из окна и уселся на место возницы. Перед побегом он приклеил фальшивую бороду, надел черный парик и одежду извозчика. Выехав за пределы крепости, Сеймур оставил телегу на пристани. В расположенном поблизости доме его ждал друг со сменой одежды и лодкой. На этой лодке Сеймур отправился в Блэкуолл, где в одном из постоялых дворов он должен был встретиться с Арабеллой.

Пока в Лондоне происходили все эти события, переодетая мужчиной леди Арабелла скакала во весь опор, преодолевая расстояние между Ист-Барнетом и Блэкуоллом. На ней были французские рейтузы и камзол, черная шляпа, коричневые сапоги с красными отворотами и черный плащ. На боку висела рапира. Будь на то малейшая воля Провидения, эта женщина могла бы стать королевой Англии, сменив на троне великую Елизавету. Теперь же она скакала на свидание с возлюбленным.

Когда она добралась до постоялого двора, выяснилось, что Сеймур еще не приехал. Она ждала до тех пор, пока капитан нанятого ею корабля не заявил, что если они тотчас не отплывут, то рискуют пропустить прилив. Так Арабелла отправилась в Кале, а Сеймур прибыл в Блэкуолл еще два часа спустя. Он отыскал судно-угольщик и деньгами убедил доставить его в Кале; но вмешалась погода, и угольщик бросил якорь в Остенде. Разочарованные влюбленные не подозревали, что больше никогда друг друга не увидят.

Как и в случае с полковником Бладом, трагический финал удивительных приключений этой пары был предопределен стечением настолько неправдоподобных обстоятельств, что, смею вас заверить, они бы не пришли в голову ни одному романисту. Оказалось, многие видели, как Сеймур сбежал из Тауэра, воспользовавшись лодкой. Все обратили внимание на то, что он спешил и был чем-то обеспокоен. На пристани случайно оказался отставной адмирал Монсон, разговорившийся с лодочником. Услышав о бегстве Сеймура, Монсон, которому до всего было дело, решил, что Сеймур, должно быть, скрывается от закона, и пустился за ним в погоню. Он прибыл на тот самый постоялый двор в Блэкуолле, где была назначена встреча. Выяснив, что Арабелла отплыла, а Сеймур последовал за ней, адмирал, воспользовавшись своим положением, реквизировал боевой корабль. Этот корабль флота Его Величества носил вполне соответствующее обстоятельствам название «Эдвенчер» [6]. На «Эдвенчере» адмирал пересек Канал и успел остановить корабль Арабеллы до того, как тот вошел в гавань Кале. Корабль взяли на абордаж, Арабелла сдалась — мужской наряд, учитывая ситуацию, казался теперь жалкой личиной — и вернулась в Англию, где ее заточили в Тауэр.

С этого момента любовная история превращается в трагедию. Несчастная, всеми забытая Арабелла, сердце которой было разбито, провела в Тауэре четыре года. Ее разум помутился, и в 1615 году она умерла, окончательно утратив рассудок. Ее похоронили в Вестминстерском аббатстве, в том же самом склепе, где покоились останки Марии, королевы шотландцев. А что же Сеймур? Узнав, что Арабеллу схватили, он остался на континенте и вернулся в Англию только после ее смерти. Яков, как ни странно, проявил к нему снисхождение и очень многое для него сделал. Получивший титул графа Хертфорда, Сеймур храбро сражался на стороне Карла I. Он пережил эпоху Республики и, уже семидесятидвухлетним стариком, присоединился к тем, кто поехал в Дувр, чтобы приветствовать вновь вступавшего на трон Карла II. В том же самом году его сделали герцогом Сомерсетом, а вскоре он умер. Хотя в годы своей юности он вел себя крайне легкомысленно (наверное, многие не считают его привязанность к леди Арабелле серьезным чувством), тем не менее он до самого конца хранил воспоминания об этом романе. Утверждаю это потому, что перед самой смертью он попросил похоронить себя рядом с ней. Но его желание не было исполнено.

Воскресным утром я направился в Тауэр на службу в церковь Святого Петра-в-веригах. Поскольку был выходной, в Сити стояла непривычная тишина. Было время прилива, и уровень воды в Темзе заметно поднялся. На Тауэрском мосту, который соединяет южный берег Темзы с Тауэром, не было заметно какого-либо автотранспорта. Сверкая на солнце ослепительной белизной, он выглядел более чем привлекательно.

Поскольку было еще слишком рано, я присел на скамью, расположенную неподалеку от того места, где находилась плаха Тауэр-Грин. По газону неуклюже прохаживался ворон. Подобно крылышкам жука, его устало опущенные крылья отливали синевой. Он лениво поднимал лапы, а сидевший под деревом на поводке роскошный кот внимательно и нарочито бесстрастно наблюдал за передвижениями ворона. Несколько неестественно опрятного вида детишек репетировали воскресные церковные песнопения. Вокруг прохаживались туристы, имеющие разрешение на посещение Тауэрской церкви. Поодаль возвышалось черно-белое здание в стиле эпохи Тюдоров. Кингс-хаус — резиденция коменданта Тауэра. Много лет назад ныне покойный прежний комендант жаловался мне, что не может держать в своем доме слуг, поскольку все двери открываются и закрываются весьма необычным способом, а по ночам раздаются странные звуки. Нынешний комендант пока не обнаружил в доме ничего сверхъестественного; мне показалось, что он скорее этим разочарован, нежели обрадован. Говорят, что в той комнате, где сейчас его гардеробная, Анна Болейн провела ночь перед казнью.

Должен сказать, что в столь насыщенном человеческими трагедиями месте, как Тауэр, истории о привидениях звучат как-то неубедительно. Обычно привидений наблюдают лишь слабонервные часовые, заступившие на пост в безлунную ночь. И только немногие из этих привидений достойны того, чтобы о них рассказывали при свете дня. Исключением, пожалуй, является тот призрак, у которого один часовой осмелился спросить пароль. Во время дачи показаний военному трибуналу этот солдат даже описал наружность призрака. Намного более странным, нежели все истории о встречах с привидениями, представляется инцидент, описанный сэром Уильямом Барретом в книге «На пороге невидимого». Это случилось в июне 1889 года, во время одного из спиритуалистических сеансов. Пользовавшийся планшетом медиум обнаружил, что на его инструменте появилась надпись, сделанная перевернутыми буквами. Имя: «Джон Гэрвуд». Затем появилось целое предложение: «В Рождество исполнится сорок четыре года с тех пор, как я себя убил». Когда был задан вопрос, не служил ли он в армии, «Джон Гэрвуд» ответил: «Да, но моим оружием было перо, а не меч». На вопрос, где и когда он был ранен, «Гэрвуд» ответил: «На Иберийском полуострове. В голову. Я был ранен в 1810 году».