Юные путешественники - Верн Жюль Габриэль (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
— Счастливого пути! — сказал Джон Карпентер. — И надеюсь, что мы больше не встретимся. Не люблю я плавать в компании военных судов!
— Неприятно также очутиться в обществе полицейских агентов! — прибавил Корти. — Так и кажется, что эти господа собираются спросить вас, откуда и куда вы идете, а между тем не всегда можно сказать им это!
Остров Святого Варфоломея, единственное шведское владение в Вест-Индии, составляет как бы продолжение английского острова Ангвилла и франко-голландского острова Святого Мартина. Поднимись дно морское между этими островами на восемьдесят футов, и все они составят один остров в семьдесят пять километров. При вулканическом происхождении островов и морского дна такое поднятие очень возможно в будущем.
Роджер Гинсдал заметил по этому поводу, что такое поднятие почвы может произойти относительно всех Антильских островов, как на тех, которые лежат на ветру, так и на островах под ветром. Если в далеком будущем острова эти соединятся и образуют род материка при входе в Мексиканский залив, если материк этот соединится с Америкой, что за споры возникнут тогда из-за новых владений между Англией, Францией, Данией и Голландией!
Но, вероятно, конец распрям европейцев положил бы тогда принцип доктрины Монро, решив вопрос в пользу Соединенных Штатов. «Америка для американцев, и только для них одних!» Они прибавили бы только еще одну новую звездочку к пятидесяти звездам, украшавшим в то время поле союзного флага.
Остров, вернее, островок Святого Варфоломея очень невелик: в две с половиной мили длиной и величиной всего в двадцать один квадратный километр.
Остров защищен фортом Густаво. Столица его, Густавия, — довольно незначительный городок, хотя ввиду своего местоположения в центре Антильских островов он может со временем приобрести значение как место стоянки для пароходов, совершающих прибрежное плавание. Здесь родился Магнус Андерс, семейство которого уже пятнадцать лет тому назад переселилось в Гетеборг, в Швецию.
Остров этот несколько раз переходил из одних рук в другие. С тысяча шестьсот сорок восьмого по тысяча семьсот восемьдесят четвертый год он принадлежал французам. В это время Франция уступила его Швеции в обмен на концессию пакгаузов на Категате, а именно в Гетеборге, и на некоторые другие политические привилегии. Но, сделавшись скандинавским, населенный норманнами остров по своим стремлениям, обычаям, нравам остался и, кажется, останется навсегда французским.
Солнце зашло, а острова Святого Варфоломея еще не было видно. До него оставалось самое большее двадцать миль, и хотя ветер стих и корабль продвигался медленно, «Резвый» должен был достигнуть места назначения на заре следующего дня.
В четыре часа утра Магнус Андерс вышел из каюты и взобрался по выбленкам грот-мачты до брам-реи.
Молодой швед хотел первым подать сигнал, лишь завидит свой родной остров. Около шести часов утра он увидел меловые скалы, возвышающиеся посреди острова и имеющие триста два метра высоты.
— Земля!.. Земля!.. — закричал он изо всех сил. Товарищи его бросились на палубу.
«Резвый» направился к западному берегу острова Святого Варфоломея, в порт Каренаж, главный порт острова.
Ветер был слабый, но «Резвый» приближался довольно быстро. По мере того как он подходил к гавани, море становилось все спокойнее.
Часов в семь утра пассажиры уже ясно различили на вершине меловой горы, где развевался шведский флаг колонии, группу людей.
— Эта церемония водружения шведского флага совершается каждое утро при пушечном выстреле! — объяснил Тони Рено.
— Странно, — сказал Магнус Андерс, — что церемония начинается только сейчас. Обыкновенно она происходит при восходе солнца, теперь прошло уже три часа от восхода!
Замечание было справедливо, так что, в конце концов, можно было усомниться, для церемонии ли собралась эта кучка людей.
Гавань Густавия — прекрасное место для стоянки судов углублением не более трех метров. От морской зыби гавань хорошо защищена молами.
Прежде всего, пассажиры увидели в порте тот самый крейсер, который обогнал их накануне. Он стоял на якоре со спущенными парусами. Даже фонари на нем не были зажжены. Казалось, он зашел в порт, чтобы простоять там некоторое время. Тони Рено и Луи Клодион очень обрадовались этому и уже собирались побывать на крейсере, рассчитывая на радушный прием. Но Гарри Маркела и его друзей вид крейсера не только не радовал, а даже тревожил.
«Резвый» был всего в четверти мили от порта, да и какой повод мог придумать Гарри Маркел, чтобы не входить в порт? Ведь остров Святого Варфоломея заранее был отмечен в маршруте как пункт, куда корабль должен зайти. Волей-неволей Гарри Маркел, впрочем несколько более спокойный, чем Джон Карпентер и остальные разбойники, сделал поворот, чтобы войти в проход гавани. Вдруг раздался пушечный выстрел.
В то же время на вершине горы взвился флаг.
Каково было удивление Магнуса Андерса, когда он и его товарищи вместо шведского флага увидели трехцветный французский флаг.
Только Гарри Маркелу и его друзьям было безразлично, какой бы национальности ни принадлежал флаг. Они признавали только один флаг — черный флаг пиратов, под которым «Резвый» будет пенить волны Тихого океана.
— Французский флаг! — вскричал Тони Рено.
— Французский? — спрашивал Луи Клодион.
— Уж не ошибся ли капитан Пакстон? — сказал Роджер Гинсдал. — Не прошли ли мы на Гваделупу или Мартинику?
Но Гарри Маркел не ошибся. «Резвый» прибыл на остров Святого Варфоломея и через три четверти часа бросил якорь в порте Густавия.
Магнус Андерс опечалился. До сих пор на островах Святого Фомы, Святого Креста, Святого Мартина, всюду, куда заходил их корабль, датчане и французы видели свой национальный флаг, и вот, в самый день его приезда в шведскую колонию, здесь сняли шведский флаг…
Дело скоро выяснилось. Остров Святого Варфоломея был только что уступлен Франции за двести семьдесят семь тысяч пятьсот франков. Сами колонисты, почти все норвежцы по происхождению, дали согласие на эту уступку. Дело было решено в этом смысле большинством голосов (триста пятьдесят против одного).
Бедный Магнус Андерс, конечно, не мог протестовать. К тому же у Швеции, должно быть, были уважительные причины пойти на уступку своей единственной колонии на Вест-Индском архипелаге. Ему пришлось примириться с судьбой и, наклонившись к своему товарищу Тони Рено, он сказал ему на ухо:
— В конце концов, уж если передавать остров в чье-нибудь владение, так лучше французам, чем кому-нибудь другому!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
АНТИГУА
Шведская колония на острове Святого Варфоломея перешла во владение Франции; но этого не случилось с островом Антигуа.
Англия не так-то легко расстается со своими владениями: она более склонна завладеть чужими приобретениями, чем уступать свои. Она все еще имела в своем владении большинство островов Вест-Индии, а со временем, может быть, британский флаг станет развеваться и на каком-нибудь новом острове.
Антигуа не всегда принадлежал честолюбивому Альбиону. До начала XVII столетия на острове жили туземцы-карибы, затем остров перешел в руки французов.
Туземцы оставили остров не без причины: там совсем нет рек. Изредка встречаются пресноводные степные речки, но и они часто пересыхают. Пробыв на острове всего несколько месяцев, французы тоже решили покинуть его и перебрались снова на остров Святого Христофора. Ввиду колониальных нужд на Антигуа надо было выстроить огромные водохранилища.
Это поняли англичане, поселившиеся на Антигуа в тысяча шестьсот тридцать втором году. Они устроили превосходные цистерны, благодаря которым правильно орошаемая почва оказалась вполне пригодной для табачных плантаций. Культура табака обеспечила благосостояние острова.
В тысяча шестьсот шестьдесят восьмом году вспыхнула война между Англией и Францией. Снаряженная на Мартинике экспедиция прибыла на кораблях в Антигуа, разрушила плантации, взяла в плен черных невольников, и целый год остров оставался опустошенным.
