Юные путешественники - Верн Жюль Габриэль (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Перемены в быте чернокожих хорошо отозвались и на благосостоянии колонии. Общественные доходы все росли в то время, как административные расходы уменьшались.
Проезжая по острову, мистер Паттерсон и его юные спутники восхищались прекрасно обработанными полями на известковых слоях плоскогорья. Всюду на пути попадались образцово содержавшиеся фермы, не чуждые никаких сельскохозяйственных усовершенствований.
Мы уже сказали, что на острове ощущался недостаток в пресной воде и что пришлось устроить водоемы для сбережения дождевой воды. По этому поводу мистер Перкинс сообщил, что туземцы называли когда-то в насмешку остров Яками, то есть «Струящийся». В настоящее время его водохранилища снабжают водой и город, и окрестности. Искусно проведенный дренаж оздоровляет остров и в то же время предохраняет его от неурожаев, подобных неурожаям тысяча семьсот семьдесят девятого и тысяча семьсот восемьдесят четвертого годов, опустошивших местность. От засухи и недостатка питьевой воды в то время погибли тысячи голов рогатого скота, немало пострадали и люди.
Все это рассказал нашим путешественникам мистер Перкинс, не без гордости показывая им огромные цистерны, объемом в два миллиона пятьсот тысяч кубических литров, которые снабжали Сент-Джонс количеством воды даже большим, чем потребляемое ежедневно большими европейскими городами.
Под руководством мистера Перкинса мальчики сделали несколько поездок не только в окрестности города, но и вглубь острова. Но каждый вечер пассажиры возвращались на корабль.
Путешественники посетили и другой порт, Инглиш-Арбур, лежащий на южном берегу острова Антигуа. Этот порт более огражден, чем Сент-Джонс; в нем выстроены здания казарм и арсеналов ввиду защиты острова. Самая гавань представляет собой, собственно, несколько кратеров, которые мало-помалу понизились и были залиты морем.
Быстро пролетели четыре дня остановки на Антигуа. С утра отправлялись на экскурсии. Было очень жарко, но мальчики довольно хорошо переносили жару. Вечером Губерт Перкинс возвращался домой, а его друзья шли на корабль. Тони Рено уверял, что и Губерт не ночует на корабле только потому, что «затеял что-то» вроде женитьбы на молодой креолке с острова Барбадос и что перед отъездом в Европу все они попируют на сговоре.
Мальчики смеялись, а мистер Паттерсон принимал все эти фантазии всерьез.
Пятнадцатого августа, накануне отъезда, шайка Гарри Маркела снова встревожилась.
К «Резвому» подошла шлюпка английского брига «Флаг», прибывшего из Ливерпуля. Шлюпка причалила, один из матросов поднялся на палубу корабля и сказал, что хочет видеть капитана.
Гарри Маркел во все время остановки корабля был только один раз на берегу, поэтому ответить, что капитана нет на корабле, было бы неудобно.
Гарри Маркел посмотрел в оконце своей каюты, что за человек его спрашивает. Он не знал того матроса, как, очевидно, не знал его и матрос. Но могло случиться, что матрос этот некогда плавал под командой капитана Пакстона и теперь захотел навестить его.
Вот она, опасность, опасность, угрожавшая каждый раз, как корабль заходил в гавань! Конец тревогам и опасениям настанет лишь тогда, когда они отплывут с острова Барбадос, расстанутся навсегда с Антильскими островами.
Корти встретил матроса, лишь только вышел на палубу.
— Вы хотите говорить с капитаном Пакстоном? — спросил он.
— С ним, если только он командует «Резвым», вышедшим из Кингстона!
— Вы его знаете?
— Нет, но у него в экипаже служит, кажется, один мой приятель!
— Как его зовут?
— Форстер. Джон Форстер!
Узнав, в чем дело, Гарри Маркел вышел. Он успокоился, как успокоился и Корти.
— Я капитан Пакстон! — сказал он.
— Капитан… — начал матрос, отдавая ему честь.
— Что надо?
— Хотел бы повидаться с товарищем!
— Кто такой?
— Джон Форстер!
Гарри Маркел хотел было ответить, что Джон Форстер утонул в Коркском заливе, но вспомнил, что назвал выброшенного на берег матроса Бобом. Пассажирам «Резвого» могло показаться подозрительным, что утонули два матроса раньше, чем корабль успел сняться с якоря. Поэтому Гарри Маркел сказал только:
— Джона Форстера нет на корабле!
— Нет? — удивился матрос. — А я-то думал, что увижу его!
— Джона Форстера нет больше на корабле, говорю я вам!
— С ним что-нибудь случилось?..
— Он захворал в момент отъезда и должен был остаться на берегу!
Корти еще раз подивился находчивости своего начальника. Хорошо, однако, что матрос не знал в лицо капитана Пакстона, не то Гарри Маркелу и его друзьям пришлось бы плохо. Но матрос поблагодарил капитана и сел в шлюпку, опечаленный тем, что не сможет повидаться с товарищем.
Когда шлюпка была уже далеко, капитан и экипаж поняли, в какую опасную игру они включились.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГВАДЕЛУПА
Гваделупа состоит из двух больших островов. Западный остров, собственно Гваделупа, которую карибы называли некогда Курукуера, именуется также и Бас-Тер (Bisse-Terre — Низменная Земля), хотя он наиболее возвышенный из окружающих островов. Название это происходит от положения острова по отношению к пассатным ветрам.
Восточный остров отмечается на картах под именем Гранд-Тер (Grandе-Terre — Большая Земля), хотя на самом деле он по размерам меньше Западного. На обоих островах сто тридцать шесть тысяч жителей.
Бас-Тер и Гранд-Тер разделены рекой, вода которой солона. Река эта. ширина которой колеблется от тридцати до ста двадцати метров, судоходна, по ней могут проходить суда, сидящие в воде не глубже семи футов. «Резвый» мог бы рискнуть пройти этой рекой только во время прилива, но и то было бы неосторожно. Гарри Маркел обошел остров с восточной стороны. Вместо предполагаемых двадцати четырех часов «Резвый» плыл сорок часов и восемнадцатого августа вошел в залив, в который впадает соленая река и на берегу которого лежит Пуэнт-а-Питр.
«Резвый» должен был пройти узким каналом между рассеянными у входа в бухту островками.
Семья Луи Клодиона уехала с Гваделупы уже пять лет тому назад; только его дядя остался жить в Пуэнт-а-Питра. Родители Луи с остальными детьми поселились во Франции, в Нанте, где отец его заведовал торговой фирмой. Луи Клодион уехал с острова, когда ему было пятнадцать лет; он хорошо помнил местность и заранее радовался при мысли, что покажет товарищам все достопримечательности своей родины.
«Резвый», как уже сказано, подходил к острову с востока. Прежде всего, путешественники увидели Гранд-Вижи на Гранд-Тер, затем мыс Гро-Кап, бухту Святой Маргариты, наконец, на юго-западной стороне Гранд-Тер, мыс Шато.
Луи Клодион показал товарищам на восточной стороне Мул, третий по значению город колонии с десятитысячным населением. Здесь обыкновенно груженные сахаром корабли выжидают благоприятной погоды, чтобы выйти в море. Гавань Мула хорошо защищена от сильных в этой части моря бурь.
Подходя к юго-восточному мысу Гранд-Тер, пассажиры увидели Дезидераду, тоже принадлежащий французам островок, первый, который попадается на пути идущих из Европы кораблей. Издалека видна на острове возвышенность в двести семьдесят восемь метров.
Дезидерада осталась влево, а «Резвый» обогнул мыс Шато, из-за которого показался другой, расположенный южнее островок Птит-Тер, тоже примыкающий к группе Гваделупы.
Дядя Луи Клодиона, Анри Барран, владел богатыми плантациями на Гваделупе. Сам он жил в Пуэнт-а-Питре, но имения его находились за городом. Все знакомые любили его за общительный характер, оригинальность, остроумие. Анри Баррану было сорок шесть лет; это был страстный охотник, спортсмен, любитель хорошо поесть, настоящий дворянин, если так можно выразиться об антильском колонисте. В довершение всего Барран был старый холостяк, типичный американский дядюшка, на наследство после смерти которого могли рассчитывать его племянники и племянницы.
Анри Барран с восторгом обнял Луи Клодиона.
Между тем мистер Паттерсон подошел к Баррану с церемонным поклоном.
