Вокруг света за восемьдесят дней - Верн Жюль Габриэль (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Пароход «Китай», идущий в Ливерпуль, снялся с якоря сорок пять минут назад.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ,
Вместе с «Китаем», казалось, исчезли и все надежды Филеаса Фогга.
Действительно, ни один из пакетботов, курсирующих между Европой и Америкой, ни суда французской Трансатлантической компании, ни корабли компании «Уайт-стар-лайн», ни пароходы компании «Иммэн» или Гамбургской линии, ни другие не подходили для Филеаса Фогга.
В самом деле, пароход «Перейр» французской Трансатлантической компании, великолепные суда которой не уступают по быстроходности судам всех других линий, а по удобствам даже превосходят их, отходил лишь через два дня — 14 декабря. При этом, как и корабли Гамбургской компании, он следовал не прямо в Ливерпуль или Лондон, а заходил в Гавр, и этот добавочный переезд от Гавра до Саутгемптона задержал бы Филеаса Фогга и окончательно свёл бы на нет все его последние усилия.
Что касается пакетботов Иммэн, один из которых — «Город Париж» — отходил на другой день, то о них нечего было и думать. Эти суда предназначены главным образом для перевозки эмигрантов. Их машины слабы, и большею частью они идут под парусами, так что скорость их незначительна. На переход из Нью-Йорка в Англию они затрачивают больше времени, чем оставалось в распоряжении мистера Фогга, чтобы выиграть пари.
Всё это наш джентльмен узнал вполне точно из своего путеводителя Бредшоу, в котором были подробно указаны все океанские пароходные линии.
Паспарту был совершенно уничтожен. Мысль, что они опоздали на пакетбот всего лишь на сорок пять минут, убивала его. Во всём виноват он один: вместо того чтобы помогать своему господину, он только сеял препятствия на его пути! Вспоминая все злоключения этого путешествия, подводя итог истраченным лишь по его вине суммам, думая об огромном пари, о значительных издержках на путешествие, потерявшее теперь всякий смысл и разорившее мистера Фогга, бедный малый осыпал себя бранью.
Однако Филеас Фогг ни единым словом не упрекнул его. Покидая пристань, откуда отходили пакетботы трансатлантических линий, он только сказал своим спутникам:
— Пойдёмте. Завтра мы что-нибудь решим.
Мистер Фогг, миссис Ауда, Фикс и Паспарту переправились через Гудзон на небольшом пароходике и сели в фиакр, который доставил их в гостиницу «Сент-Николас» на Бродвее. Там они сняли несколько номеров и провели ночь, которая пролетела очень быстро для Филеаса Фогга, спавшего, как всегда, превосходно, но показалась очень длинной миссис Ауде и другим его спутникам, которым волнение не давало заснуть.
Наступил следующий день — 12 декабря. От семи часов утра 12 декабря до восьми часов сорока пяти минут вечера 21 декабря оставалось девять суток тринадцать часов сорок пять минут. Если бы Филеас Фогг отправился накануне на «Китае» — одном из самых быстроходных трансатлантических пароходов компании Кунард-лайн, — он прибыл бы в Ливерпуль, а затем в Лондон в назначенный срок!
Мистер Фогг вышел из гостиницы, приказав своему слуге дожидаться его и предупредить миссис Ауду, чтобы она в любую минуту была готова к отъезду.
Он отправился на берег Гудзона и стал старательно искать среди стоявших у пристани и на якоре посреди реки кораблей какой-нибудь пароход, готовый к отплытию. На многих судах был уже поднят флаг, и они собирались выйти в море с утренним приливом: из огромного великолепного Нью-йоркского порта ежедневно отправляются во все концы света многие десятки кораблей; но в большинстве своём это были парусные суда, и они не годились для мистера Фогга.
Последняя попытка нашего джентльмена грозила окончиться неудачей, как вдруг он заметил судно, стоявшее на якоре перед Бэтери, в одном кабельтове от берега. Это был торговый винтовой пароход изящной формы, из его трубы валили густые клубы дыма, что указывало на скорое отплытие судна.
Филеас Фогг нанял лодку, сел в неё и в несколько взмахов вёсел очутился у трапа «Генриетты», парохода с железным корпусом, но деревянными надстройками.
Капитан «Генриетты» был на борту. Филеас Фогг поднялся на палубу и попросил вызвать его. Тот не заставил себя ждать.
Это был человек лет пятидесяти, настоящий морской волк, как видно, человек сварливый и малоприятный в обращении. Выпученные глаза зеленоватого цвета, рыжие волосы, крепко сколоченная фигура — ничто не напоминало в нём человека из общества.
— Вы капитан? — спросил мистер Фогг.
— Да, я.
— Я — Филеас Фогг из Лондона.
— А я — Эндрю Спиди из Кардифа.
— Вы скоро отплываете?…
— Через час.
— И направляетесь?…
— В Бордо.
— Какой у вас груз?
— Одни камни в трюме. Никакого груза. Иду с балластом.
— У вас есть пассажиры?
— Нет пассажиров. Никогда не будет пассажиров. Громоздкий шумный товар.
— Хорошо ли идёт ваше судно?
— Одиннадцать — двенадцать узлов. «Генриетта» — корабль известный.
— Согласны вы перевезти меня в Ливерпуль? Меня и ещё троих людей.
— В Ливерпуль? А почему не в Китай?
— Я сказал: в Ливерпуль.
— Нет!
— Не хотите?
— Нет. Я собираюсь в Бордо, и я пойду в Бордо.
— Ни за какие деньги?
— Ни за какие деньги.
Капитан произнёс это тоном, не терпящим возражений.
— Но владельцы «Генриетты»… — возразил Филеас Фогг.
— Владельцы — это я, — ответил капитан. — Судно принадлежит мне.
— Тогда я его зафрахтую.
— Нет!
— Я покупаю его.
— Нет!
Филеас Фогг и бровью не повёл. Однако положение было серьёзное. Нью-Йорк не походил на Гонконг, а капитан «Генриетты» — на владельца «Танкадеры». До сих пор деньги нашего джентльмена побеждали все препятствия. На сей раз деньги оказались бессильны.
Однако необходимо было найти средство переправиться через Атлантический океан на судне, иначе пришлось бы лететь на воздушном шаре, что было и опасно да и вообще невыполнимо.
Но Филеасу Фоггу, видимо, пришла в голову какая-то мысль, ибо он сказал капитану:
— Хорошо, согласны вы доставить меня в Бордо?
— Нет, даже если вы заплатите двести долларов!
— Я предлагаю вам две тысячи.
— С каждого?
— С каждого.
— И вас четверо?
— Четверо.
Капитан Спиди принялся тереть себе лоб с такой силой, словно хотел содрать с него кожу. Получить восемь тысяч долларов, не уклоняясь от своего пути! Ради этого стоило отбросить в сторону своё отвращение к грузу, именуемому пассажирами. Впрочем, пассажиры по две тысячи долларов уже не пассажиры, а драгоценный товар.
— Я отплываю в девять часов, — коротко сказал капитан Спиди, — и если вы и ваши спутники…
— В девять часов мы будем на борту, — столь же лаконично ответил Филеас Фогг.
Было восемь часов тридцать минут утра. Покинув «Генриетту», мистер Фогг вышел на берег, нанял карету и вернулся в гостиницу, чтобы захватить миссис Ауду, Паспарту и неразлучного Фикса, которому он любезно предложил поехать вместе с ними. Всё это было сделано с тем спокойствием, которое не покидало нашего джентльмена ни при каких обстоятельствах.
К моменту отплытия «Генриетты» все четверо были на борту.
Когда Паспарту узнал, во что обойдётся этот последний переезд, он испустил протяжное «о-о-о!», заключавшее все ступени нисходящей хроматической гаммы!
Что касается сыщика Фикса, то он решил, что Английскому банку не выпутаться из этого дела без значительных убытков. Действительно, к концу путешествия, при условии если Филеас Фогг не выбросит ещё несколько пачек ассигнаций в море, мешок с банковыми билетами должен был облегчиться больше, чем на семь тысяч фунтов стерлингов.
