Когда риск - это жизнь! - Маури Карло (читаем книги онлайн TXT) 📗
Вчера вечером меня остановил какой-то человек, осветивший мое лицо электрическим фонарем. Он, видимо, охранял своих людей, которые затем появились из темноты. Окружив меня, они знаками потребовали объяснить, кто я такой и что мне надо. Я, в свою очередь, дал им понять, что хочу переговорить с местным главным учителем школы, который, по моим расчетам, должен говорить по-английски. Его вызвали по телефону, и спустя пять минут появился главный учитель в сопровождении нескольких, тоже пожилых, людей. Учитель действительно говорит по-английски. Он приглашает меня в чайхану на чай и рассказывает, что в Ормаре до сих пор был только один европеец, добравшийся сюда с суши за 600 километров из Карачи.
В обществе этих людей, бедных материально, но богатых духовно, нечего опасаться, что останешься без еды, даже если нет денег. Из каждой хижины выходит ее обитатель, предлагая чай, чапати (хлеб), яйцо.
В день нашего отплытия сотни мужчин, а также дети под руководством своего учителя собираются на берегу возле «Тигриса» и прощаются с нами, исполняя особый танец под аккомпанемент барабанов. Среди танцующих нет женщин, они не должны показываться на людях: наверное, очень красивые…
В золотисто-фиолетовом цвете заката на мозаике лиц этих мусульманских жителей Ормары я как бы прочитываю приключения различных народов, которые, пройдя через моря и океаны, оказались здесь и, соединившись друг с другом, оживили пустыню. Я думаю об этом потому, что и мы с нашим «Тигрисом», ладьей прошлого, очутились в Ормаре не по своей воле. И если бы норвежский корабль «Ясон» не пришел за нами из Карачи, если бы не было дороги, соединяющей Ормару со всем прочим миром, если бы не радио у нас на борту — одним словом, если бы мы на самом деле были точно такими же, какими были шумеры, и находились бы в их условиях, то вполне вероятно, что нам пришлось бы остаться в Ормаре и смешаться с местным населением, чтобы выжить.
Разумеется, люди прошлого путешествовали со своими женщинами и семьями, как и подобает настоящим обитателям Земли, которые, где бы они ни очутились, хоть в пустыне, способны, не дрогнув, продолжать свое существование. На наших же современных кораблях путешествуют одни мужчины, будто женщинам этого не дано. И мы, оторвавшись от своих семей, стремимся к абстрактным целям, к каким-то своим заветным, причем точно известным вершинам, откуда мы обязательно вернемся к тем, кто нас ждет. Мы по-прежнему находимся во власти греческих утопий, и в каждом из нас, мужчин, отражается Одиссей, а в наших женщинах — Пенелопа, героические, но самоуничижительные собирательные образы мужчин и женщин.
Мы устремляемся в сторону Карачи, находящегося в 140 милях к востоку. Долина Инда представляет собой один из крупнейших центров Древнего мира. Археологи раскопали недавно в нескольких районах Месопотамии древнейшие печати из Долины Инда и высказали предположение, что между этими двумя географически отдаленными цивилизациями существовала культурная связь по меньшей мере 4000 лет назад. Недавно было установлено, что крупные города Мохенджодаро и Хараппа имели связь с городами на побережье океана.
3 февраля.
Вся наша экспедиция едет на автобусе осматривать Мохенджодаро — город, существовавший за 2500 лет до нашей эры. Мы проезжаем мимо мощного исламского форта Кот-Диджи, расположенного в археологическом районе; сделанные в нем находки относятся к доисторическому периоду.
Когда едешь по долине Инда, история возникает перед тобой не в виде научных открытий, памятников или музеев. Она прочитывается в различных слоях земли, скопившихся здесь в результате речных разливов, один на другом, постепенно похоронив под собой прошлое. Историю видишь и чувствуешь в человечности местных жителей, которые глядят на меня, словно из другой эпохи, так же, как смотрели на меня мои родители, отчего я чувствовал себя их сыном. Наше вчера — Азия, наше сегодня — Европа, неужели наше завтра — Америка?! А может быть, Европа всегда находится в настоящем, подвергаясь воздействию как вчерашнего, так и завтрашнего…
Множество людей, обрабатывающих поля, мелиорированные с помощью вод Инда, шагающих по пыльным дорогам к базару, есть сохраняющийся в тысячелетиях неизменный образ здешнего человека. Несмотря на то, что поверх телеги, которую тащат быки, лежит радиоприемник. Мне кажется, что всё приходящее к этим людям извне усваивается ими, обратный же процесс почти невозможен.
И действительно, сельская телега, которую тащит пара быков, точно такая же, какой пользовались 5000 лет назад. Такую же глиняную модель мы видим в музее Мохенджодаро, фантастическом кирпичном городе с бассейнами, санитарно-гигиеническими приспособлениями, домами и улицами, построенными за тысячи лет до римлян и красноречиво свидетельствующими о том, что в этих местах люди были «цивилизованными» задолго до нашего нулевого года.
7 февраля.
Выходим из Карачи. Буксир выводит нас из порта, на этом его миссия кончается. Мы остаемся одни. Совершенно непонятно, куда занесут «Тигрис» силы природы — ветер и морское течение, хотя сегодня-то они наверняка не прибьют ладью к неизвестной земле.
8 февраля.
Попутный ветер отрывает судно от Пакистана и направляет на юго-запад. Тем временем «Тигрис» успел как следует напитаться водой и осесть. Поверхность моря теперь всего в 40 сантиметрах под нами. Эйч Пи заметил на борту мышь. Хочется верить, что она здесь в единственном числе, так как мышиная семья способна заразить всю пищу.
Море баюкает нас и завораживает неповторимой игрой волн. Если все так пойдет и дальше, нас может отнести к Мадагаскару за 2000 миль отсюда.
Появилась луна, хотя солнце еще не зашло. Она совсем молодая, обращена изгибом на запад и тоже плывет в небе, похожая формой на «Тигрис». Вспоминаю, что в Афганистане во время новолуния люди загадывали желания. Вообще все люди, глядя на луну, поддаются ее очарованию. Она воздействует даже на океанские приливы и отливы. Лишь для тех, кто забаррикадировался в своих городах, луна всего лишь настроение или арена для новых рекордных завоеваний. В море луну хорошо видно. К тому же она освещает водное пространство, и, когда луны нет, нам недостает ее. Появление и исчезновение луны на небе служит нам календарем. Мы соразмеряем свое время с лунными периодами. Нынешняя молодая луна — пятая за время путешествия, и жизнь как бы растянулась во времени. В стремительном ритме нашей жизни под солнцем можно легко потерять счет дням. У нас в народе, когда хотят подчеркнуть, что речь идет о долгом времени, говорят: «От похорон Папы до похорон Папы». По четвертям луны мы каждый месяц ставим стрелки наших часов. Она, как и мы, не светит своим светом, и мы вместе носимся вокруг солнца, чтобы было светло и тепло.
11 февраля.
Проходим в среднем 40 миль в сутки. Могли бы идти и быстрее, если бы удалось все время следовать более прямым курсом, что невозможно, так как отяжелевший «Тигрис» плохо слушается рулей. Впрочем, нас и это устраивает.
Обсуждаем, куда лучше идти. Эйч Пи хочет идти как можно дальше, Юрий — поскорее пересечь линию экватора. Детлеф стремится на Сейшельские острова, Норман — на Мадагаскар, Рашад — в Йемен, — одним словом, каждый хочет что-то свое. Тур не высказывается определенно, но дает понять, что, благополучно добравшись до африканских берегов, мы успешно завершим серию его плаваний, посвященных исследованию древних цивилизаций, — плаваний, начало которым положил маршрут «Кон-Тики» из Америки в Полинезию, затем «Ра» — из Африки в Америку, наконец, наш нынешний маршрут «Тигриса» — из Азии (район, занимающий центральное положение в его теории) в Африку. Герман и я согласны с Туром.
12 февраля.
Штормовая ночь началась вахтой Юрия и Германа. Заклинило рули, и я вылез из каюты под проливным дождем, чтобы отвязать их от вилки. Затем на палубе появляются все остальные — опустить парус, который для такого ветра слишком велик. «Тигриса» швыряет во все стороны, и волны окатывают нас с головой приятными теплыми потоками воды. Управлять парусом чрезвычайно сложно, поскольку промокшие пеньковые канаты не скользят. Постепенно ветер уходит из паруса, и тот начинает со свистом хлестать воздух. Стоя на мостике, с трудом травлю понемногу толстый пеньковый канат, который собрался то ли разодрать на части небо, то ли сделать то же с моими руками.
