По следам «таинственных путешествий» - Алексеев Дмитрий Анатольевич (онлайн книга без TXT) 📗
А вот установить непосредственную причину гибели Тессема по костным останкам не удалось. Каких-либо травм, которые могли бы повлечь за собой смерть, найдено не было. Конечно, считают судебные медики, это вовсе не исключает предположения, что он мог упасть с крутого склона, потерять сознание и замерзнуть. Вот что по этому поводу писал Урванцев в упоминавшейся ранее книге: «...у Тессема подошвы на сапогах были из кожи нерпы с шерстью. Нерпичьи сапоги — незаменимая обувь для полярных походов, совершенно непромокаемая и очень прочная. Но подошвы из нее чрезвычайно скользкие. На гладком каменном склоне они, вероятно, его и подвели...»
Это предположение Урванцева косвенно подтвердили и результаты спектральной экспертизы. На правой стороне черепа и костях правого предплечья были обнаружены следы прокрашивания с повышенным содержанием меди. По-видимому, это следы винтовочных патронов, выпавших из кармана Тессема, который уже не мог подняться...
Специалисты Гидрометцентра СССР восстановили по архивам синоптическую обстановку в районе Диксона на вторую половину декабря 1919 года — именно в это время Тессем из последних сил шел к полярной станции. Оказалось, что температура окружающего воздуха колебалась от 27 до 39° ниже нуля. Верная смерть для вконец ослабевшего или потерявшего сознание человека! [102]
Теперь можно твердо сказать, что склад на реке Зеледеева соорудил Тессем. Был ли с ним рядом Кнутсен? На этот вопрос дать однозначный ответ пока невозможно. Как нельзя сегодня ответить и на такие вопросы, по-прежнему волнующие историков: где и при каких обстоятельствах погиб или умер Кнутсен, кому принадлежали норвежские лыжи, найденные экспедицией Урванцева в 60 километрах от Диксона, возле старого, сохранившегося и поныне охотничьего зимовья, куда исчезли нарты с пятью собаками и почему, наконец, Тессем оставил почту, свои дневники и документы, когда до полярной станции было рукой подать? [103]
Мы не будем выдвигать новых версий, которые бы примирили между собой известные факты и обстоятельства похода Тессема и Кнутсена, их явно недостаточно, чтобы сделать какие-либо обоснованные выводы. Будем ждать новых находок и открытий. Ведь существуют еще не прочитанные записные книжки Тессема, переданные норвежцам в 1922 году вместе с почтой Амундсена, и, быть может, они-то и хранят ответы на многие вопросы загадочного путешествия в таймырскую ночь.
И пурга замела их следы…
Нелегко оставаться наедине с горестными мыслями среди Белого Безмолвия. Безмолвие мрака милосердно, оно как бы защищает человека, согревая его неуловимым сочувствием, а прозрачно-чистое и холодное Белое Безмолвие, раскинувшееся под стальным небом, безжалостно.
Ясным, солнечным выдался день 26 апреля 1946 года. Белели вдали пики Анадырского хребта, змеилась окованная ледяным панцирем река Амгуэма. Но дыхание весны уже чувствовалось в воздухе, и было так прекрасно, что геолог Ю. Кремчуков невольно остановился и залюбовался этим затерянным от взора людского миром. Вдруг внимание его привлекла черная точка на горизонте. На лыжах дошел до нее минут за двадцать. Но что это? Уткнувшийся в склон перекореженный самолет. На крыльях выведенный оранжевой краской номер Н-43. Рядом палатка. Громко хлопает на ледяном ветру ее полотнище...
«Да ведь это тот самолет, что пропал полгода назад!» — подумал Кремчуков. Осторожно приподнял полог палатки, заглянул в скованную холодом темноту. Заледенелая фигура человека приткнулась возле закопченной паяльной лампы. Из кармана меховой куртки торчала записная книжка...
Чукотка... Сколько тайн хранит ее белое безмолвие! В истории изучения этого сурового края много загадочных, подчас трагических страниц, прочитать которые удается лишь спустя десятилетия. Смелые, сильные люди осваивали этот отдаленный район нашей страны. Воля, непреклонное мужество, непреходящий исследовательский интерес помогали им побеждать стихию — долгие полярные ночи, пургу и трескучие морозы. Но порой в этом единоборстве природа брала верх над человеком. Об одном из таких загадочных случаев, закончившемся трагедией, мы и поведем наш рассказ.
...22 декабря 1935 года радиостанция Анадыря приняла радиограмму из Ванкарема: «...завтра девятнадцатого вылетаю Н-43 через хребет на Кресты. Волобуев». Г. Волобуев был в то время командиром авиаотряда полярной авиации на Чукотке.
Если взглянуть на карту Чукотки, то можно убедиться в том, что между Ванкаремом и заливом Креста по прямой всего 230 километров. Немногим больше часа полета на тогдашнем одномоторном биплане Р-5. Но в тридцатые годы такой непродолжительный перелет в тех краях, да еще в разгар полярной ночи, был событием выдающимся.
Маршрут полета Н-43 и место его аварии
Через весь Чукотский полуостров протянулся с запада на восток Анадырский хребет — непреодолимая преграда между жителями на побережьях полуострова, северном и южном. Только в 1933 году шум авиационных моторов ворвался и разорвал первозданную тишину над этим белым пятном на карте Арктики. Летчики Федор Куканов и Георгий Страубе пересекли на трехмоторном ЮГ-1 загадочный хребет, а геолог Сергей Обручев провел первые визуальные наблюдения с воздуха. Не обошлось, как и положено первопроходцам, без небольшого открытия. Многие десятилетия географы полагали, что высота горы Матачингай — величайшей вершины Северо-Восточной Азии — составляет 2700 метров. Так вот оказалось, что вершина на 1000 метров ниже, чем было показано на карте, и не являлась к тому же вулканом.
Во время этого исторического полета летчикам и ученым пришлось изрядно поволноваться. На самолете не работало две трети приборов. Стрелка топливомера все время указывала на одну и ту же цифру. Плохо действовал и компас. Но Куканов по крайней мере не беспокоился о своем курсе: на борту был опытнейший геодезист Сергей Салищев, да и весь перелет проходил в дневное время и при хорошей ясной погоде.
Годом позже отряд Николая Каманина, торопившийся в марте к лагерю челюскинцев, предпочел пролететь лишнюю 1000 километров вокруг «чукотского носа», но не пересекать Анадырский хребет. На это решился только один Михаил Водопьянов. Еще более дерзкий бросок через горы совершил на У-2 летчик Богданов в августе 1935 года. Летел он без навигатора и с минимальным запасом горючего. Этими полетами и исчерпывался весь тогдашний опыт пересечения грозного хребта, который по-прежнему оставался таинственным и пугающим.
...Радиограмма Волобуева дошла до залива Креста только через ... три дня после его вылета из Ванкарема. О связи в те далекие годы нужно сказать особо. Северное и южное побережье Чукотки связывала хрупкая цепочка маломощных радиостанций: мыс Северный — Ванкарем — Уэлен — бухта Провидения — Анадырь. Не познанные еще законы прохождения радиоволн вынуждали порой передавать, например, сообщения из Анадыря в Уэлен через Петропавловск-на-Камчатке или даже... Хабаровск. А на это уходило немало дней. И поэтому в тот день, 19 декабря, Воло-буев на свой запрос о погоде ответа из залива Креста не получил. А в Ванкареме стояла на редкость хорошая погода. И он решил лететь.
Волобуев шел на большой риск, отправляясь в полет без самолета сопровождения и радиосвязи по малоисследованному маршруту. Но успокаивал себя тем, что уж во всяком случае Буторин выйдет на такой прекрасный ориентир, как залив Креста. Да и летят они из полярных сумерек навстречу солнцу.
...В конце дня Н-43, пилотируемый Буториным, сделал прощальный круг над поселком, набрал высоту и лег на юго-западный курс. «Волобуев вылетел через хребет на Кресты, далее Анадырь. Подтвердите прибытие», — отстучал радист.
102
Алексеев Д., Звягин В., Пискарев Б. Эпилог трагедии «Мод» // Знание — сила. 1986. № 6.
103
Несколько слов о судьбе спутника Тессема — Пауля Кнутсена. В 1921 году экспедиция Н. Бегичева отправилась на юго-запад по вероятному пути двух норвежцев. На безымянном мысе, примерно в 100 километрах от мыса Вильда, Бегичев заметил следы большого костра. «Я увидел, — записал он в дневнике, — обгоревшие дрова, шлюпочный крюк, мелкие разбросанные кости человека, много пуговиц, гвоздей, очки». «Мы заключили, — пишет далее Бегичев, — что кости погибшего — спутника Амундсена. Они сбились с пути, зашли в глубокую бухту, и один из них умер. Ввиду, того, что похоронить его не было никакой возможности, чтобы не растерзали труп звери, он сжег его на костре». Проверить предположение Бегичева невозможно, так как обнаружить захороненные им костные останки не удалось. Правда, в захоронении Тессема были найдены вместе с остатками истлевшей одежды две металлические пряжки, которые, как показали исследования во ВНИИ судебных экспертиз, оказались аналогичны пряжкам, найденным Бегичевым. Н. Урванцев полагал, что Кнутсен утонул, провалившись под лед в бухте Полынья, в 12 километрах от Диксона. В середине семидесятых годов биограф Бегичева — Н. Болотников высказал предположение, что найденные в 1921 году в костре предметы принадлежат не двум норвежцам, а пропавшей без вести экспедиции геолога В. Русанова.
