Что такое Израиль - Шамир Исраэль (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt, .fb2) 📗
Да и можно ли убивать и покорять живых людей во имя мертвых камней? Можно ли «освободить» камни? Стоило ли во имя овладения Стеной Плача стирать с лица земли целые жилые районы? Большинство израильтян отвечает на эти вопросы утвердительно, если речь идет о палестинцах.
Бои за Иерусалим начали правые сионистские боевики Эцель и Лехи, первыми развязавшие слепой террор против гражданского палестинского населения. Сначала они терроризировали жителей Лифты и Ромемы, затем, 13 и 29 декабря 1947 года, бросили бомбы в толпу покупателей на базаре у Яффских ворот, убили шестерых и ранили 40 человек. Хагана от них не отставала: в ночь с 5 на 6 января 1948 года ее бойцы подорвали христианскую гостиницу «Семирамида» и убили 26 невинных человек. Седьмого января 1948 года бойцы Эцеля метнули бомбу в толпу палестинцев, ждавших автобуса у Дамасских ворот, и убили 17 человек. Палестинцы ответили взрывами на улице Бен-Иегуда и у Еврейского агентства (о которых, в отличие от актов еврейского террора, можно прочесть во всех книжках про войну 1948 года, изданных в Израиле или Америке).
В Иерусалиме – в Ромеме, Катамоне и Шейх-Бадере – уже была применена тактика изгнания мирного населения. Палестинцы начинали понимать, что им грозит страшная судьба. Поэтому борьба была такой упорной, несмотря на вопиющее неравенство сил. Война за Коридор завершилась до конца британского мандата, когда на территории Палестины еще не было войск арабских государств. Эти войска и потом мало что меняли: у них не имелось ни оружия, ни денег, ни солдат, ни желания воевать. Торжество Израиля над армиями семи арабских государств несколько напоминает знаменитую победу Красной армии над Антантой в Гражданскую войну. Но ранее, в апреле-мае, у палестинцев вообще не было шансов удержаться.
Согласно книге Хаима Герцога (президента Израиля в 1983–1993 годах) «Арабо-израильские войны, 1967–1973», ко времени принятия резолюции о разделе Палестины в Палмахе, отборных частях еврейской общины, состояло 4 тысячи бойцов, а все еврейские вооруженные силы насчитывали 15 тысяч бойцов передовой линии и 30 тысяч бойцов территориальных отрядов. Кроме того, Эцель и Лехи располагали 4 тысячами бойцов. У палестинцев, по тому же источнику, было две партизанские группировки Армии спасения, насчитывавшие около тысячи человек каждая, несколько неорганизованных партизанских соединений на юге Палестины и Армия освобождения под командой Фаузи эль-Каукджи, насчитывавшая – на бумаге – около 6 тысяч человек. По данным Ури Мильштейна, у палестинцев имелось лишь 300 обученных бойцов на всю страну. В районе Коридора сражалось только народное ополчение из окрестных сел и Иерусалима. У ополченцев не было ни оружия, ни боевой подготовки, заслуживающих этого названия: король Саудовской Аравии послал им партию примитивных ружей конца XIX века, которые использовать не удалось, да на «черном рынке» они смогли купить еще несколько ружей по безумной цене. Старый ржавый маузер стоил там 100 фунтов, вчетверо больше обычной цены. Новобранец, умевший высадить пол-обоймы в цель и бросить ручную гранату, считался хорошо обученным.
И все же крестьяне и ополченцы упорно сражались за свои дома, за свои поля, за свои села, где жили их предки из колена Иуды и Вениамина, избравшие землю, а не веру. Во главе ополчения стоял палестинский Панфилов (или князь Пожарский), Абд эль-Кадир из рода Хусейни, одной из трех знатнейших фамилий арабского Иерусалима. Боям не было видно конца. Как ни напирали полки Палмаха на село, крестьяне держались. Дома переходили из рук в руки, как в Сталинграде. Конец сопротивлению положила случайная гибель Абд эль-Кадира эль-Хусейни 8 апреля 1948 года, за день до резни в Дейр-Ясине. Он шел по полю, его окликнули из еврейского окопа, приняв за своего. Окликнули по-арабски евреи из Ирака, недавно приехавшие в Палестину и не знавшие иврита. Эль-Хусейни решил, что это англичане – английские позиции находились неподалеку, и до конца британского мандата оставалось еще больше месяца, – и ответил по-английски: «Хэлло, бойз». Его ранили, пленили и расстреляли в тот же день.
Целый день тело эль-Хусейни лежало на поле битвы, пока палестинцы не поняли, что их вождь убит. Яростной волной поднялись они и выбили евреев из Кастеля. Их контратака оказалась столь мощной, что еврейские силы не смогли удержаться и откатились далеко от села. Через несколько дней Палмах совершил бросок на Кастель, но, к изумлению наступавших, село опустело.
Горе захлестнуло Палестину, как только весть о смерти эль-Хусейни дошла до Иерусалима. Это было на Пасху, когда иерусалимские мусульмане обычно едут веселым поездом со знаменами, под барабанный бой, гром литавров и стрельбу на восток, в сердце пустыни, к древней крепости Неби-Муса.
Неби-Муса лежит к востоку от дороги, идущей вдоль долины Букеа, в Иудейской пустыне. Букеа – продольная складка на мятой и плешивой шкуре пустыни, неожиданно ровное место с лунным пейзажем. Чтобы посмотреть краем глаза на пустыню, если больше нет времени, нужно заехать в долину Букеа, к Неби-Муса. С асфальта сходить и съезжать можно только в субботу и праздник, потому что в будние дни вы рискуете попасть ненароком под артобстрел: Иудейская пустыня – место зимних учений армии.
Неби-Муса – перл этой безводной долины. Судя по грудам камней эпохи халколита, это место считалось святым испокон веков. Мусульмане уверены, будто здесь погребен Моисей, хотя в Библии говорится, что Моисей погребен неведомо где на горе Нево, к востоку от Иордана. Это расхождение объясняют тем, что с маленького холма Неби-Муса видна гора Нево и это с годами породило путаницу. Неби-Муса не скромная гробница шейха, но мощная четырехугольная многокупольная крепость.
Ее воздвиг победитель монголов, гроза крестоносцев, покоритель Кесарии, разоритель Арсуфа, мамлюкский султан Египта и Сирии Бейбарс. Он же ввел в обычай ежегодное паломничество – зияра – к святой гробнице Моисея. Десятки и сотни повозок устремлялись из Иерусалима, праздновались свадьбы, устраивались гулянья и семейные торжества – и все это в Пасху, когда в Иерусалиме собираются многочисленные христианские паломники. Бейбарс боялся, что однажды паломники захватят Иерусалим, и хотел иметь под руками мобилизованное мусульманское население. Ввести праздник не составляло труда, потому что мусульмане Святой земли, некогда принадлежавшие к христианской и иудейской вере, склонны были отмечать весенний праздник Пасхи, вплоть до обычая красить яйца. Зияра Неби-Муса длилась семь дней, а начиналась молебном на Храмовой горе.
В Пасху 1948 года этому продержавшемуся 700 лет обычаю пришел конец. Траур по эль-Хусейни убил радость весеннего праздника. Только в 1984 году, впервые за 35 лет, тысячи иерусалимцев выбрались на Пасху к Неби-Муса, гробнице Моисея, на которого, как и на Палестину, у иудеев нет монополии.
После смерти эль-Хусейни положение палестинцев стало и вовсе отчаянным. Даже поставив под ружье (дедовское кремневое) последнего необученного феллаха, они могли вывести на поле лишь несколько тысяч бойцов. Организованными военными полевыми частями – батальонами и бригадами – могли считаться только отряды эль-Каукджи, которые не шли ни в какое сравнение с бригадами Палмаха и Хаганы. Возможно, вся Палестина к западу от Иордана стала бы еврейской и судьбу Лифты и Кастеля разделили бы Наблус и Хеврон, но на помощь палестинцам пришел Арабский легион под командованием легендарного Глабба.
Глабб-паша, как звали на Востоке английского полковника сэра Джона Баггота Глабба, был слеплен из того же теста, что и Лоуренс Аравийский и Орд Уингейт, – англичанин и военный, подпавший под очарование Востока. Но Лоуренса в наши дни считают выдумщиком, а Глабб доказал свое военное мастерство в настоящих боях. Орд Уингейт встал на сторону евреев в палестинском конфликте и был первым наставником бойцов Палмаха. Глабб избрал арабов.
Сын английского генерала, полковник Глабб отличился в Первой мировой войне, а после войны ускользнул от скучной казарменной жизни на Ближний Восток. Он научился говорить по-арабски, верхом на верблюде пересек в одиночку пустыню между Палестиной и Междуречьем и в 1930 году получил важное задание от эмира Трансиордании, ставшее началом его карьеры.
