Острова, не тронутые временем - Грин Лоуренс (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗
Серебро и золото — внешние признаки процветания богачей и бывших завоевателей Занзибара, по которым они отличаются от остального населения.
Среди индийцев, населяющих Занзибар, представлены почти все секты и касты, известные в самой Индии. Представители индуистской и мусульманской религий соперничают в торговле, но мирно уживаются друг с другом. Здесь и состоятельные парсы, и изящные индийцы из Гоа — они обычно служат поварами в европейских домах, и тонконогие кули со своей неизменной ношей.
Сингалы — ювелиры и ремесленники, превосходно обрабатывающие черепаховую и слоновую кость, черное дерево и золото, — живут уединенно. В квартале Малинди пропивают свои рупии и затевают драки темнокожие моряки с «доу» — одномачтовых арабских судов с треугольным парусом, что приходят сюда из Персидского залива. Путешественник, ненадолго сошедший на берег, за время короткой прогулки встретит сирийцев и конголезцев, абиссинцев и нубийцев, японцев и китайцев, сомалийцев, представителей Южной Африки, Маврикия и Сейшельских островов, Мадагаскара и Турции и даже таинственных пришельцев с Коморов, которые называют себя арабами, но говорят на языке банту.
На острове всего несколько сот белых, но и среди них представлены все европейские нации. Когда на Занзибаре звонишь по телефону, можно не знать номера, достаточно сказать только: «Пожалуйста, мистера Смита». А если телефон не ответит, то телефонистка скажет: «Его нет дома, обычно он в это время в клубе, я сейчас соединю».
Европейцы живут с удобствами. Как правило, каждый день на Занзибар приходит пароход, так что остров не теряет постоянного контакта с миром. Электрические фонари освещают улицы, словно сошедшие из сказок «Тысячи и одной ночи». Поло, гольф и теннис скрашивают жизнь, хотя Занзибар особенно популярен своими пляжами и рыбалкой. За небольшую плату белый может снять огромный арабский дом с кокосовыми пальмами в саду и порталом, напоминающим вход в крепость.
Занзибар всегда привлекал людей, которые были готовы начать любое прибыльное дело, не задумываясь о последствиях. Один авантюрист взялся как-то построить дворец для занзибарского султана. Строительство шло своим чередом, но, прежде чем навели крышу, пошли дожди, и роскошные восточные колонны рухнули как карточный домик. Однако тот же подрядчик вновь рискнул возвести дворец. Эта попытка выглядела более удачной, и дворец стоял до тех пор, пока султан не повздорил с английским флотом. Обстрел военных кораблей превратил его в руины.
Много лет назад американская компания предложила султану проект строительства железной дороги. В услугу за предоставленную концессию она бралась оборудовать его дворец электрическим освещением и кондиционированным воздухом. Султан согласился на это заманчивое предложение. Пожалуй, это была самая короткая железная дорога в мире. Линия начиналась от дворца, вела прямо к базару, бесцельно петляла среди бесчисленных аллей, потом выходила на открытое пространство, заканчиваясь через семь миль на гвоздичной плантации, носящей какое-то невероятно странное название — Бубубу. Были учреждены должности управляющего дороги и его заместителя — обе с высокими окладами. Каждый день поезд с открытыми вагончиками вез на работу довольных рабочих, а вечером, удовлетворенно попыхивая, возвращал их в город.
Если кто-либо из белых боссов намеревался совершить путешествие по железной дороге в Бубубу (больше, конечно, ради любопытства, нежели по деловым соображениям), об этом давали знать заранее. В специальный вагон ставили кресла, и поезд дожидался, иногда по часу и по два, пока важный посетитель не спеша шествовал к станции.
Однажды один из занзибарских железнодорожников проводил отпуск в Англии. Он обратился к крупной английской железнодорожной компании с просьбой предоставить ему бесплатный проезд по дорогам — акт вежливости, который часто оказывают по отношению к сановным представителям иностранных железных дорог. Такое право ему было предоставлено. В благодарственном письме чиновник заверил, что англичане смогут воспользоваться теми же привилегиями на Занзибаре. Теперь железнодорожная линия на Бубубу закрыта, так что таких взаимных актов вежливости более не предвидится.
Каждый, кто когда-либо бродил по улицам Занзибара, непременно останавливался и восхищался массивными дверями старых домов из ракушечника. Двери эти, украшенные богатой резьбой, захватывают воображение и неизменно привлекают внимание. Издан приказ султана, согласно которому двери нельзя изымать из зданий и экспортировать с острова. Это — мудрое постановление, иначе Занзибар утратил бы свое средневековое обаяние. Не каждый понимает знаки резных дверей, символику их древних росписей. Да и большинство островитян, пожалуй, не видит теперь в этих орнаментах ничего, кроме затейливых украшений.
А ведь главная дверь старинных занзибарских построек должна была обеспечивать суеверным арабам процветание и защиту их хозяйства. Вначале появлялись украшенные резьбой двери и рамы и лишь потом — сам дом. Резьба имеет на всех домах некоторые общие элементы: лотос, розетку и финиковую пальму. Каждый из них или все сразу присутствуют в старинном оригинальном орнаменте. Повсюду на дверях можно увидеть рыбу, какую-нибудь разновидность граната или ананаса.
Ладан считался символом воды. Все остальные символы говорили о плодородии. Может быть, они были привнесены из Египта и Сирии, где поклонялись богине-рыбе. Волнистые линии также означают воду. Цепочка, вырезанная по периметру всей двери, дает представление о безопасности дома, а в наши дни напоминает о тех цепях, которые были в ходу, когда Занзибар представлял собой невольничий рынок.
Большие медные наконечники и шишки скопированы с индийских, где двери должны были выдерживать атаку боевого слона. Вот уже почти две тысячи лет с муссонами на Занзибар приезжали люди из Аравии, Индии и из портов Красного моря. Все эти иноземные влияния можно проследить по мотивам резьбы дверей в коралловом городе.
Эти великолепные двери сработали мастера — арабы и суахили. Но уже тридцать лет назад техника эта была утрачена, и, хотя индийцы пытались продолжить традицию, они значительно уступали в мастерстве своим предшественникам. Индийскую дверь сразу же распознаешь по арке, в то время как старые двери обязательно сохраняли прямоугольную форму.
Когда я в последний раз был на Занзибаре, мне предложили за тридцать фунтов купить дверь, очевидно позднюю имитацию арабской. Как я уже упоминал, подлинные старинные предметы вывозить не разрешается, хотя мне и приходилось слышать россказни о воротах, выкраденных ночью и спрятанных на стоящих в гавани пароходах.
Люди, изготовляющие двери, делали знаменитые занзибарские сундуки, которые в наши дни уже трудно найти. В конце XIX века прекрасный сундук с тяжелыми латунными накладными украшениями можно было еще купить за сорок шиллингов. В наши дни вам повезет, если вы приобретете такой сундучок за цену, всего лишь в двадцать раз превосходящую первоначальную. Арабские женщины хранили в них драгоценности. Сундук всегда имел потайное отделение, и, когда в замке поворачивался ключ, звонил колокольчик. Мне как-то предложили обнаружить тайник в сундучке, но я так и не смог этого сделать. Думаю, что тут неудачу потерпели бы даже таможенники. После моих бесплодных попыток владелец сундучка вытащил перегородку между двумя ящиками. Именно здесь находился незаметный желобок, где можно было хранить жемчужное ожерелье или драгоценности, принадлежавшие некогда целому гарему.
Такой старинный сундучок разрешается увезти с острова, если вам удастся убедить арабского торговца продать его. Но гигантские ворота, как им и положено, остаются на местах, повествуя своими украшениями всем прохожим не только о мастерах прошлого, но и о древней истории Занзибара вообще.
«Странные посудины, — сказал как-то один торговец, с которым мы сидели за столиком. — Приходят с северо-восточным муссоном, потом снова уходят, и никто толком не знает зачем».
Большие лайнеры стояли на рейде Занзибара, вырисовываясь темными тенями на малиновом фоне заката, а мимо них скользили доу, поворачивая через фордевинд к большой якорной стоянке на Малинди. Горячее, наполненное гвоздичным ароматом дыхание материкового бриза колебало их ветхие паруса. Команда пела хором какую-то старинную песню, которую вот уже две тысячи лет разносят муссоны над гладью Индийского океана.
