Что такое Израиль - Шамир Исраэль (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt, .fb2) 📗
Друзы Ливана возникли как религиозная группа только в XI веке, когда Дарази, апостол фатимидского халифа Каира эль-Хакима, добрался до гор Ливана и обратил туземцев в веру Хакима. Но видимо, это произошло потому, что друзы и раньше отличались от соседей. Вестготы держались арианства, поскольку были другими, особыми, и отказались от него, когда различия между ними и местным населением стали сглаживаться.
В сердце Прованса, на вершине, есть руины замка и города Ле-Бо-де-Прованс, который сродни разрушенным твердыням Святой земли. Это трогательное место. Меж развалин растут оливковые деревья и виноградники. Если судьба не даст мне дожить свой век у родника в горах Иудеи, мой выбор падет на окрестности Ле-Бо. Ополчась против альбигойцев, северяне Франции уничтожили самобытный Прованс, эту французскую Андалусию, и покорили его на века.
Во время религиозных войн той поры южане проигрывали – в Провансе, на который северяне обрушились с неслыханной жестокостью, и в Андалусии, для многих жителей которой победа севера обернулась еще худшей бедой – изгнанием.
Смешно подходить к истории с позиций того, «что должно было б быть», но я не побоюсь и скажу: юг Испании должен был остаться мусульманским, христианам севера не следовало доводить до абсурда идею возврата.
Но у исторических процессов есть своя динамика. По мере того как христианские короли подчиняли себе юг, исчезала терпимость, свободомыслие гибло, крепла инквизиция. Покорявшие мавританский юг испанцы-северяне лишились свободы одновременно с маврами.
Мавры не были «унешними» врагами. Мавританская культура вошла к тому времени в плоть и кровь юга Испании. Поэтому христианским королям пришлось заняться не изгнанием мавров, но экзорцизмом мавританского духа. Это возродило наследие вестготских королей – стремление к культурной, национальной и религиозной однородности, что оказалось погоней за химерами. Ничего хорошего из этого не вышло, ибо не все народы созданы для счастливой однородности. Великие культуры расцветали только в условиях плюрализма и увядали после устранения докучливого раздражителя, оказавшегося залогом успеха. В Испании победа однородности была только отсрочена на 700 лет, но в конце концов восторжествовала.
В год 1492-й, ознаменовавшийся окончательной победой христианских королей над маврами, иудеям был предложен выбор: земля или вера. Им было дано шесть месяцев, чтобы определиться. Изабелла и Фердинанд, уверенные, что все – или почти все – иудеи примут Христа, были поражены масштабами эмиграции. В конце концов около 40 тысяч избрали веру и отправились в Португалию, а затем в Магриб, Амстердам, Константинополь, Палестину. В Израиле и по сей день полно евреев с фамилиями Толедано, чьи предки некогда покинули Толедо, Алькалаи – бежавших из Алькалы и тому подобными. Дальше, говоря о Цфате, мы расскажем, как беженцы из Испании возродили в Галилее Худерию по образцу еврейских кварталов испанских городов.
Но множество иудеев приняли христианство и остались в Испании навсегда. Из их среды вышли св. Иоанн Божий и св. Тереза из Авилы. Их потомки стали грандами, купцами, священниками, частью испанского общества. Их большой успех вызывал проблемы, которые, впрочем, со временем разрешились. Годы спустя дети и внуки обращенных иногда возвращались к «вере отцов». Таков был Уриэль Да Коста (Акоста), выросший в христианской вере в Португалии, уехавший в Амстердам и «вернувшийся» в иудаизм. Его судьба была трагичной – реальный иудаизм решительно расходился с его романтическими представлениями. Проклятый иудеями, он покончил с собой.
Семья испанско-еврейского мудреца, звездочета и картографа Авраама Закуто приняла христианскую веру уже в Португалии, а сам он отправился в странствия, дошел до Константинополя и Дамаска. Он умер в Палестине, оставив несколько детей, выращенных в лоне ислама. Поэтому в Палестине можно встретить как мусульман, так и иудеев с фамилией Закуто, потомков Авраама Закуто. В Испании, Португалии и в Америке есть и Закуты-христиане. Я когда-то переводил главный труд Авраама Закуто на английский и списывался со многими из них. Один Закут был послом Палестины в Киеве, а другой, молодой компьютерщик из Газы, писал мне грустные письма во время войны. Я предложил помочь ему в получении испанского паспорта, как потомку выходца из Испании, но он не захотел покидать Палестину. Все равно, сказал он, из Газы нельзя выехать даже с иностранным паспортом – Израиль не выпускает.
Изгнание мавров из Испании было куда более жестким. Сначала им предложили креститься или бежать в 24 часа, а потом изгнали и многих крестившихся. Испания – страна, где в свое время победил рабби Каханэ. Израильтянину интересно посмотреть на юг Испании в первую очередь с этой точки зрения: что может произойти со страной через 500 лет после полной победы сионизма модели Каханэ. Для израильтянина или палестинца приезд в Андалусию подобен возврату домой. Те же вади, террасы с оливковыми деревьями, акведуки, родники, сабилы с родниковой водой, руины крепостей времен крестоносцев, арабские, понятные названия мест, массы пришлого населения – страна, которая лишилась коренных жителей и была населена заново. Главная река – Вади-эль-Кабир, Большое вади. Долина Вад-эль-Фара, Гвадалафара, похожая на мечту бедуина или на исполнение пророчества Иоэля (3:18), она подобна вади Святой земли, но в ней течет полноводная река, вьющаяся змейкой и напоминающая Иордан. Последняя столица мавританской Испании – Гранада, Карната, расположенная на горном отроге Карн, сердце поздней мавританской Испании, чем-то неуловимо напоминает Акку крестоносцев. Оставленный под занавес след заморского влияния.
У въезда в город стоит триумфальная арка с тремя разрезанными гранатами – каламбур в камне, основанный на народной этимологии, которая производит имя города от названия этих плодов. Арку построили при Карле V, но гранат – Гранаду – рассекли католические короли Изабелла и Фердинанд (изображение треснувшего граната вошло в их герб) в тот же роковой год 1492-й, то есть без малого через 800 лет после прихода сюда ислама и мавританской культуры. Иными словами, в эмирате Гранады не было никого, кто воспринял бы это завоевание как освобождение, и во всей Испании не было людей, способных претендовать на земли Гранады. Эмиры Гранады старались жить в мире с христианскими владыками, и даже послали им на помощь отряд, когда христиане вели войну с мусульманами Севильи. Последняя династия эмирата Гранады была основана ибн эль-Ахмаром за 250 лет до падения города, а закончилась она на Боабдиле (Мухаммаде XI), прозванном Эль-Чико, Малютка.
Именно в Гранаде-Карнате мавритано-испанская культура достигла апогея, декадентского, перезрелого, сладкого. Главный памятник ее – Альгамбра (эль-Кала эль-Хамра), Красный форт. Вашингтон Ирвинг нашел этот дворец-крепость в полуразрушенном состоянии, она потрясла его, и он обратил внимание испанцев на гибнущую красу. Испанцев начала XIX века Альгамбра интересовала так же мало, как сегодняшних израильских поселенцев – ближайшая гробница шейха. Сегодня они посещают дворец – как Лувр или другую иностранную диковинку. Ведь у цивилизации Гранады не было преемниц. Альгамбра не похожа по стилю на Мескиту, мечеть Кордовы. В Кордове еще доминировало влияние сирийско-палестинского стиля, прежней метрополии Омейядов. Гранада – чистое порождение мавританского стиля, как дворцы Марокко. Снаружи она довольно проста – мавританские правители старались «во избежание сглаза» не выставлять богатство напоказ. По декадентскому дворцу Альгамбры удивительно хорошо гулять. Надо только железной рукой отклонить предложения местных гидов, «малосведущих, чрезмерно болтливых, куда-то торопящихся и постоянно ссылающихся на Вашингтона Ирвинга», как сказал У. Кларк в 1849 году.
Любой зал и двор Альгамбры – подлинный перл. Зал Посланников – Салон де Эмбахадорес – высокий, со сводом-куполом, напоминает севильский, но еще более элегантен, и вид из окон лучше. Севильский Алькасар стоит на ровном месте, а Карната – на вершине холма, так что из окон дворца видны зеленые сады внизу и снежная гряда Сьерра-Невады на недалеком горизонте. [После полудня я окунался в купальню эмиров Гранады, полную чистой проточной воды, – в жар сиесты туристов мало и можно рискнуть. Прекраснее всего дворики и сады Альгамбры. Патио де лос Аррайянес, с его прудом, обрамленным колоннами, в котором ловишь отражение дворца, как у Тадж-Махала, и нишами, где с потолка свисают искусственные сосульки-сталактиты, вырезанные из камня – для прохлады. Патио де лос Леонес, с его симметрией и фонтаном, окруженным львами. Невероятные сады Хенералифе (Джаннат эль-Ариф), где фонтанов, бьющих струй – целые ряды. Как и всюду в мавританской Испании, как во дворце Галианы, сады – часть дома, может самая важная его часть.]
