Пикник на Аппалачской тропе - Зотиков Игорь Алексеевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗

— Я узнал. Слово «турки» пришло к нам из Европы. Ведь в Европе эта птица до открытия Америки была неизвестна, ее впервые привезли туда из Америки. Но до этого все странные «заморские» вещи привозились в Европу с Востока, из Турции. Вот и назвали эту птицу «турка», в смысле — с Востока.

И я понял, что и русское название этой птицы — индейка — тоже имеет географическое происхождение: привезенная из Индии, ведь в то время Америка называлась Вест-Индией.

В обычные дни Дейв сидит и работает обычно до девяти или десяти вечера. Я даже думал, что он аспирант. Ведь обычно только аспиранты во всех странах так много работают. Но вот сегодня я узнал, что он просто химик; нанятый фирмой, чтобы делать анализы для Чета…

17 ноября, среда. На днях раздался звонок, и радостный женский голос сказал:

— Привет, это я — Дайане. Я вернулась из Кентукки. Там тоже нет работы. А кроме того, мне здесь от церкви предложили быть в Миссии.

— Что это значит? — спросил я.

— А это значит, что я буду работать с миссионерами. Я подписала бумагу, что готова поехать в любую часть земного шара, где мой Лорд нуждается во мне.

— А что ты будешь там делать?

— О, то же, что и здесь. Помогать старикам, сидеть с детьми, развлекать их, учить верить в Лорда, пока их родители слушают проповедь миссионера — священника. И ты знаешь, время вдруг полетело с такой быстротой. Ведь я даже сплю сейчас часов пять в сутки. Меня могут отправить в любое время, хотя они пока ждут, когда я окончу курс обучения.

— Обучения чему?

— О, Игор, неужели ты не понимаешь? Они пошлют меня в какую-нибудь дикую неразвитую страну, я буду жить в деревне, где не будет электричества, водопровода и конечно же врача. Поэтому они учат нас сейчас основам скорой помощи, санитарии, профилактики, как принимать новорожденных, как по мере возможности облегчать физические, духовные страдания умирающим. И кроме того, учат, как выжить в джунглях, в пустынях, в снегах гор. Ведь никто не знает, куда меня пошлют.

— И ты не боишься, Диана, что тебе будет скучно, что ты разочаруешься?

— Разочаруюсь? В чем? В работе для Лорда? Разве в помощи старикам и детям можно разочароваться? Конечно, жаль, что они платят за эту работу совсем гроши. Но ведь мне и не нужно ничего. Лишь бы было хорошо Лорду… А теперь до свидания, Игор, желаю тебе счастливого пути то Рашиа. [7] Было приятно поговорить с тобой. Я должна бежать. Сейчас в «Маяке любви» опять служба, и я должна поработать как такси, объехать несколько старых людей, посадить их в свою машину и привезти в церковь. До свидания!

21 ноября, воскресенье. До Дня благодарения осталось четыре дня. Но если у нас праздники начинаются в день праздника, а потом продолжаются несколько дней, то здесь, в Америке, все наоборот — праздники начинаются чуть не за неделю до официального дня. Позавчера меня пригласили послушать службу в «Маяке любви». Тема — День благодарения, и я опять слушал и смотрел, не знаю, что больше, на молодых мужчин и женщин, особенно женщин, которые, воздев вверх тонкие, покрытые золотыми браслетами руки, в каком-то почти эротическом экстазе извивались и пели свои гимны Лорду. Во вторник это общество организует ужин Дня благодарения — индейка и тыквенный пирог, конечно. Но я сразу отказался. Ведь до сих пор раз в неделю, по вторникам, я хожу на свои сквер-дансы, и там тоже организуется обед Дня благодарения. Добровольцы гелс [8] готовят обязательно индейку, и каждый расписался в списке против одной из позиций необходимых вещей, которые надо принести. Я, например, должен принести маслины. Будет около пятидесяти человек, по две-три маслины на брата — итого 130 маслин. Это поручение для одинокого мужчины — одно из самых простых. Остальные, в основном девушки, приносят всякие салаты, пироги и десерты. И никто, хотя в нашей компании много мужчин, не собирается приносить вина. Только сидр, чай и кофе.

Только что я вернулся из поездки в городок Ниагара-Фоалс, что значит Ниагарские водопады, — ездил к говорящему по-русски мужу нашей аспирантки Лии. Мы встретились с ним на одном из вечеров нашего департамента, разговорились, и он пригласил меня приехать и посетить его церковь.

— Но ведь я атеист, Иан…

— Ничего, это даже хорошо. Ведь читать проповедь в зале, в котором все глубоко верующие, так же неинтересно, как ловить золотую рыбку в аквариуме, полном золотых рыбок.

Мне понравился Иан — молодой интеллигентный, свободомыслящий человек, который является пастором странной, маленькой церкви: обычный, без всяких украшений дом, внутри большой зал, а на стенах его — знаки всех существующих религий и надпись: «Мы принимаем всех».

Я опоздал на проповедь и почти опоздал на обед. Лия, как это делают часто многие американцы, ошиблась, когда рисовала мне план, и я больше двух часов колесил под дождем по местечку Гренд айленд, где расположен городок, искал дорогу, но в основном беспокоился, чтобы не попасть на один из мостов, которые ведут в Канаду и с которых нет обратного выхода: очень трудно развернуться, В Канаду я не попал, а когда пришел в церковь, зал уже был пуст, рядом с трибуной пастора стоял большой стол, на котором лежал американский натюрморт Дня благодарения: тыквы «сквоши», кабачки, виноград и конечно же кукурузные початки, связанные в пучки. Какая-то девочка пыталась что-то наигрывать на маленьком фортепиано. Она сказала мне, что все уже в подвале, где накрыты столы и начинается ужин. Я спустился по лестнице вниз.

Очень низкий, но большой зал украшен яркими оранжево-желтыми тыквами и странными кукурузными початками, в которых зерна не только светло-кремовые, но и коричневые, черные, почти фиолетовые. Их называют индийскими початками. От них пошла культурная кукуруза, но и сейчас их выращивают, в основном в декоративных целях.

Меня ждали. Из-за стола встали Иан и Лия и заторопились ко мне. Все мы взяли по тарелке и пошли к прилавку, где лежали противни с подогревающимися конечно же индейками, уже порезанными на кусочки. Рядом были другие противни с гарниром: картофельным и тыквенным пюре, просто тыквой. Ее готовят, разрезав лишь пополам, а потом каждый выскребает себе сколько надо из середины.

Я осмотрелся. В основном — немолодые, уверенные в себе, вежливые мужчины с седыми гривами, в хороших, дорогих костюмах. Чуть более молодые, интеллигентного вида женщины. Очень элегантные одежды, тонкие талии, почти нет украшений. Как это контрастировало с теми людьми, которых я видел недавно у сестры Джин. Там, наоборот, одежды были дешевые, а талии у тех, кто был чуть-чуть постарше, уже располневшие. Хотя работали те женщины, в отличие от этих, больше физически, По-видимому, дело в качестве питания, диеты, как здесь говорят о любом питании.

Обед был как все званые обеды. Иан как хозяин был занят вежливыми ответами на вопросы по своей проповеди.

— У нас есть сидр, чай, кофе и вино, — сказала Ли я. — Что вы хотите, Игор?

Я сказал, что бокал белого вина был бы хорош, и мне принесли его. Но никто не налил мне еще, да и сам я не просил. Все сидели с одной рюмкой сухого вина: никто не испытывал необходимости выпить еще.

После ужина Иан показал мне церковь.

— Это мой друг, атеист из Советского Союза, — говорил он всем с гордостью.

— А как вы относитесь к атеистам? — спросил я.

Иан дал мне маленькую, из трех страничек, брошюрку.

— Вы ее полистайте, а я сейчас приду, — сказал он.

Я открыл брошюру и зачитался.

«В Америке мы говорим слово „атеист“ как обвинение. Хотели бы Вы, чтобы Ваша дочь вышла замуж за атеиста? Смогли бы вы доверить заниматься политикой человеку, который не верит в Бога? Разве эта великая нация не была рождена набожными пилигримами? Кроме того, ведь коммунисты — это атеисты. Атеист — слово, полное ненависти и страха. Мы должны быть религиозными, и никому нет дела — какая это религия.