Осколки падающих звезд (СИ) - "MissMercy97" (читаем книги TXT) 📗
Неровное дыхание Малфоя щекотало щёку, и Гермиона, не помня себя, положила немного дрожащую руку на его плечо. Следом — вторую. А затем губы, наконец, разомкнулись, подчинившись нахлынувшим эмоциям. Гермиона ощутила на своих губах его улыбку, пока Малфой целовал её настойчиво, но одновременно старался не спугнуть.
Его пальцы скользнули к её подбородку, к щекам, к уху, а затем зарылись в копну шоколадных волос. Тяжело вздохнув, Малфой накрутил волосы на кулак и грубо отклонил её голову назад, заставив Гермиону издать приглушённый стон. Его губы опустились на шею, и она ощутила, как жадно он вдохнул её запах.
Малфой отпустил волосы и обвил руками талию, оторвав Гермиону от пола и, не прекращая осыпать её шею хаотичными поцелуями, страстно и отчаянно сминая кожу губами, двинулся в сторону кровати, которая громко скрипнула от навалившегося на неё веса. Пружины от матраса впились в кожу спины, но эти ощущения мгновенно отошли на далёкий край сознания, открывая путь чему-то совершенно новому.
Казалось, что позволить ему стянуть джемпер, было самым сложным. Это было сродни шагу в кромешную, пугающую темноту с завязанными глазами — неизвестно, что может ожидать там, где Гермиона могла оказаться совсем беспомощной. Но вопреки коротким сомнениям, клочок теплой ткани полетел на пол. Холодно не стало. Горячее тело Малфоя, источающее тепло, продолжало подпитывать Гермиону.
— Тебе холодно? — он сдержано провёл языком по её губам. — Ты вся дрожишь.
— Мн-н-е не холодно, я просто… просто… — её самообладание медленно погибало на кончике языка, прытко обволакивающего её губы.
— Чёрт, Грейнджер, — рыкнул Малфой ей в рот, — не говори, что ты девственница.
— Хорошо, не скажу, — пульс Гермионы участился, словно кровь принялся разгонять маленький моторный двигатель.
— Ты была права, — он отстранился, яростно закончив поцелуй, — нам надо остановиться.
— Я…
Малфой поставил ладони около её плеч и навис над Гермионой, скалясь и трудно дыша.
— Я не хочу останавливаться, — проблеяла она, закусив нижнюю губу, и машинально дёрнула руками, чтобы прикрыть грудь, которую, хвала Мерлину, всё ещё скрывал скромный бюстгальтер.
— А что же тогда случилось с нам-надо-остановиться-Грейнджер?
— Заткнись, Малфой, — её слова немного раззадорили его, и он ласково завладел её правой ладонью, отнимая руку от тела. Малфой снова поцеловал её, но на этот раз поцелуй был скользящим, неглубоким.
Он не ограничился одними лишь губами, плавно переходя к шее и запуская свободную руку под спину в попытках нащупать застёжку от лифчика.
Щелчок.
И Гермиона вновь ощутила, как он растянулся в улыбке. Малфой снова медленно двинулся к её губам, пальцем проведя по плечу и стягивая с него тонкую лямку одну за другой; их при желании можно было разорвать одним движением. Продолжая краснеть, Гермиона уперлась взглядом в его серые глаза именно в тот момент, когда он «ненароком» коснулся её тела выпуклым бугорком в районе таза. От смущения у неё перехватило дыхание.
Стоило Гермионе остаться без бюстгальтера, как её руки вновь дёрнулись в попытке закрыться, но тут же Малфой пресёк это движение осуждающим взглядом, заставившим её застыть на месте и лишь продолжить наблюдать за ним.
Он взял в рот затвердевший тёмно-розовый сосок, а между пальцев сжал другой. Гермиона прогнулась в спине и крепко сомкнула губы, чтобы подавить вопль. От таких ласк по телу пробежала дрожь. Приятная, волнующая, смущающая дрожь. Сильная волна возбуждения прошла сквозь каждый атом, обтянула каждую клетку и пронзила все нейронные связи, стянув низ живота. И в этот момент Гермиона потеряла ту нить, когда сама захотела принадлежать Драко Малфою.
Он не был хорошим парнем, который в приоритет поставит интересы кого-то другого вместо своих собственных. Он не был из тех, кто станет тем самым плечом, в которое можно поплакаться.
Драко Малфой был иным.
Грубым, хитрым, ненадёжным.
Но в нём было что-то… спрятанное, сокровенное, сакральное.
Он продолжал крутить языком вокруг ареолы её соска, поглощая сдержанные стоны Гермионы, пока неожиданно не оторвался. Он ухмыльнулся, заметив её вопросительный взгляд, и его рука, сжимающая правую грудь, метнулась вниз. Приподнявшись, он опёрся на колено и без промедлений расстегнул пуговицу на её джинсах, а затем и молнию, издавшую характерный звук следом. Странное ощущение пробило Гермиону, когда вместе со стягиванием потертой ткани, она попутно почувствовала лёгкие прикосновения губ к бедрам.
Малфой аккуратно, стараясь резко не дёргать, помог освободить раненую ногу, едва ощутимо поцеловав колено.
Избавившись от одежды Гермионы и оставив её обнажённой, Малфой испустил рык и, грубо рванув с себя свитер, вновь припал к раскрасневшимся и опухшим губам Гермионы. Их языки танцевали танго, ставшее настоящим безумием. Казалось, ещё немного, и сердце Гермионы разорвётся на куски от распирающих чувств и тактильных ощущений.
Его светлая кожа, усыпанная родинками, и сияющие белые волосы делали его похожим на какое-то невиданное ранее создание, оторвать взгляд от которого было выше её сил.
— Перестань дрожать, — его ласковый шепот заставил Гермиону ещё сильнее затрястись от волнения. В груди уже давно разгорелось пламя, обещая вот-вот подпалить каждый участок тела. Даже ноющая боль в ноге не отвлекала её. Все неприятные ощущения стёрлись, впуская на своё место лишь желание всецело принадлежать Малфою. Он вновь вернул руку к её груди, дёрнув за чувствительный сосок, и Гермиона опять выгнулась навстречу теплу его рук. Она позволит ему трогать её так, где никто не смел, ласкать нежными прикосновениями и причинить боль.
Малфой провёл ладонью по внешней стороне бедра и, подхватив ногу, чуть приподнял её, меняя угол, чтобы прикоснуться губами к тонкой коже, оставляя россыпь поцелуев. Гермиона застыла, словно статуя, стараясь не сойти с ума сейчас же.
Она была в его власти. Она сдалась. Без боя.
Покончив с одной ногой, он склонился ко второй, стараясь не давить на болезненные места и огибать ещё не затянувшуюся рану. Малфой медленно, словно издеваясь, подцепил пальцем её трусики и начал стягивать их вниз, одаривая Гермиону фирменной ухмыляющейся улыбкой, мучая её стыдом.
Ноги Гермионы послушно поддались и раздвинулись, стоило их немного подтолкнуть, но вместе с этим она отвернула лицо, прикрыв веки. Горячее тело накрыло её собой, а рука ласково коснулась щеки, настойчиво заставляя держать голову прямо.
— Не смей отворачиваться. Не смей, — казалось, этот голос не принадлежал Малфою. Может, в этом и заключалась магия? За ним хотелось следовать, ему хотелось подчиняться.
Их губы вновь встретились, а ладони Гермионы оказались на его плечах. Она возбуждённо оплела его тело ногами, стараясь игнорировать тянущую боль в лодыжке. Руки любопытно исследовали мышцы на его плечах, животе и груди, пока губы Малфоя страстно мяли нежную кожу шеи, слегка задевая ключицу зубами.
Он оторвался от неё и в момент стянул с себя брюки вместе с трусами, обнажив член.
— По опыту некоторых, могу сказать, что будет больно, — тихо сказал он, немного отстранившись. Гермиона вновь ощутила укол глупой ревности. Малфой не следил за языком, либо делал это нарочно. Заметив недовольство на её лице, уголки его губ скользнули вверх. — Ох, перестань, Грейнджер, — лукаво произнёс он, и в следующий миг Гермиона почувствовала нарастающее давление от твёрдого тела, давящего на низ живота.
Малфой качнулся вперёд и слегка коснулся половых губ. Гермиона чуть не застонала от охватившего её в тот момент томления. Между ног адски ныло.
Ещё несколько покачиваний, и по телу разлилась нега, заставившая прикусить костяшки пальцев. Трение становилось всё меньше, уступая место скольжению. Гермиона старалась раскрыть ноги шире, чтобы позволить Малфою проникнуть глубже, пока её не пронзила боль. Первым рефлексом было отпихнуть его, что есть силы, вытолкнуть из себя и сжать ноги плотнее, лишь бы эта резкая боль ушла.
