Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik" (полная версия книги txt) 📗
– Интересно, – прошептала она, – как и то, что ты выбрал воскресенье для торжества, потому что в этот день недели людям сопутствует удача?
– Что-то вроде того, – ответил я.
Может, я становлюсь суеверным мудаком, но я всегда знал, что лучше перестраховаться, чем сожалеть. Нам нужна каждая капля чертовой удачи, учитывая, как мы живем, и если я могу помочь нам, выбрав правильный день для свадьбы или благодаря всевышнего за дождь, я буду лишь гордиться. Б…ь, это не может навредить.
– Ну, тогда плохо, что я не намокла, – отстраненно сказала она.
Я запутался в нотах и расхохотался, она сконфуженно посмотрела на меня.
– Не переживай, tesoro, наша свадьба еще не закончилась, – сказал я. – У меня есть кое-какие планы, как тебе взмокнуть еще до окончания ночи. Вместе со мной.
Она закатила глаза и вновь повернулась к окну, чтобы я не видел ее румянца.
– Не могу поверить, как тут красиво, – пробормотала она.
Мы были в Пиренейском Отеле, в Пиренейском Люксе (2), с видом на озеро Мичиган. Он стоил охеренно дорого, но был лучшим из лучших, а Изабелла заслуживает только такого.
– Не сравнится с твоей красотой, – прошептал я.
– Ты соблазнитель, – игриво заявила она. – Кстати, на каком мы этаже?
– На восемнадцатом.
– Серьезно? – со смехом переспросила она. – А у нас есть балкон?
Тут до меня дошло, о чем она, и я хихикнул – балкон на восемнадцатом этаже.
– А я и не подумал об этом дерьме, когда бронировал номер. Лучшие апартаменты на этом уровне.
– Как подходит, – ответила она, подходя ко мне.
Я продолжил играть и краем глаза увидел, как она остановилась у скамейки. Она медленно начала развязывать халат, и я повернулся, пораженный открывшимся мне видом, когда ткань упала на пол. Я уставился на нее, жадно рассматривая соблазнительные формы, обтянутые черным топом и стрингами. Для воображения ничего не осталось.
Как будто мне надо что-то воображать… я знаю каждый дюйм ее тела.
– Б…ь, – выдохнул я, отталкивая скамейку на несколько дюймов назад, когда она прижала меня к фортепиано.
Я обхватил ее за талию, и она забралась мне на колени, разводя ноги, чтобы обнять меня. Она запустила руки мне в волосы, а потом нагнулась для поцелуя, ее веки опустились, когда она прижалась ко мне губами. Я крепко вцепился в нее и ответил на поцелуй, ее губы были мягкими и чертовски сладкими, словно клубника.
Я медленно провел руками по ее спине, и она выгнулась, ее тело дрожало под моими касаниями. Ее дыхание сбилось, она уже охеренно завелась, постанывая у меня на коленях и крепче прижимаясь ко мне. Я стонал, ощущая, как член твердеет еще больше с каждым движением ее губ, отчаянно требуя внимания и пульсируя в штанах. Я ощущал ее тело сквозь тонкую ткань одежды, и это не помогало сохранять голову ясной, часть меня требовала, б…ь, содрать с нее все эти вещи прямо сейчас. Я пытался игнорировать эти желания и сосредоточиться на Белле. Она – главное, а не я. Она для меня – все, и я хотел ей это доказать. Я хотел, чтобы она знала, как я ценю ее, как чертовски люблю ее. Она всецело отдала себя мне, по собственной воле… не потому что я – единственное, что она знала, но потому что я – единственное, чего она хотела. Из всех мест, куда она могла направиться, она вернулась ко мне, она выбрала меня, осталась рядом. И для меня это значило больше, чем я мог передать, я хотел сделать все возможное, чтобы показать ей, как я ценю, что она, б…ь, дала мне шанс.
Я схватил ее покрепче и встал, она взвизгнула, когда я опустил ее попку на фортепиано, ногами она задела клавиши, по комнате разнеслись звуки. Она осторожно наблюдала за мной, когда я встал между ее ног и положил руки ей на колени, медленно скользя по коже вверх. Она забросила голову назад и издала стон, а потом откинулась на локти.
– La mia bella ragazza, – шептал я, гладя ее бедра.
Я расстегнул застежки ее белья и начал медленно снимать чулки.
– Нет, на хер это дерьмо. Не так. La mia bella donna. Теперь ты женщина, tesoro.
Она улыбнулась от моих слов и еще больше расслабилась, прикрыв глаза и довольно замычав. Я стянул чулки и бросил их на пол, а потом положил руки назад на ее ноги, начиная исследовать их от самых ступней и до бедер. Какое-то время я лишь ласкал кожу, а потом скользнул пальцами под трусики и потянул их. Она приподняла бедра, чтобы помочь мне. Она стонала, мои игры доводили ее до исступления, но я не хотел спешить, желая насладиться каждой секундой близости.
Какое-то время я гладил ее киску, с удовольствием ощущая влагу.
– Я же сказал, что ты намокнешь, – игриво заявил я, снова поглаживая ее ноги.
Она застонала, когда я развел их еще шире и наклонился, проводя носом по внутренней поверхности бедра и оставляя нежные поцелуи на коже. Когда я коснулся ее киски, она резко запустила пальцы мне в волосы и притянула мое лицо еще ближе.
– Пожалуйста, – молила она, громко дыша, я пощекотал языком ее клитор.
Я ввел в нее два пальца и начал двигать ими, вылизывая каждый сантиметр, ощущая невероятный вкус своей Беллы. Ни у кого больше я не пробовал киску, и, б…ь, не буду, но я знал, что ни у кого в мире нет такого потрясающего вкуса.
– Господи, да, – вскрикнула она, выгибая спину и притягивая меня ближе, я начал посасывать ее клитор.
Я не смог сдержать чувство гордости, ощущая, какой сильной она может быть, не стыдясь своего тела и своих желаний. Мы чертовски далеко ушли от Форкса, от того времени, когда она только пыталась понять себя. Сейчас она знала, что хочет. И не боялась это демонстрировать. Для меня не было ничего сексуальнее ее уверенности.
Я ускорил движения и согнул пальцы, пытаясь найти ее точку G. Вскоре ее ноги начали подрагивать, и я понял, что мне удалось. Я начал резче двигать рукой, жестко прижимаясь губами. Я теребил языком ее клитор, вызывая крики, ее тело напряглось, и я быстро подвел ее к оргазму. Она крепко вцепилась мне в волосы, я вздрогнул, уверенный, что она вырвет несколько гребаных прядок.
– О Господи, Эдвард, – вскричала она, выгибая спину.
Ее ноги стукнули по клавишам, хаотичные звуки смешались с криками.
Я продолжал свои действия, пока она не расслабилась, напряжение покинуло ее очень быстро, она ослабила хватку. Я оторвал губы от ее киски и начал целовать бедра, медленно продолжая пронзать ее пальцами. Я застыл, когда ее тело начало трястись, меня охватила паника. Мне показалось, что она плачет, но тут я пораженно понял, что она смеется, хохот эхом отразился от стен.
– Что, б…ь, такого смешного, tesoro? – спросил я, выходя из нее и нежно лаская ноги.
Этот звук пошатнул мое эго, последнее, чего я ожидал – что моя работа с ее киской вызовет смех.
– «Красотка», – ответила она, снова заливаясь хохотом.
– Что? – озадаченно уточнил я.
– «Красотка», – повторила она с улыбкой, – ну знаешь, фильм? Мне это напомнило о сцене, где герой Ричарда Гира играет на пианино в холле отеля, и…
– А ну постой, черт возьми. Я делаю это, а ты хохочешь, вспоминая сраный фильм? – недоверчиво спросил я.
Она пожала плечами и невинно улыбнулась, я раздраженно застонал. Я схватил ее за бедра и стащил с фортепиано, быстро ставя на ноги.
– Да брось.
Я схватил ее за руку и потащил по комнате.
– Что с тобой? – спросила она, в ее голосе звучало удивление, но она не сопротивлялась.
– Думаю, вопрос в том, что с тобой, – ответил я, – и, будь добра, ответь. Ни одна женщина не будет думать о гребаном низкосортном фильме вроде «Красотки» после того, как кончила. Это дерьмо неприемлемо. Я должен все исправить.
Она засмеялась, и мы направились в спальню, я обнял ее и притянул к себе. Потом я потянул за край ее топа и стащил его, позволяя ему упасть на пол. Она сняла пояс, пока я расстегивал рубашку и отбрасывал ее в сторону. Я разулся и прижался губами к ее шее, целуя и облизывая мягкую кожу. Она быстро расстегнула мои брюки и спустила их вниз, вместе с боксерами. Я откинул одежду в сторону и прижался к ней, подталкивая ее к постели, наши губы встретились.
