Арсенал-Коллекция 2015 № 12 (42) - Коллектив авторов (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Следует заметить, что сами немцы это хорошо понимали и рассматривали возможность наших минных постановок как весьма вероятную. Проверка фарватеров осуществлялась не только в Керченском проливе, где вели активные действия, как наши катера, так и авиация, но и по маршруту Мариуполь - Таганрог. Так, 20 июня 1943 года неконтактным тралом проверялся участок Бердянск - Мариуполь[13]. Можно сказать, что и потери в минной войне на Азовском море противник понес еще до начала наших минно-заградительных операций. 21 июня в шторм затонул катер-тральщик RB05, проводивший контрольное траление.
Сами же активные минные постановки с катеров АВФ начались 18 июля и проводились до конца августа. Данные о них приведены в Приложении 2. Результативными оказались пять из них.
24 июля на заграждении, выставленном в Темрюкском заливе малыми охотниками №0412 и 0712, погиб буксир «Hoefflein». Он совершал переход Темрюк - Керчь и был несколько снесен ветром за кромку протраленного фарватера. Буксир затонул в течение одной минуты. На судне пропали без вести одиннадцать человек, еще шесть были спасены БДБ F445[14]. Противник предполагал, что подрыв произошел на английской магнитной мине. Эта потеря, неприятная для немцев сама по себе, привела еще и к закрытию фарватера на пять суток. Для траления были привлечены как катера-тральщики, так и самолеты «Мауси». Кроме того, были выставлены плавучие посты противоминной обороны из катеров охранных флотилий.
29 июля на мине подорвалась парусно-моторная шхуна «Immanuel», которая затонула в течение трех минут, при этом погиб один матрос торгового флота. Немцы провели водолазное обследование, чтобы убедиться в причине гибели судна[15]. Скорее всего, это жертва первого заграждения, выставленного 18 июля МО-0712 и БКА-121. Поданным нашей разведки, шхуна перевозила марганцевую руду.
В ночь с пятого на шестое августа Отдельный отряд кораблей АВФ произвел постановку на подходах к порту Таганрог. Постановка была выполнена двумя отрядами по два бронекатера. Одним отрядом (БКА-311, -124) командовал командир дивизиона капитан-лейтенант П.В. Красников, вторым (БКА-313, 134) - старший лейтенант Луговой.
Были выставлены две минные банки. В каждой - восемь мин образца 1908 года, углубление которых составляло четыре фута[*1,2 метра]. В отчете о выполнении минной постановки, подписанным командиром ООК АВФ капитаном 3 ранга Ф.В. Тетюркиным, указано на крайне примитивное навигационное вооружение бронекатеров и высказано требование лидировать такие выходы мореходным катером, желательно типа МО. Тем не менее, данная постановка была выполнена очень удачно и оказалась весьма результативной[16]. Возможно даже, что именно не очень точное определение места постановки позволило нанести противнику урон.
Немецкие быстроходные баржи
Первым на мину наскочил рыболовный бот Т265. Донесение 111-й пехотной дивизии сообщает, что это произошло 6 августа 1943 года в трех километрах от входа в Таганрогский порт. Три рыбака погибли. Немцы сразу же закрыли вход в порт и выслали из Мариуполя катера- тральщики RM01, 02, 03 и 04.
Немцы добросовестно протралили фарватер, не смотря на обстрел тральщиков 130-мм береговой батарей БС-723 с противоположного берега залива, и открыли район для плавания. Но, как оказалось, минная банка стояла в стороне от корабельного хода. Второй жертвой стал упомянутый выше, немецкий катер-тральщик RM01 из флотилии охраны порта Мариуполь. Вот донесение 111-й пехотной дивизии об этом случае:
«Дополнение к суточному донесению от 8 августа 1943 года. В 06.10 в четырех километрах южнее входа в порт Таганрог наш тральщик затонул, столкнувшись с миной. Экипаж в составе восьми человек погиб. Создается впечатление, что противник минирует ночами фарватер, ведущий в Таганрог»[17]. Надо сказать, впечатление создалось правильное. Добавим, что среди погибших на тральщике оказался и командир тральной группы. Причем немцы решили отказаться от траления этого заграждения из-за поставленных на малое углубление мин, воспользовавшись тем, что минная банка находилась несколько в стороне от подходного канала. В дальнейшем проводка судов в таганрогский порт осуществлялась строго по фарватеру и в сопровождении тральщиков[18].
К сожалению, дальнейшего развития заградительные действия на подходах непосредственно к Таганрогу развития не получили, хотя противник использовал таганрогский порт, вплоть до 30 августа. С еще большим сожалением можно констатировать, что интенсивные минные постановки в прилегающих к Таганрогу водах, могли бы полностью исключить обстрелы приморского фланга 44- й армии немецкими кораблями.
В 03.32 23 августа в 20 милях юго-западнее Таганрога у косы Беглицкой, подорвался лихтер L2109, шедший на буксире в Мариуполь под охранением двух артиллерийских лихтеров типа MAL. Два человека погибли[19]. С большой долей уверенности можно утверждать, что это судно на счету заграждения, выставленного 20 августа БКА-124 и МО-0412.
Из тринадцати минных постановок только одна была признана неудачной. В ночь на 28 июля в море вышли катера МО-0412 и МО-0712 для минной постановки в район Осипенко. В момент выхода отряда из Ейска погода была ещё сносной, но затем стала резко ухудшаться: ветер достиг семи баллов, волнение - шести, проливной дождь, видимость - до 0,25 кабельтовых. Мины стало срывать с креплений, дальнейший переход стал невозможным. Поэтому было принято решение операцию прекратить и освободиться от мин, что и было сделано. Мины планировалось ставить по измеренной глубине в 6,8 метра с углублением 1,2 метра, а фактическая глубина места составляла 20 метров. Поэтому постановка была признана недействительной[20].
Понимая ограниченность своих возможностей по использованию минного оружия с кораблей, азовцы пытались приспособить к минным постановкам дополнительные корабли из состава флотилии. Так 6 августа 1943 года командующий АВФ приказал дооборудовать два КАТЩ для постановки мин и к 9 августа доложить соображения о подборе катеров. Катера-тральщики должны были решать следующие задачи:
- ставить мины образца 1908 года в восточной части Таганрогского залива;
- ставить оборонительные заграждения из таких же мин у своих баз.
В приложении к боевому распоряжению приводились тактико-технические характеристики заградителей:
а) возможность ставить 8-12 мин;
б) иметь вооружение из одного 45-мм орудия, одного крупнокалиберного пулемета ДШК и двух пулеметов М-1 винтовочного калибра;
в) ход не менее шести узлов;
г) осадка без мин не более шести футов[* Т.е. около 1,8 метра];
д) навигационное вооружение - путевой и главный компас;
е) возможность измерения глубины до 15 метров[21].
Через несколько дней капитан-лейтенант Черняк, командир 13-го дивизиона КАТЩ, донес, что к оборудованию минными рельсами определены катера № 0175 и 0183. Первый заградитель (№0175) мог быть переоборудован через двадцать дней при условии подачи соответствующих материалов и дополнительного вооружения. Хотя тактикотехнические характеристики новых заградителей были весьма скромны, но и использовать их предполагалось в районе, где вполне можно было обеспечить прикрытие как силами боевых катеров, так и огнем 130-мм орудий береговой батареи БС-723.
Правда, идея переоборудования КАТЩ в минные заградители, дальнейшего развития не получила[22]. Можно предположить, что в связи с наметившимся успехом войск Южного фронта по прорыву «Миус-фронта», было решено, что ситуация на театре меняется в лучшую сторону, и скоро коммуникации противника будут ликвидированы текущим ходом событий.
Завершая рассказ о минной войне Азовской флотилии в кампании 1943 года, отметим, что, как и во многих других случаях, именно минная война была наиболее эффективным способом ведения боевых действий для советских моряков. Заметим, что при этом никаких потерь моряки АВФ не понесли. Израсходовав всего 144 мины, созданные еще до Первой мировой войны, азовцы не только нанесли противнику прямой урон. Они еще и заставили немцев тратить имевшиеся ресурсы Кригсмарине на траление фарватеров и срывали противнику планы перевозок. Так во второй декаде августа 1943 года при переброске 13-й танковой дивизии из Крыма на «Миус- фронт», рассматривался вопрос о перевозке части техники дивизии из Керчи в порты северного побережья Азовского моря. Этим планировалось разгрузить железную дорогу. Соответствующий запрос через Верховное командование Кригсмарине пришел на имя «Адмирала Черного моря» вице-адмирала Г. Кизерицки. Ответ адмирала Кизерицки стоит того, чтобы его процитировать:
