Ибн Сина Авиценна - Салдадзе Людмила Григорьевна (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Принял послов покоренной Нисы в одежде воина, чем внушил ужас старикам, А когда принесли подушку, усадил на нее самого старого. По трудным горным дорогам быстро двигалось войско, отставал учитель Лисимах —, Александр отставал вместе с ним, хотя сзади настигал враг. Читая письмо-донос на своего врача Филиппа, — мол, лекарства его — отрава, — пил настой, поднесенный. Филиппом. Спал, кладя под голову «Илиаду» и кинжал. Но я он же переловил около Хамадана всех касситов и принес в жертву умершему от обжорства другу Гифестиопу.
Средняя Азия не покорилась ему: ни родина Ибн Сины — Согд, ни родина Беруни — Хорезм. Разбивались потом о Среднюю Азию и другие завоеватели.
Пробили эту невидимую непроходимую грань лишь тюркюты Ашина… Хунны не пробились дальше Семиречья после 300-летних битв, осели в Семиречье небольшим государством Юебань. Тюркюты отодвинули границу напряженности до Ирана, заполнив собою Согд. Так представьте, какая сложная взвесь оседала каждый век по обеим сторонам этой невидимой грани! И никогда бы мы не взглянули с научной точки зрения на этногенез среднеазиатских народов без подвига ученых. Так бы и думали, что Абруй — это персонификация реки Зеравшан, как считали и в начале XX века. Так же и слово «Ашина»… Что мы знали о нем? Несколько вскользь брошенных ничего не значащих фраз, пока русские ученые Н. Бичурин — его монашеское имя Иоакинф, — друг Пушкина, и Г. Грумм-Гржимайло, а Из советских С, Толстов, А. Семенов, Л. Гумилев не раскрыли во всех тонкостях И деталях сложнейшее переплетение судеб Великой Степи, Средней АЗИИ, Ирана, Византии и Китая. Они научили нас изучать малейшую клеточку этого региона в ДВИЖЕНИИ, в обязательном взаимоотношении с осью тогдашнего мира: Дальний Восток, Средняя Азия, Ближний Восток (Великий шелковый путь). И теперь нельзя уже рассматривать жизнь Ибн Сины, народные корни ею философии, ограничиваясь лишь историческими рамками саманидской эпохи. Это метафизический метод, статика тезы.
Уникальная особенность Средней Азии — постоянная диалектическая взаимосвязь двух противоположностей: цивилизации (государства) и природы (Великая Степь), постоянное изменение в силу этого этнических, языковых, этнографических, исторических состояний. Это река, вобравшая в себя все родники. Многие из них иссякли, но они живут в общем движении воды. Вот та почва, которая родила Мухаммада Хорезми, Фараби, Ибн Сину, Беруни, Омара Хайяма, Улугбека… А не одна только эпоха Самани или Тимура.
Египет, например, лежит сфинксом у дороги человечества, как опыт одной расы. 6 тысяч лет — с 5-го тысячелетия до н. э. до VII века н. э. — здесь сохранялся, как сообщает Л. Гумилев, ЕДИНЫЙ РАЗГОВОРНЫЙ ЯЗЫК!!! Явление, невозможное для Средней Азии… А социальная единица Египта — феллахи (земледельцы), начавшая действовать еще в 3-м тысячелетии до н. э. (!), живет до сих пор, законсервировавшись и медленно остывая в точке, покоя.
Междуречье — неторопливая борьба двух рас — семитской и арийской, тезы-антитезы.
Центральная же и Средняя Азия — попытки найти форму существования нескольких рас. Стоит, например, тюркют Истеми на левом берегу Волги и смотрит на правый, куда только что убежали от него авары. Что это за народ? Одни говорили: «apar — apürim» — телесное племя фуфоло. Турецкий ученый Bahaeddin Oquel совсем недавно доказал, что apürim — не название племени, а название Рума (низантии). Теперь мы знаем: АВАР = вар + хунны. ВАР же = аланы + сарматы. Значит, АВАР= (аланы+сарматы) + хунны, то есть арии + монголы. А другие народы? Ученые доказали, что КАМСКИЕ БОЛГАРЫ, например, — это древний тюркский народ, ХАЗАРЫ = булгары + тюркюты, АЛАНЫ = арии, родственные скифам, ТУРКМЕНЫ = аланы + тюрки (как считает ученый Хирт), а некоторые ученые прибавляют еще сюда огромные скопления римских пленных Красса, разбитых парфянским царем в и веке, ПОЛОВЦЫ — потомки кипчаков, КИПЧАКИ же — потомки аборигенов Алтай ДИНЛИНОВ — голубоглазой европеоидной азиатской расы [254]. Эти формулы — гимн ученым, подарившим нам прошлое. Представить даже страшно, чтобы все это кануло в забвение! Труд ученых — это открытие истоков, улыбка седого прошлого, его рукопожатие. Мы вместе, мы наконец-то нашли друг друга, я теперь ты знаешь, почему у тебя щемит сердце, когда ты оказываешься в Степи после своего столичного города, и ветер и солнце обрушиваются на тебя — это твое прошлое говорит в тебе. Теперь ты знаешь, почему можешь ночами сидеть у костра слушать древние предания, — ведь это тоже твое прошлое, ты сам — стучатся в твое сердце. Итак,
ОСЕДЛЫЕ — (культура, город, теза)
КОЧЕВЫЕ — (природа, Великая Степь, антитеза)
? — А что же растворяет в себе, объединяет в Высшей гармонии тезу, антитезу?
Император Тайцзун пытался соединять изысканнейший Китай и искреннюю простодушную Степь, то есть осуществить положительный синтез тезы — антитезы. Такой синтез осуществили европеоидные юечжи и саки, вошедшие в Среднюю Азию во II веке до н. э., давшие ей расцвет в великой Кушанской империи и в Государстве Канной. Это были большие народы. Волна сплеталась с волной.
«А вот чудо… тюркюты Ашина. И они были в Средней Азии в абсолютном меньшинстве, — пишет Л. Гумилев. — Сколько бы дружинников ни увел с собой Истеми с Алтая, они стали каплей в море покоренных областей. Казалось, должны были либо раствориться без следа в местном населении, которое мы вправе называть тюркским… либо стать его жертвой. Однако кочевники Семиречья, Чуйской долины, низовьев Волги, Кубани, верхнего Иртыша, Ишима выказали… полную лояльность династии Ашина, Точно так же повели себя оседлые обитатели оазисов бассейнов Тарима и Зеравшана, и даже горцы Гиндукуша и Кавказа».
Почему? Потому что разобщенные до тюркютов племена вкусили сладость мирной жизни. Кроме того, борьба за Великий Шелковый путь была жизненно необходима всем, а тюркюты взяли на себя охрану этого пути. Впоследствии жители халифата, «сталкиваясь с тюрками, — продолжает Л. Гумилев, — отметили их удивительное умение находить общий язык с окружающими народами. Эти кочевые тюрки проявлялись вне зависимости от того, приходили ли они в новую страну как победители или как гости, как наемники или как военнопленные рабы, — в любом случае они делали карьеру с большим успехом, чем представители других Народов».
Это свойство тюрков отметили и древние. Фахруддин, историк XII века, например, пишет: «Что за причина славы и удачи, которая выпала на долю тюрок? Ответ: общеизвестно, что каждое племя и класс людей, пока они остаются среди своего собственного народа, среди своих родственников И в своем городе, пользуются уважением И почётом, но когда они странствуют и попадают на чужбину, их презирают, они не пользуются вниманием. Но тюрки наоборот: пока они находятся среди своих сородичей и в своей стране, они представляют только одно племя из числа других турецких племен, не пользуются достаточной мощью, и к их помощи не прибегают. Когда же они из своей страны попадают в другие страны — чем дальше они находятся от своих жилищ и родных, тем более растет их сила, и они более высоко расцениваются, они становятся эмирами и военачальниками. Среди изречений Афрасиаба, царя турок, безгранично умного н. Мудрого, было изречение: „Турок подобен жемчужине в морской раковине, которая не имеет ценности, пока живет в своем жилище, но когда она выходит наружу из морской раковины, то приобретает ценность, служа украшением царских корон и чистых невест“.»
Чудо — в умении растворять в себе культуру другого народа и этим самораскрываться. Для нас, потомков, не имеет смысла борьба, предположим, саманидов и караханидов. Мы одинаково принимаем, растворяем в себе и поэзию классика персидско-таджикской литературы Рудаки, и поэзию одного из основателей тюркской поэтической школы — караханида Юсуфа Хас Хаджиба Баласагуни.
Тюркюты же умели подниматься над конфликтом своего времени Б РАМКАХ СВОЕГО ЖЕ ВРЕМЕНИ! Это действительно чудо. Тюрки равно уважали, вбирали в себя всякую мысль и красоту.
