Честь самурая - Ёсикава Эйдзи (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Нива попросил Хидэёси пощадить Нобутаку. Как и следовало ожидать, Хидэёси проявил милосердие. Пообещав мир, он с улыбкой осведомился у старших соратников Нобутаки:
— Пришел ли князь Нобутака в себя? Если да, то славно.
Заложниц немедленно отослали в Адзути. Одновременно малолетнего князя Самбоси, которого до сих пор удерживали в Гифу, передали на попечение Хидэёси и тоже послали в Адзути.
После этого опекуном малолетнего князя назначили князя Нобуо. Убедившись, что Самбоси отныне в безопасности, Хидэёси с победой вернулся в крепость Такарадэра. После его прибытия на протяжении двух дней шли новогодние торжества. Так начался одиннадцатый год Тэнсё. С утра солнце залило лучами заснеженные вершины и ветви деревьев, поднявшиеся вокруг восстановленной крепости.
Аромат новогодних рисовых колобков разносился по округе, полдня во внутренней цитадели гремел праздничный барабан. В полдень было торжественно объявлено:
— Князь Хидэёси направляется в Химэдзи!
Хидэёси прибыл в Химэдзи примерно в полночь на Новый год. Он проехал в глубь крепости, озаренной праздничными огнями. Однако долгожданная встреча не так обрадовала самого Хидэёси, как жителей города, ставших свидетелями великолепного зрелища: все вассалы Хидэёси вместе с семьями вышли к главным воротам крепости встречать своего господина.
Спешившись, он передал поводья слуге и огляделся по сторонам. Прошлым летом, в шестом месяце, перед броском на Ямадзаки, увенчавшимся великой победой, он стоял здесь же, у этих ворот, собираясь отомстить за Нобунагу, но не зная, удастся ли ему вернуться живым.
Тогда он отдал приверженцам простой приказ:
— Если вам станет достоверно известно, что я погиб, немедленно убейте всех членов моей семьи и сожгите крепость дотла!
И вот он вернулся в крепость Химэдзи; случилось это ровно в полночь на Новый год. Стоило ему на мгновение заколебаться, вспомнив о жене и матери, оставшихся в Нагахаме, и он не смог бы сражаться с ожесточением человека, готового пасть в решительном бою. Тогда он потеснился бы на западе, уступая силе и напору клана Мори, и бессильно наблюдал бы за тем, как на востоке нарастает могущество клана Акэти.
Когда в деле замешана и личная судьба государственного мужа, и исторические судьбы всей страны, граница между поражением и победой всегда проходит по линии, отделяющей жизнь от смерти: или ты выживаешь в море смерти, или в море жизни находишь смерть.
Однако Хидэёси вернулся вовсе не затем, чтобы отдыхать. Едва вступив во внутреннюю цитадель и не успев снять дорожного платья, он встретился с комендантом крепости и его помощниками. Хидэёси со вниманием выслушал подробный отчет о событиях, происходящих на западе, и о положении дел в его многочисленных уделах и поместьях.
Это было во второй половине часа Крысы — то есть в полночь. Не замечая собственной усталости, вассалы Хидэёси были, однако, встревожены тем, что перенапряжение может сказаться на здоровье их господина.
— С вечера вас дожидаются ваша достопочтенная матушка и княгиня Нэнэ. Почему бы вам не пройти к ним и не показать, что вы превосходно себя чувствуете?
Это произнес Миёси, доводившийся Хидэёси зятем.
Пройдя на женскую половину, Хидэёси увидел, что мать, жена, племянницы и невестки уже поджидают его. Хотя они нынче ночью не ложились, Хидэёси был оказан достойный прием: женщины, одна за другой, опускались перед ним на колени и простирались в земном поклоне.
Блестя глазами, с улыбкой на устах, Хидэёси в свою очередь приветствовал их, подошел к матери и сказал:
— На Новый год у меня выдалось немного свободного времени, и я прибыл, чтобы провести его с вами.
Выказывая почтение матушке, Хидэёси как никогда походил на тот образ, который она создала, называя его «мой парень».
Лицо матери под большим капюшоном белого шелка лучилось радостью.
— Дорога, которую вы избрали, усыпана терниями, — сказала она. — Прошедший год выдался особенно трудным. Но вы с честью выдержали все испытания.
— Нынешняя зима самая холодная из всех, что я припоминаю, — откликнулся Хидэёси, — но вы, матушка, замечательно выглядите.
— Говорят, старость подкрадывается незаметно, а мне ведь за семьдесят. Я прожила долгую жизнь — более долгую, чем могла рассчитывать. Никогда не думала, что проживу так долго.
— Нет-нет. Вам нужно дожить до ста лет. Вы сами видите, что ваш сын по-прежнему мальчишка.
— В этом году вам исполнится сорок шесть, — смеясь, возразила мать. — Какой же вы в сорок шесть лет мальчишка?
— Но, матушка, вы сами называете меня парнем и мальчишкой? Вы меня вообще иначе не называете!
— Это по привычке.
— Надеюсь, вам не придется отвыкать. Честно говоря, хоть я и становлюсь пожилым человеком, но в умственном отношении продолжаю расти. Более того, матушка, не будь вас, я не знал бы, для чего это делаю, и тогда остановился бы в росте.
Миёси, подошедший сзади, увидел, что Хидэёси все еще беседует с матерью, и удивленно заметил:
— Мой господин, вы даже не успели переодеться с дороги!
— Это ты, Миёси? Располагайся с нами.
— Охотно, мой господин, но не приготовить ли вам сначала фуро?
— Ты прав. Проводи меня в банную комнату, Нэнэ!
Хидэёси разбудило пение петуха. Большую часть ночи он провел в беседах и забылся сном только под утро. На заре он облачился в церемониальное кимоно, надел шляпу и пошел совершить молитву в крепостной храм. Затем, поев рисового пирога и похлебки у Нэнэ, вернулся в главную цитадель. Череда людей на второй день Нового года, потянувшихся в крепость, чтобы принести князю поздравления, казалась бесконечной.
Хидэёси приветствовал каждого посетителя чашечкой сакэ. Выразив наилучшие пожелания и выслушав то же от гостя, Хидэёси приглашал его внутрь и принимал следующего. Вскоре главная и западная цитадели были полны народу: люди читали стихи, напевали мелодии из представлений театра Но. Даже после полудня поток посетителей не пошел на убыль.
До пятого числа Хидэёси занимался делами, накопившимися в Химэдзи, а затем собрал вассалов и объявил, что на следующий день выезжает в Киото. Начались поспешные приготовления к отъезду. Людям князя казалось, что Хидэёси намеревается пробыть в Химэдзи до середины месяца: еще в полдень он вроде бы и не помышлял уезжать.
Лишь много позже вассалы осознали причину столь поспешного отъезда: Хидэёси никогда не упускал благоприятной случайности.
Сэки Моринобу был комендантом крепости Камэяма в провинции Исэ. Будучи по положению вассалом Нобутаки, он в последнее время заметно сблизился с Хидэёси. Во время новогодних празднеств Сэки тайно побывал в Химэдзи с поздравлениями.
Как раз когда он был у Хидэёси, прибыл гонец из Исэ. Крепость Сэки была захвачена главным сподвижником Нобутаки — Такигавой Кадзумасу.
Хидэёси без промедления выехал из Химэдзи и в тот же вечер прибыл в крепость Такарадэра, седьмого — в Киото, восьмого приехал в Адзути, а девятого был принят малолетним князем Самбоси.
— Я только что испросил у князя Самбоси разрешения на действия против Такигавы Кадзумасу, — сообщил Хидэёси коменданту Сэки и другим важным лицам, дожидавшимся в зале, — словно кинул мяч в гущу игроков. — За всем этим скрывается Кацуиэ. Нам предстоит захватить провинцию Исэ, прежде чем войско Кацуиэ туда поспеет.
Находясь в Адзути, Хидэёси составил и разослал в собственные владения и земли дружественных князей и военачальников письмо-призыв, звавшее самураев собираться в Адзути. Оставалось лишь пожалеть того, против кого это письмо было направлено. Сидя в Китаносё, подле прекрасной госпожи Оити, окруженный глубокими снегами, Кацуиэ тщетно дожидался, когда природа окажет ему благосклонность.
Если бы весеннее солнце растопило снега! Но неприступные стены, какими казались снежные заносы, начали рушиться до прихода весны.
Кацуиэ был потрясен: на него сыпался один удар за другим. Сдалась крепость Гифу, вспыхнуло восстание в Нагахаме, на милость врагу сдался Нобутака. И вот Хидэёси пошел походом на Исэ. Кацуиэ понимал, что выступать ему сейчас нельзя, но оставаться на месте не годилось. Снега по границам его провинции были столь же глубоки, как на горных перевалах Сычуаня. По таким снегам не могли пройти ни войско, ни обоз.
