Жанна д'Арк - Твен Марк (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
— Ла Гир! — воскликнул Ноэль, — наш прославленный герой! Как бы я хотел увидеть его!
— И я тоже. Его имя волнует меня с самого детства. — Вот бы услышать, как он ругается!
— Еще бы! Лучше слушать его ругань, чем чью-либо молитву. И в то же время он — сама наивность и простодушие. Однажды, будучи обвиненным в грабежах, он сказал: «Если б сам бог был солдатом, он бы тоже грабил!» Вот вам и Ла Гир-этот «гнев божий». Лично я считаю его самым подходящим человеком для временного командования в Блуа, Как видишь, ясновидящее око Жанны заметило и его.
— А теперь вернемся к начатому разговору. Я с чистой душой отношусь к Паладину, и не потому, что он просто славный малый, а потому, что он — мое детище. Это я сделал его таким ветрогоном и самым первым хвастуном и лгуном в королевстве. Я рад за него, хоть и не обладаю ясновидящим оком. Но я бы никогда не назначил его на самую ответственную должность в армии. Он бы отправился у меня в тыл добивать раненых и снимать одежду с убитых.
— Что ж, поживем — увидим. Жанна, видимо, знает, где он сможет лучше проявить себя. А теперь послушай. Когда такая авторитетная личность как Жанна д'Арк говорит о человеке, что он храбр, человек верит ей, и этого достаточно. Действительно, достаточно поверить в то, что ты храбр, и ты будешь храбрым. В этом вся соль.
— Ты попал в точку! — воскликнул Ноэль. — Дело в том, что у нее не только ясновидящее око, но и животворные уста. Францию усмирили и поработили, но стоило Жанне д'Арк поднять свой голос, как Франция воспрянула духом и с гордо поднятой головой идет в поход.
Но тут меня неожиданно вызвали к Жанне. Она собиралась продиктовать письмо.
На следующий день портные сшили нам новое обмундирование, и мы получили новые доспехи. Теперь на всех нас приятно было взглянуть, независимо от того, пойдем мы на войну или нет. В богатом мундире из дорогого сукна Паладин возвышался над нами, как башня, и его великолепный костюм отливал всеми цветами радуги в лучах заходящего солнца. Форма вполне мирная, но такие воинские атрибуты, как перья на шлеме, расшитый пояс, железный панцирь и латы, придавали ему еще более статный и внушительный вид.
К этому времени был отдан приказ — идти в Блуа. Наступило утро, ясное утро с легким морозцем. Наш разросшийся отряд двинулся рысью, колонной по два: впереди Жанна с герцогом Алансонским, за ними — д'Олон вместе с нашим рослым знаменосцем, а потом все остальные; картина живописная, можете себе представить. Когда мы прокладывали путь сквозь восторженные толпы народа, Жанна в шапочке с павлиньими перьями непринужденно кланялась направо и налево. Лучи солнца, ослепляя, отражались от ее серебряного панциря. Народ понимал, что перед ним раздвигается занавес и начинается первый акт невиданной доселе драмы, и в нем пробудились надежды. Энтузиазм нарастал с каждой минутой, пока, наконец, не вылился в громовое «ура». Из отдаленного конца улицы до нас донеслись неясные звуки военного марша, и вскоре мы увидели отряды копьеносцев, двигавшихся нам навстречу; солнце играло тусклыми бликами на бесчисленных панцирях, время от времени вспыхивая ослепительными искрами на остриях отточенных копий; казалось, на нас надвигается звездная туманность, а над ней — яркое,созвездие. То был наш почетный караул. Он присоединился к колонне, и шествие замкнулось. Итак, занавес раздвинулся — начался первый боевой поход Жанны д'Арк.
Глава XII
Мы пробыли в Блуа три дня. О, этот лагерь! Я храню воспоминания о нем, как драгоценный клад. Вы спрашиваете о порядке? Какой там порядок! Среди этих разбойников порядка было не более, чем в стае волков или гиен. Они буянили, пьянствовали, сквернословили, горланили, проводили время в грубых и непристойных играх. Лагерь кишел распутными молодками; в бесстыдстве они ни в чем не уступали мужчинам: предавались шумной гульбе, ругались и безобразничали.
И вот среди этой разнузданной толпы мы с Ноэлем впервые увидели Ла Гира. Он оказался таким, каким мы его и представляли: огромного роста, воинственной осанки, закованный в броню с головы до ног. На шлеме у него развевался султан из перьев, на боку висел большой старинный меч. Ла Гир направлялся к Жанне, чтобы официально ей представиться, и, проходя по лагерю, наводил порядок, оповещая, что Дева прибыла и что в присутствии предводителя армии он не потерпит, чтобы в лагере был такой ералаш. Нещадно бранясь, он наводил порядок особым, присущим ему одному способом — с помощью своих увесистых кулаков. Он то и дело пускал их в ход. Удар — и человек валился с ног.
— Как ты стоишь, чертова образина? — гремел Ла Гир, разражаясь бранью. — Главнокомандующий в лагере, а у вас все шиворот-навыворот. Подтянись! Равняйсь! — рычал он и одним ударом валил свою жертву с ног. Что в таком случае означало его «равняйсь», оставалось его личным секретом.
Мы следовали за нашим богатырем до самого штаба, не переставая слушать, наблюдать, восхищаться. Вы скажете, нас разбирало любопытство? Да. Ведь он был любимым героем всех мальчишек Франции от колыбели до этого счастливого дня, нашим общим кумиром и гордостью. Я вспомнил, как еще в Домреми, на выгоне, Жанна упрекала Паладина за непочтительный отзыв о таких великих людях, как Ла Гир и бастард Орлеанский, при этом она сказала, что сочла бы за счастье взглянуть на них хоть одним глазком. Для Жанны и всех девочек он был таким же предметом увлечения, как и для мальчиков.
И вот, наконец, один из этих героев предстал! И в качестве кого? Трудно поверить, но факт налицо: он шел, чтобы обнажить перед ней голову и выслушать ее приказания.
И пока Ла Гир неподалеку от штаба усмирял банду разнузданных рекрутов своим особым способом, мы направились взглянуть на только что прибывших знаменитых полководцев, составлявших свиту Жанны. Их было шестеро, прославленных командиров французских войск. Все они были красавцами в своих великолепных латах, но самым красивым, самым стройным из всех оказался главный адмирал Франции.
Когда Ла Гир вошел, он изумился при виде необыкновенной красоты и молодости Жанны. По ее веселой улыбке можно было догадаться, что она счастлива встретиться, наконец, с любимым героем своего детства. Ла Гир, держа шлем в руке, одетой в стальную перчатку, низко поклонился и отрывисто произнес краткую, сердечную приветственную речь, на этот раз уже без ругани. Мы заметили, что они сразу понравились друг другу.