Колесница Гелиоса - Санин Евгений Георгиевич (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

— Да живете вы вечно! — воскликнул Зимрид, покорно склоняя перед Атталом голову.

— Что еще?

— Небольшой конфликт на границе с Вифинией! — быстро ответил начальник кинжала, радуясь перемене разговора. — Наши крестьяне, как всегда, что-то не поделили с вифинскими. По приказу Никомеда его воины высекли твоих подданных, которые обращаются к тебе с жалобой.

— Пиши! — возмущенно приказал скрибе Аттал. — «Аттал, царь Пергамский, к Никомеду, царю Вифинии! С каких пор ты стал отводить себе роль судьи в неподвластных тебе владениях и, правя над вифинцами, судить пергамцев! Или ты хочешь унизить меня, скрывая корыстные помыслы под личиною человеколюбия? Ничего ты не добьешься и никого не испугаешь!» Это письмо немедленно Никомеду. Что еще?

— Мои люди докладывают с границы, что Митридат, царь Понтийский, выведывает тропинки, ведущие к Пергаму. Может, готовит вторжение?

— Ерунда! — отмахнулся Аттал. — Какие-нибудь учения, на которых помешался Митридат.

— На учения не похоже! — возразил Зимрид.

Царь на минуту задумался и снова приказал скрибе:

— Пиши! «Царь Аттал Филометор, правитель Пергама, — царю Понта Митридату Эвергету. До меня дошли сведения, что ты проявляешь нездоровый интерес к моим границам. Что тебе с войны со мною? У меня сильная армия и крепкий флот. Не будет тебе ни прибыли, ни новых рабов. А будет радость Риму, сенат которого будет только потирать руки от радости, видя как правители двух самых сильных держав ослабляют друг друга, и, выждав удобный момент, захватит нас обоих голыми руками. Опомнись! Вспомни, о чем говорил Ганнибал, трусливо преданный вифинским царем Пруссием, Антиоху: „Забудь свою вражду с другими царями, объединись с ними. Только сообща вам удастся одолеть римлян. Иначе всех вас ждет рабство!“ Вспомни о печальной участи нашего родственника Антиоха [88], подумай над ней. Если же тебе нечего возразить мне, то пусть заговорят мечи!»

Закончив писать, скриба растопил воск, скрепил им два тончайших белых пергамента и с поклоном подал их Атталу.

Царь вдавил перстень с царской геммой в податливый воск, внимательно осмотрел оттиски на обоих письмах. Затем вытер перстень о поданую тряпицу и приказал Зимриду:

— Письма Никомеду и Митридату доставить немедленно!

— Будет исполнено, величайший! — воскликнул начальник кинжала.

Пятясь и не переставая кланяться, он вышел из царской спальни, затворил за собой дверь, разогнулся — и скриба вздрогнул, увидев рядом с собой совершенно другого человека.

Лицо Зимрида стало властным, высокомерным, спина надменно выпрямилась. Он медленно пошел по коридору, не замечая, как испуганно жмутся к стенам встречавшиеся на его пути вельможи, рабы и слуги.

«Ай-ай, как неосторожно поступил сейчас базилевс! — думал он про себя. — Конечно, он и не думал объединяться с Митридатом против Рима, и не выступил бы против него, если б даже вся Малая Азия пошла за ним, просто выдал желаемое за действительное. И если это письмо дойдет до рук сенаторов… — Если оно дойдет до сенаторов, — вполголоса пробормотал он, входя в свой кабинет, — то я стану богатейшим человеком! Рим вынудит царя в качестве гарантий мира отдать несколько сотен заложников из самых знатных семей, заставив в угоду своим публиканам и купцам принять еще более жестокую денежную реформу, наводнит Пергам своими новыми ростовщиками… А это новые налоги, поборы, казни… Начнутся бунты среди знати и ремесленников, наемников и крестьян. Это повлечет за собой массовые аресты, конфискацию имущества, на чем можно будет как следует погреть руки! Нужно только умело распорядиться этим письмом и сделать так, чтобы оно попало не в руки Митридата, а отцов — сенаторов!»

— Двух гонцов ко мне! — крикнул он рабу и, подумав, добавил: — И срочно разыскать посла Вифинии!

Вскоре в коридоре послышались торопливые шаги. В кабинет вошли два молодых человека, сыновья знатных пергамских вельмож. Зимрид знал их с малолетства, часто бывал гостем в их домах и поэтому, оценивающе осмотрев обоих, приветливо сказал:

— Ты, Никострат, немедленно отправишься в Вифинию и передашь это послание нашего базилевса Никомеду. А ты, Александр, — протянул он второе письмо стройному юноше со светлым пушком на подбородке, — доставишь этот пергамент в Понт, базилевсу Митридату Эвергету.

— Как? Ты не дашь нам охрану? — удивился Никострат.

— У меня нет лишних людей, — отрезал Зимрид. — В Пергаме неспокойно, и я отвечаю за жизнь базилевса. — Впрочем, если вы трусите…

— Я не просил об охране! — воскликнул Александр, презрительно косясь на Никострата.

Начальник кинжала улыбнулся ему и жестом приказал гонцам выполнять приказание.

Через полчаса раб доложил о приходе посла Вифинии. Невысокий толстый вельможа, вбежав в кабинет, поздоровался с Зимридом и впился в его лицо тревожными глазами.

— Боюсь, твой базилевс сегодня будет весьма недоволен тобой! — после долгого молчания сказал начальник кинжала. — Мой царь направил ему сегодня весьма неприятное письмо.

— Как бы оно не стоило мне головы! — не без тревоги заметил посол.

— Все может быть! — развел руками Зимрид. — Аттал был очень разгневан и обращался к Никомеду, как к последнему слуге!

— О, Тихе [89]!..

— Но все еще может обойтись хорошо для тебя! — подбадривающе улыбнулся Зимрид и многозначительно добавил: — И для меня тоже!

— Располагай мной! — воскликнул посол.

— Наш царь написал сегодня еще одно письмо, — не переставая улыбаться, понизил голос Зимрид. — Думаю, его содержание поднимет настроение твоему базилевсу после прочтения первого письма. Зная, какие чувства питает Никомед к Риму, являясь истинным «другом и союзником римского народа», я уверен, что, передав это письмо, куда следует, он получил бы еще большее расположение сената! А ты, отдав ему такое письмо, заслужил бы еще большее расположение своего царя!

— И… такое письмо у тебя?

— Уже нет, — усмехнулся Зимрид и, увидев, как разочарованно вытянулось лицо посла, добавил: — Но я дам тебе возможность добыть его. Правда, это будет стоить тебе… десять талантов!

— Эти деньги будут у тебя через час! — воскликнул посол.

— Еще ты должен обещать мне покровительство своего царя, если у меня возникнут некоторые затруднения в Пергаме! — подумав, добавил начальник кинжала.

— Ты можешь стать его подданным в любой момент!

— Тогда бери надежных людей и отправляйся в погоню за моим гонцом. — Его имя — Александр. Поторопись — у его отца лучшие кони во всем Пергаме, однажды они сделали его победителем на Олимпиаде!

— Самый лучший конь — стрела, пущенная умелой рукой! — чуть приметно усмехнулся посол Вифинии и по-свойски взглянул на Зимрида: — Но у меня мало людей, почти все в отъезде…

— Шпионят в Пергаме! — покачав головой, заметил начальник кинжала и задумался: — Но это опасно — моих людей Александр знает в лицо…

— Он забудет их, как только увидит меня! — пообещал посол. — А я добавлю к десяти талантам еще три…

— Чего только не сделаешь ради друзей! — махнул рукой Зимрид и приказал рабу передать дежурному офицеру выделить пятерых воинов послу Вифинии.

«Прекрасно! — подумал он, оставшись один в своем кабинете. — Тринадцать талантов — задаток, и еще неизвестно сколько, когда начнутся бунты! А теперь — за охрану Аттала! — встряхнулся он. — И клянусь богами, я буду охранять его, как самого себя и даже еще лучше! При каком правителе я смог бы накопить такое сокровище и еще добавить к нему столько, что сам смогу сделаться базилевсом. Если не Пергама — то той же Вифинии или Каппадокии! А что — ведь не родовитость, не армия, не ум, а золото правит в этом мире. Потому что на него можно купить и титул, и войско наемников, и целую толпу ученых советников!»

В то же утро Луций Пропорций проснулся в доме своего нечаянного спасителя Эвдема.