Легион смертников - Скэрроу Саймон (книга жизни txt) 📗
Хамед на мгновение задумался.
— Всего шесть арабов, и четверо других, покрупнее, как Аякс, по всей видимости — гладиаторы. Может, есть и другие, которых я не видел.
Легат презрительно фыркнул.
— Десять человек или около того. Похоже, я собрался молотом колоть орех. Что ж, теперь мы знаем, где они, и можем идти и поймать их.
Он поглядел на небо. Долина уже была в тени.
— Еще где-то час до темноты. Я возглавлю атаку. Возьмем факелы, войдем в пещеру и поймаем их. Двух турм кавалерии и полцентурии лучников вполне хватит, чтобы разобраться с их часовыми. Трибун Юний поведет остальных в лагерь.
— Да, командир, — склонив голову, ответил Юний.
Аврелий хлопнул в ладоши.
— За дело, господа офицеры! — сказал он.
Когда отряд достиг входа в указанную Хамедом усыпальницу, уже стемнело. Арабы задержали продвижение римлян в долину совсем ненадолго, успев ранить лишь двух лучников-ауксилариев, прежде чем первая группа лучников прижала их к земле, засыпая стрелами, а вторая забралась выше и быстро расстреляла дозорных сверху. Аврелий повел отряд мимо пустых усыпальниц в основной части долины, где они оставили лошадей под охраной одной из турм. Затем жрец повел их по извилистой тропе, они миновали несколько входов в усыпальницы и забрались по короткой лестнице, ведущей в нужную. Когда они приближались, заметили силуэт у входа в усыпальницу. Человек крикнул, предупреждая своих товарищей, и бегом бросился в тоннель, уходящий в глубь утеса. Первая группа ауксилариев ринулась следом, пока Макрон не рявкнул, приказывая вернуться.
— Какого Аида вы затеяли? Там тьма кромешная. Побежите бегом, и первый же, кто споткнется, свернет себе шею, чтоб его, а остальные споткнутся о него и тоже свернут себе шеи. Сделайте факелы и зажгите их. — Он повернулся к Катону с отвращением на лице: — Идиоты.
Последние лучи солнца угасли в небесах, солдаты наломали сухих веток с кустов, росших в трещинах скал. Один из лучников достал трут, постучал кремнями, высекая искры, пока на труте, лежащем поверх покрытой сажей полоски ткани, не занялся маленький язычок пламени. Пламя поднесли к растопке, которая быстро разгорелась, и вскоре утес у входа в усыпальницу осветил огонь потрескивающего костра.
— Двадцати человек достаточно, — решил Аврелий. — Я возглавлю лучников. Если тоннель прямой, они успеют дать пару залпов. Проследите, Макрон, чтобы у нас было достаточно факелов.
— Есть, командир, — ответил тот, показав на туго стянутые пучки веток, сложенные у входа. — Я уже позаботился об этом.
— Молодец, — одобрительно кивнув, сказал Аврелий, не отрывая взгляда от входа. Макрон понял, что энтузиазм легата быстро угас при виде темной дыры, куда ему предстояло вести отряд, навстречу отчаявшейся кучке беглецов, каждый из которых был отличным бойцом.
— Если пожелаете, командир, отряд поведу я, — тихо предложил Макрон. — Вам незачем идти.
Оторвав взгляд от усыпальницы, легат хмуро поглядел на Макрона.
— Конечно же, нет. Легат должен делить со своими воинами все опасности и невзгоды. Иначе он не сможет командовать ими.
— Есть, командир. Тогда выступаем?
— Да… да, безусловно.
Аврелий подошел к куче факелов и взял один из них. Опустил к костру, дал загореться и встал у лестницы, ведущей к входу в усыпальницу. Макрон зажег другой и послал вперед двоих лучников. Один наложил стрелу и поднял лук, второй взял в руку факел. Макрон уже пошел было следом за ним, когда Катон тоже взял в руку факел.
— Лучше бы вам остаться здесь, командир, — твердо сказал Макрон.
— Я пойду, — покачав головой, ответил трибун.
— Не с рукой на перевязи. Тоннель вначале круто уходит вниз. Придется держаться за стены, чтобы не упасть. Вы только будете мешаться, командир. Будете обузой, а не подмогой.
Макрон сказал это вежливо, насколько умел, но Катон в ответ кисло поглядел на него:
— Благодарю. Если думаешь, что я готов сидеть здесь, когда ты пойдешь против Аякса, то ты безумец.
— Центурион прав, — прервал его Аврелий. — Остаетесь здесь с другими солдатами, пока все не кончится. Это приказ.
Катон плотно сжал губы.
— Есть, командир, — сквозь зубы ответил он после небольшой паузы.
Отошел, сел на скалу у ступеней и мрачно глядел, как лучники вошли в усыпальницу. Затем по лестнице начали спускаться Макрон и Хамед. Катон прокашлялся и окликнул их.
— Поберегись, Макрон… не подставляй спину.
Оглянувшись, центурион ухмыльнулся, потом двинулся дальше и исчез из виду. Легат вошел в усыпальницу следом за Хамедом, за ними двинулись остальные ауксиларии и лучники. Несколько человек держали в руках факелы. Последний нес на плече моток веревки. Свет факела в его руке заплясал по стенам тоннеля и вскоре пропал. Изнутри доносилось лишь шарканье шипованных подошв о камень и голоса, постепенно стихшие. Катон некоторое время сидел неподвижно, мучимый опасениями и подозрениями. Раздраженно поглядел на руку на перевязи, медленно вынул ее и попытался разогнуть. Плечо пронзила жгучая боль, он застонал и придержал руку. Когда боль утихла, положил руку обратно на перевязь и поглядел во мрак тоннеля. Что бы ни происходило в усыпальнице, он никак не мог повлиять на это. Левая нога начала подергиваться, но он не обращал на нее внимания, ожидая, когда вернутся Макрон и остальные.
Проход был достаточно широк, чтобы идти по двое, но круто уходил вниз, и Макрон понял, что надо идти по неровной поверхности осторожно, чтобы не поскользнуться. В колеблющемся свете факелов, своего и того, что нес лучник впереди, он увидел, что стены тоннеля покрыты изображениями местных богов и царей прошлого. Иногда на изображениях цари в двойной короне, символизирующей верхнее и нижнее царства, совершали жертвоприношения богам. На других они вели на войну свои армии. Изображения перемежались непонятными, но очень красивыми текстами на древнем языке Египта, к которым Макрон уже привык, видя их в храмах по всей провинции. Воздух в тоннеле был теплый и влажный, казалось, что чем ниже они спускаются, тем уже становится проход и ниже потолок. Иллюзия, подумал Макрон. Ему никогда не нравились замкнутые пространства, а то, что где-то впереди прячутся Аякс и его люди, лишь добавляло неприятных предчувствий.
Они прошли не меньше сотни шагов, когда пол тоннеля немного выровнялся и идти стало полегче. Макрон оглянулся, убеждаясь, что остальные идут не слишком плотной толпой, и дал приказ остановиться. Эхо шагов затихло, повисла тишина.
— Что такое? — шепотом спросил Аврелий. — Почему ты остановился?
— Чтобы прислушаться, командир, — ответил Макрон и прижал палец к губам. Наклонил голову в сторону и вслушался, пытаясь уловить звуки движения впереди. Сначала ничего, потом тихий шорох и шепот, от которого волосы приподнялись на затылке Макрона. Он двинулся вперед, мимо лучника, держащего лук наготове. Первый солдат держал факел в руке, выставив ее вперед, и напряженно вглядывался в тоннель. Неровный свет факела освещал его шагов на двадцать вперед. На границе темноты виднелась еле заметная линия. Тоннель выходил в какое-то помещение.
— Что-нибудь там видишь? — прошептал Макрон.
— Кажется, да, командир.
— Кажется? — тихо рыкнул Макрон. — Видишь или не видишь?
— В-вижу, командир, — сглотнув, ответил лучник. — Уверен.
Макрон кивнул и вернулся, обходя второго лучника.
— Будь готов стрелять сразу же, как кого-нибудь увидишь, — сказал центурион.
Заняв прежнее место в строю, он приказал обнажить мечи, а затем шепотом велел первым двум лучникам идти дальше. Они осторожно приближались к открытому месту. При свете факела стало видно, что дорога уходит вниз, но по обе стороны от нее зияли чернотой ямы. Выйдя на открытое место, Макрон поднял факел и огляделся. Строители усыпальницы вырубили в скале практически кубическое помещение, шириной футов в сорок, и дорога шла вперед и вниз наподобие моста. По обе стороны от нее был обрыв высотой футов двадцать. При свете факела Макрон разглядел на дне добычу и хлам, брошенные в усыпальнице удачливыми грабителями и просто любопытными, осмеливавшимися забраться сюда.
