Ибн Сина Авиценна - Салдадзе Людмила Григорьевна (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— Ну а женщина та разогнулась? — спросили в толпе.
— Разогнулась. Но какое это имеет значение!
— А мужчина, тот, что коровой себя считал?
— Поправился… Так вот…
Психология…
Никто из предшественников Ибн Сины не разрабатывал научные основы психиатрии — ни Гиппократ, ни Гален, ни Фараби. Искать приходилось вслепую. Не было у Ибн Сины и нейро-физиологических, биохимических, электрофизиологических лабораторий. Только наблюдательность и интуиция, и горячее желание помочь людям, когда слепому готов отдать свои глаза, хромому — ноги, безумному — ум.
Ибн Сина тонко отличал психопатологические расстройства от психических и неврологических состояний [144]. Гениальное его определение сумасшествия и слабоумия дали основу современному учению о различии негативных и позитивных синдромов, о необратимости течения психических заболеваний, А его описание психических отклонений по всей шкале: от мании до меланхолии, дали основу науки о депрессивных состояниях. Бесценен и его вклад в учение об эффективных синдромах, а также смешанных эффективных состояниях, — и сегодня это спорный вопрос! — о сезонности заболеваний, ритмике психоза — проблема, которой ученые начали заниматься лишь недавно. Наблюдения Ибн Сины в области витально-эффективных расстройств оказались крайне важными в свете современной проблемы быстрорастущих психических заболеваний. Ценно И утверждение Ибн Сины о переходе меланхолии в шизофрению. Кроме того, с полным нравом Ибн Сину можно считать основоположником геронтологической психиатрии. В современных спорах о природе эпилепсии мысли Ибн Сины имеют глубокое живое научное значение. Он отлично разбирался и в регулярном механизме нервной системы, который современная наука лишь — недавно разграничила на два и дала им точные определения: соматический (отвечающий за движение и чувствительность) — у Ибн Сины Это душевная сила, и вегетативно-трофический (отвечающий за обменно-трофическую функцию даже в том случае, если движение и чувствительность нарушены) — у Ибн Сины это животная сила. Вот этот гениальный отрывок: „Если орган лишился душевных сил, — пишет Ибн Сина, — но еще не лишился животной силы, то он живой… Разве не видишь ты, что онемевший член или член парализованный сейчас же теряет силу ощущения и движения, восприятию которых мешает… закупорка, образовавшаяся между мозгом и данным органом в идущих к органу нервах. При этом член все еще живет. Орган, который постигла смерть, теряет и ощущение и движение и подвергается гниению и разложению. Следовательно, в парализованном органе имеется сила, которая сохраняет ему жизнь. Когда же препятствие устраняется, к нему опять течет сила ощущения и движения“.
В зависимости от повреждения третьего желудочка мозга Ибн Сина первый в истории медицины описал болезнь „тяжелого нарушения сна“ (энцефалит), которая в Европе была определена лишь в 1918 году. Вот доказательство: „Самая глубокая спячка, — пишет Ибн Сина, — возникает при ранении тех желудочков мозга, которые вызывают столь же глубокую спячку при давлении на них опухоли или воспаления“.
Рассказывая о первой сосудистой оболочке глаза, которая питает его, Ибн Сина бросил мимоходом фразу, над которой снобы смеялись, а ортодоксы всех религий сходили в проклятьях: „Нет нужды в том, — писал Ибн Сина, — чтобы все части первой оболочки служили целям питания. Это осуществляет только ее ЗАДНЯЯ часть“, современная медицина подтвердила, что действительно осуществление зрительного акта обеспечивается „особенностями морфо-функционального состояния заднего его отдела — сосудистой оболочки, играющей исключительно важную роль в подвозе биологически активных веществ, необходимых для синтеза зрительного пурпура“, — пишут советские ученые Б. Вовси и Л. Кальштейн. Таким образом, указание на особую роль задней части сосудистого тракте глаза я связь его с определенным участком мозга — приоритет Ибн Сины.
Бесценно для науки я такое его утверждение: „При той слабости зрения, в которой соучаствует мозг, имеются некоторые признаки, указывающие на повреждение мозга, причем бывают повреждены и другие чувства“. Оно соответствует предмету новой науки — нейроофтальмологии, изучающей многообразие глазной симптоматики в зависимости от заболеваний центральной нервной системы.
— Так вот, — продолжает Бурханиддин-махдум, — все у него находит объяснение! Даже слепота. Я всегда испытываю благоговение перед слепыми. Это же божье предопределение во плоти! И мы можем быть так наказаны безбожие и непослушание. Или дети наши… И потом, встречая слепого, острее чувствуешь свое благополучие, свое здоровье, понимаешь, что обласкан богом. А если горе у тебя, то при виде слепого не таким это горе кажется страшным. Вот как мудр был бог, создавая слепых! А что пишет Ибн Сина? „Слабое зрение, слепота происходят от повреждения задней частя мозга“. Ибн Сина может объяснять даже то, почему я вдали вяжу плохо, а вблизи — хорошо. И наоборот. „Если глаз в состоянии распознавать близкие предметы… но не в состоянии распознавать отдаленные, — пишет он, — то пневма глаза ясна и здорова, но скудна. Если же зрение слабо в обоих отношениях, то зрительная пневма скудна я мутна“. Он знает природу и белых пятен на глазу, которыми бог запечатывает зрение грешников. Различает оттенки цвета этих пятен: „белый, как гипс, золотистый, желтый, серый, черный… Наиболее поддаются лечению, — делает он вывод, — катаракты воздушного, жемчужно-белого, голубовато-белого и бирюзового цвета“. Как же он лечит катаракту? А очень просто! Берет в руки нож и… вырезает ее! Вырезает предопределение бога!
Современная медицина до сих пор не может объяснять причину того или иного цвета катаракты. Но бесценны оказались для глазной хирургии указания Ибн Сины о тех цветах катаракты, которые почему-то поддаются лечению. Симпатическое воспаление глаза… В Европе учение о нем возникло лишь в XIX веке. У Ибн Сины же об этом воспалении говорится в первой книге „Канона“, и никто никогда нигде до него об этом не писал. Истинная природа трахомотозного паннуса, тяжелой болезни, была установлена лишь в XX веке, когда биомикроскопически доказали, что паннус является постоянным спутником трахомы. Ибн Сина же в XI веке указал на заразность паннуса и его связь с трахомой: „если паннус встречается вместе с чесоткой, — пишет он, — то для него испытанным является средство из сумахи“. А сумахой он лечил трахому!.. Бесценна мысль Ибн Сины и о великом значении состояния всего организма для зрения. Используя эту идею, Гельмгольц в 1851 году открыл зависимость изменения глазного дна от перенесенных человеком заболеваний, то есть, рассматривая глазное дно человека, можно, как по книге, прочитать, чем он болен и болел. Термины, которыми современная наука пользуется в анатомии глаза — глазной нерв, сетчатка, оболочка сосудистая оболочка, зрачок, влага, хрусталик, стекловидное тело, роговица… — термины Ибн Сины.
Пишет Ибн Сина в тихом ломе Ширази „Канон“. Ложатся друг на друга исписанные листы. Джузджани только успевает нарезать бумагу… Растет первая книга.
И совсем забыл Ибн Сина об осторожности: стал лечить больных. Нигде, никогда, ни разу Ибн Сина не написал ни одного плохого слова о Махмуде. Даже имени его не упомянул. И Джузджани, продолжая „Автобиографию“, писал в том же плане. И это была не осторожность, а философия. Для врача нет врага.
„Тому, кто постигнет первую книгу „Канона“, — напишет через сто лет после смерти Ибн Сины Низами Арузи Самарканди, — не останется неизвестной ни одна из важных основ медицины, и если бы Гиппократ и Гален воскресли, нм следовало бы отдать должное этому труду. После ознакомления с „Каноном“ изучение остальных медицинских книг излишне“.
В уставе Краковского университета было записано, что каждый, изучающий медицину, обязан знать „Канон“, особенно его первую книгу. В Лейпцигском университете основой медицинского образования также являлся „Канон“. Изучали его и в других европейских университетах, Изучали Леонардо да Винчи, Микеланджело, Данте…
